Олег Платонов - Русское сопротивление. Война с антихристом

Ослабление Русского государства в результате татаро-монгольского ига привело к тому, что многие прибалтийские территории оказались захваченными немецкими оккупантами, осуществлявшими геноцид местного населения. Одновременно в 1240 возникло Великое княжество Литовское, языческая знать которого по культуре и вере была ниже народа, управляемого ею. Это искусственное и нежизнеспособное государственное образование не имело даже собственного государственного языка и использовало русский язык. Впоследствии оно было поглощено Польшей. На несколько веков Прибалтика оказалась под немецкой и польской оккупацией. В XVI в. Россия начинает борьбу за возвращение прибалтийских земель. В XVIII в. все они полностью вернулись в состав Русского государства, став одной из самых процветающих частей Российской Империи. Во время Первой мировой войны германский генштаб разработал план отторжения Прибалтики от России и присоединения ее к Германии. Промежуточным этапом стало создание на прибалтийских землях марионеточных республик (Эстонии, Латвии и Литвы), возглавляемых германскими агентами и политическими авантюристами.

Эти марионеточные прозападные режимы просуществовали два десятилетия и без особого труда пали в 1940. Прибалтика вернулась в состав России, которая защитила ее в 1941—45 от гитлеровского режима, планировавшего полное выселение с этих земель всех живших здесь прибалтийских народностей и присоединение их земель к III рейху.

В начале 70-х годов в последнюю мою поездку в эти места меня поразили рассказы очевидцев о том, что в некоторых латышских хуторах молодежь чествовала как героев бывших местных эсэсовцев и солдат, воевавших в германской армии. Вначале все это казалось мне просто чудовищным, неправдоподобным, пока во время экскурсии в Ригу я сам не столкнулся с подобным кумиром латышских националистов. Было это пивном баре, куда я ненароком зашел. В углу зала, сдвинув несколько столов, сидели десятка полтора молодых людей в одинаковых темно-коричневых и темно-зеленых рубашках, а во главе их молодящийся старик, что-то с жаром им вещавший на латышском языке. Отвечая на мой немой вопрос «кто они?», сидевший рядом со мной мужчина сказал: «Это местные национал-демократы, главное их занятие спекуляция, а ближе к вечеру иногда собираются здесь, считают русских «оккупантами» и мечтают о «западной демократии». Самое интересное, что часть из этих национал-демократов были евреи.

Несмотря на неприятный осадок, который оставляли подобные встречи, мое отношение к Прибалтике не изменилось. Гуляя по морю, совершая экскурсии по городам и местечкам, осматривая музеи, я достаточно неплохо изучил этот край, научился почти безошибочно реагировать на антирусски настроенных типов, невозмутимо поворачиваясь к ним спиной.

В Прибалтике произошла одна из главных встреч в моей жизни. В июле 1972 года на курорте в Лиепае я познакомился с женщиной, которая через год стала моей женой, верным другом и помощником в моих делах. Ее звали Таня, она была из семьи морского офицера-патриота, после войны служившего в бывшем прусском порту Свинемюнде, мама ее даже в те непростые времена оставалась православной. Первые годы своей жизни Таня провела на Балтийском море, которое для нее, как и для меня, стало особенно близким. Бурный курортный роман перерос для нас в глубокое взаимное чувство. Она жила в Ленинграде, а я в Москве. Каждую неделю мы писали друг другу письма. Она приезжала ко мне, а я к ней. Разлука с расстоянием в 800 км в конце концов показалась нам невыносимой. В мае 1973 мы поженились.

Подведение первых научных итогов. – Понимание сути советской общественной системы. – Социализм как одна из форм развертывания сатанизма

Официальная и подпольна работа в ЦСУ СССР, общение с представителями министерств и ведомств, беседы с Миндаровым, Людвиговым и другими информированными людьми подвели меня к очень серьезным обобщениям, касающимся сути общества, в котором я жил, – так называемого социализма и его вождя Ленина.

Моя бабушка Поля, своими глазам видевшая зверства еврейских большевиков над ее земляками в Вязниках и Муроме, навсегда запомнившая разрушение церквей и преследование священников, считала Ленина извергом и сатанистом. Когда она в сердцах это говорила моему отцу, я этого еще не понимал и был в ужасе от ее слов. Однако к середине 70-х годов я все более убеждался в ее правоте. Последнюю точку в моих сомнениях поставило знакомство с ключевыми мыслями русского философа Алексея Федоровича Лосева, человека великой и трагической судьбы, потерявшего зрение на лесоповале при строительстве Беломорканала. К Лосеву был вхож мой друг Саша Матвеев. Именно он пересказал мне слова Лосева о том, что капитализм и социализм есть две формы развертывания сатанизма. Борьба сатаны с Богом главная завязка мировой истории.

Сатана пытается изменить христианский порядок, стремление к правде, добру и справедливости, обманув людей, предлагая им фальшивую возможность построить рай на земле без Бога. Антихристианская идеология построения утопического социалистического общества есть орудие неприятия христианской цивилизации, основанной на духовных ценностях Нового Завета.

Первые зачатки социалистической идеологии связаны с деятельностью иудейских сект, тайных обществ и масонских лож, ставивших своей целью разрушение христианского миропорядка и построения на его руинах нового общества.

Социалистическое революционное движение было воплощением разных сторон иудейско-талмудического мессианизма. Представители его жили религиозным ожиданием чуда наступления новой эпохи, когда роль «спасителей человечества» будет играть «избранный народ».

История социалистической революции и построения социализма в России шла по пути осуществления антихристианских «идеалов» иудейского мировоззрения, стремления к человекобожеству, к царству земному, к торжеству антихриста. И в этом историческом случае еврейский вопрос в России осуществлялся как вопрос религиозный, хотя на первый взгляд казался больше политическим и социальным. Социализм, коммунизм, а впоследствии и еврейский большевизм всегда были сродни иудейскому мессианизму.

Как писал А. В. Меллер-Закомельский, «все религиозное творчество еврейства насыщено острой и фанатической идеей мессианизма. Мессианизм – это вдохновляющий пафос всей духовной жизни еврейства. Древний Израиль – избранный народ, ожидающий Божеской благодати – рождения Мессии. Великая мессианская идея Израиля, по существу вселенская, издревле сопровождается двумя течениями, суживающими ее и уродующими: шовинизмом и хилиазмом. Еврейский шовинизм низводит мировое призвание мессианизма на степень провинциализма, чает в грядущем Мессии своего царя, своего избавителя, который возвеличит лишь избранный народ и даст ему власть над др. народами. Вопрос поставлен о судьбах всего Израиля, целого народа, коллектива, и индивидуальная судьба человеческой личности остается в тени. Отсюда – удивительный факт, что столь интенсивное религиозное творчество еврейства очень долго не интересуется проблемой бессмертия, жизни вечной, – проблемой, занимающей центральное место в религиях Индии, Египта и Греции и получающей свое торжествующее разрешение в радостном Воскресении Иисуса Христа. Судьбы человеческой личности поглощены судьбой коллектива, огромностью его божественного признания. Жизнь вечная еврея не интересует, и потому он ищет спасения в этой, земной, жизни и ее продления. Он требует справедливости, суда Божия, удовлетворения всех его чаяний здесь, на земле. Отсюда – идея хилиазма, которой проникнуто миросозерцание еврейства: оно ждет от Мессии осуществления Царства Божия на земле, земного рая.