Коллектив авторов - Греки Балаклавы и Севастополя

Следует заметить, что опасения греков-христиан вскоре полностью подтвердились. Многие из оставшихся на месте жителей островов, особенно из числа воевавших против турок, сотрудничавших с российскими моряками, принявших российское подданство, подверглись жестокому преследованию: были осуждены, лишались имущества, земель, своих домов, свободы, нередко и самой жизни. И такие явления были повсеместны, несмотря на прежние официальные заверенья турецких властей.

Представляет несомненный интерес условия, на которых греки решились покинуть Родину, переписка, связанная с подготовкой и вывозом в Крым греков на кораблях российского флота.

26 декабря 1774 г. граф А. Г. Орлов-Чесменский информирует императрицу из Пизы о начале переговоров с турецкими властями «о скорейшем пропуске наших судов» в Черное море, о своих действиях по переселению архипелагских греков и их семей в Крым. В своем письме А. Орлов сообщает Екатерине II «приказано от меня вице-адмиралу Елманову всех желающих переселиться под покровительство Вашего Императорского Высочества сажать на суда, сколько поместиться может, и отсылать их в завоеванные места, принадлежащие Вашему Императорскому Величеству, снабдя при этом довольным числом провианта и письмами к начальникам тех мест, чтобы оные приняты были как подданные российские, и я надеюсь, Всемилостивейшая Государыня, что со временем многие переселятся во оную страну, а более всего будет зависеть от начала, когда первым удастся» [120] Материалы для истории русского флота. СПб., 1888.Ч. 12. С. 250–252. .

Весной 1775 г. Екатерина II подчеркнуто благосклонно и с «особым вниманием» принимает депутацию греков во главе с майором Константином Георгия и капитаном Стефаном Мавромихали. На имя графа А. Г. Орлова-Чесменского следует Высочайший рескрипт от 28 марта 1775 г., дававший переселенцам значительные льготы и преимущества. Так, грекам-переселенцам было обещано: обеспечить «в Отечестве нашем прочное и полезнейшее со всем семейством их пристанище»; учредить в Керчь-Еникале «свободный и вольный в тех местах порт»; строительство за счет казны домов и храмов. А также освобождение от уплаты налогов на 30 лет, от постоев и содержания почты в мирное время. Обещано также создание казенного госпиталя и аптеки «для сохранения здоровья», с «потребным числом медицинских служителей» и многое другое [121] РГИА. Ф. 1409. Оп. 1. Д. 2713. ЛЛ. 3–5; Ф. 383. Оп. 29. Д. 947. ЛЛ. 11–13. .

Вскоре грекам-воинам были официально доведены и разъяснены установленные переселенцам льготы, «сделано объявление, ежели хотят ехать в Крым с женами и их родом, то для отвозу их суда с провиантом готовы» [122] Материалы для истории русского флота. С. 301. .

Раскрывает, уточняет детали подготовки и осуществления этой необычной морской операции переписка и действия флотского командования, отраженные в архивных документах. Так, в своем письме от 23 марта 1775 г. вице-адмирал А. В. Елманов, сменивший адмирала Г. А. Спиридова на посту командующего Архипелагской экспедицией, информирует вице-адмирала А. Н. Сенявина, находившегося в Керчи, что «граф Алексей Григорьевич Орлов препоруча мне управление в Архипелаге флота и распоряжение дел, прошлаго 1774 года, августа от 9, повелеть соизволил, чтоб из греков и албанцев, которые пожелают в Россию, забирать на корабли больше молодых и прочных к службе или поселению, а обнадеживаниев им более никаких не давать, как только следующие:

1. Что они все, как единоверные с нами не будут оставлены, и никогда не укреплены навсегда, имея свою вольность;

2. Желающие поселиться, будут все выгоды иметь равно с российскими;

3. Буде пожелают в службу, тогда будут приниманы;

4. Ежели кому, как в службе, так и в России не захочется остаться, таковые будут отпускаемы по их желаниям» [123] РГА ВМФ. Ф. 172. Оп. 1. Д. 413. Л. 61. .

Даже ознакомившись позднее с содержанием рескрипта Екатерины II от 28 марта 1775 г., предоставившим в 21-ом пункте более значительные льготы и привилегии переселенцам-воинам, чем это объявлялось прежде флотским командованием, многие греки все же сомневались, мучительно колебались. Весьма болезненным и трудным было расставание с Родиной, с родными и близкими, с привычным укладом и образом жизни. Все это задерживало уход боевых кораблей Архипелагской экспедиции на Балтику, в Россию в соответствии с условиями мирного договора, с определенными им сроками.

В накалившейся до придела обстановке, весьма твердо и категорично звучал приказ главнокомандующего графа А. Орлова вице-адмиралу А. В. Елманову передать грекам: «буде ехать хотят, так ехали б, а из того буде поупрямятся, оставить им на волю и распустить всех несмотря уж ни на что», а самому с эскадрой «нимало не мешкая выходить из Архипелага» [124] Материалы для истории русского флота. С. 301. . Только тогда, отбросив последние колебания, многие греки поспешили на давно готовые к выходу корабли, получив установленное им довольствие, денежное жалованье, а «сверх того и впредь на два месяца».

Весьма сложным для флотского командования, направившего для этих целей в Константинополь «бригадира-флота капитана Борисова», оказалось получение согласия Оттоманской Порты на проход через проливы российских военных кораблей с греческими переселенцами на борту, ибо это расценивалось Портою как серьезное государственное унижение, как одностороннее действие, не оговоренное условиями мирного договора [125] РГИА. Ф. 1146. Оп. 1. Д. 3. Л. 286. .

Об этом можно судить в частности из письма российского поверенного в делах в Константинополе полковника Петерсона, направленного в Архипелаг на имя вице-адмирала А. Елманова, а также из реляции генерал-фельдмаршала графа А. А. Румянцева Екатерине II.

В письме к адмиралу Елманову, полковник Петерсон просил неукоснительно исполнять оговоренные и согласованные дипломатами просьбы турецких властей и тем избавить их «от поношения и стыда видеть подданных своих во время, как еще ненависть от войны не простыла, пред глазами Государя и в виду всей нации проезжающих чрез самую столицу, для поселения в чужой земле, а как сего в Трактате нет, то Порта, хотя и не согласна о таковом пропуске подданных ея, но не будет же со сторону ея и воспрещения, токмо бы то было не поносительным для нея образом исполнено» [126] РГА ВМФ. Ф. 172. Оп. 1. Д. 413. Л. 61; РГИА. Ф. 1146. Оп. 1. Д. 3. Л. 286. .

Таким образом, турецкие власти прямо ставили вопрос о маскировке прохода русских военных кораблей и провоза на них своих подданных в Черное море, для поселения их в Крыму. Указанные и другие просьбы Оттоманской Порты в целом были удовлетворены.

В результате активных переговоров, все детали прохода российских кораблей через проливы были согласованы. Это позволило российскому командованию, уже в марте 1775 г., отправить в Керчь два первых боевых корабля с 270-ю переселенцами: фрегаты «Почтальон» и «Архипелаг», замаскированных под купеческие суда. А в мае, значительно задержав выход всего флота на Балтику, ушли еще одиннадцать кораблей с беженцами, также замаскированные под купеческие суда под конвоем фрегата «Африка». Охранял суда в Эгейском море и обеспечивал проход проливов еще один корабль, фрегат «Наталия» [127] РГИА. Ф. 1146. Оп. 1. Д. 3. Л. 286. . Выполнив поставленную им задачу, фрегаты возвратились к эскадре, убывавшей на Балтику, к российским берегам.