Зарема Ибрагимова - Царское прошлое чеченцев. Власть и общество

Несомненным достижением современного этапа исследований российско-горских взаимоотношений после завершения Кавказской войны является стремление к новому концептуальному освещению проблем, уже рассматривавшихся прежними поколениями историков; к расширению тематики исторических исследований. К числу новых тем, которые привлекли внимание современных авторов и имеют отношение к цели данного исследования, можно отнести вопрос о степени влияния этноконфессиональных, психо-ментальных особенностей горских народов на интеграционные возможности вновь присоединённого региона, на уровень конфликтогенности в нём 317. В.О. Бобровников, исследуя происхождение права в среде мусульман Северного Кавказа и его эволюцию под воздействием российского влияния, указал на один из факторов. По мнению исследователя, территориальные споры возникли с введением системы военно-народного управления, игнорировавшей местные адаты (системы права) 318. В.О. Бобровников обратил внимание на то, что опыт Российской империи по использованию обычного права для управления своими подданными имел любопытные параллели за рубежом. Системы, подобные военно-народному управлению, существовали в XIX веке в английских и французских колониях в Индии, на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Архивные источники свидетельствуют, что при подготовке судебно-административной реформы 60-х годов российские чиновники тщательно изучали опыт Англии и Франции 319.

В своих многочисленных исследованиях В.О. Бобровников развенчивает миф о горцах как о благородных разбойниках, живущих в основном за счет грабежей. Автор замечает, что объективности ради необходимо признать, что в эпоху покорения Северного Кавказа Российской империей обе стороны применяли бандитские методы борьбы с противником, такие, как набеги на вражеские селения с грабежами и убийствами мирных жителей. Распространенный в дореволюционной науке и обществе взгляд на горцев, как на прирожденных разбойников, еще в 1860-е годы остроумно раскритиковал крупнейший исследователь кавказских языков Петр Карлович Услар: «В эпоху романтизма и природа, и люди на Кавказе были непонятны… – писал он. – Горцев не могли мы себе представить иначе, как в виде людей, одержимых каким – то беснованием, чем – то вроде воспаления в мозгу, – людей, режущих налево и направо, пока самих их не перережет новое поколение беснующихся…» Истоки такого взгляда на северокавказских мусульман следует искать, по мнению П.К. Услара, в увлечении российской публикой восточной экзотикой. По утверждению Бобровникова, дореволюционные авторы чрезмерно преувеличивали значение профессионального разбоя на Кавказе 320. Гатагова Л.С. считает, что конфликтогенность региона Большого Кавказа априорно была обусловлена комплексом факторов, среди которых был и психо-ментальный (чрезмерная пассионарность отдельных этносов, в значительной степени связанная с особенностями социо – и этногенеза) 321. А.Я.Першиц, Я.С. Смирнова, З.Х. Мисроков обосновывают в своих работах идею о сознательном поддержании властями «юридического плюрализма» на Северном Кавказе после его включения в состав империи 322. З.Х. Мисроков считает, что это был основной способ безболезненного внедрения российского имперского права среди местных народов 323.

Отойдя от простой констатации принятых решений по организации системы управления горскими народами, современные исследователи стремятся провести их всесторонний анализ, выявить степень учёта интересов властей и местного населения в рамках военно-народной системы, определить её сильные и слабые стороны. В.В. Дегоев рассматривает «военно-народную систему» управления как особую «региональную стратегию», свидетельство приспособительной политики центра по отношению к «периферийным» реалиям 324. И.М. Сигаури утверждает, что управлявшая чеченцами государственная система полностью противоречила их народным традициям, препятствовала быстрой адаптации чеченцев в экономическую и культурную жизнь России 325. С 1997 по 2005 год были изданы в Москве 5 томов «Очерков истории и государственного устройства чеченцев с древнейших времен» И. Сигаури. В этих книгах освещены многие вопросы чеченской истории, представленные в сопровождении оригинальной авторской трактовки.

В последние годы появились работы, в которых анализируется политика российского государства второй половины XIX – начала XX века по отношению к исламской религии и мусульманскому духовенству в России 326. Так, основной целью докторской диссертации С.М. Исхакова являлось обобщение и переосмысление накопленного фактического материала о позиции российских мусульман в ходе революции 1917 года в России и определение значения данного фактора в быстро изменявшихся общественно-политических условиях. Автор не только выявил этническую специфику жизни мусульман в России, но и охарактеризовал общие черты сознания и психологии мусульманских народов 327. Не смотря на общероссийский контекст, основные положения приведенных работ учитывались при написании соответствующего раздела данного исследования.

Обращают на себя внимание существенные сдвиги, произошедшие в историографии, смысл которых заключается в том, что критериями профессионального исследования всё более становятся достоверность и доказательность, приближение к реальной, а не идеологически предписанной исторической картине. Увлечённость ранее не доступными материалами, обращение к новым для российских историков темам отразилось на уровне внимания историков – кавказоведов к тому, что одновременно делалось их коллегами в смежных областях, особенно в модусе так называемой локальной истории. Именно региональные исследования позволили заново рассмотреть и осмыслить социально-экономическую политику в Российской империи в целом, а также изучить такие «рутинные» стороны, как школьное строительство и судебная практика. На современном этапе обозначился интерес исследователей к изучению роли конкретных персоналий кавказской администрации в управлении краем 328. Монография Д.И. Исмаил-Заде посвящена истории жизни и деятельности графа Иллариона Ивановича Воронцова – Дашкова, крупного государственного деятеля 2-й пол. XIX – начала XX века. Последние годы жизни он провёл на ответственейшем посту Наместника е.и.в. на Кавказе. Преобразовательная программа И.И. Воронцова – Дашкова охватывала широкий спектр реформ – практически во всех основных сферах деятельности народов Кавказа. Платформа национально-религиозной политики наместника на Кавказе И.И. Воронцова – Дашкова была следующей: «… Все народности Кавказа одинаково близки и дороги правительству. Необходимы свобода вероисповедания и покровительство духовной иерархии. Туземное происхождение само по себе ни в коем случае не может служить препятствием к приёму и успешному происхождению государственной и общественной службы». Данная программа существенно отличалась от взглядов других кавказских чиновников 329.