Евфимий Болховитинов - История княжества Псковского

Но едва кончилась война с Витовтом, как лифляндцы по истечении трехлетнего перемирия начали нападать на псковских людей и, во-первых, убили шесть человек опоческих бортников, потом на верховье реки Великой много пожгли селений и порубили поселян, а наконец начали и сено косить на псковских землях при озере. Псковичи, отправившись по озеру на двух насадах, сено, ими накошенное, сожгли, а семь человек чухонцев у Выбудска повесили. Можно было за этим ожидать новой войны, но все кончилось переговорами и миром с рыцарями и Дерптским епископом по-прежнему. Оставались им одни только враги – новгородцы, у которых каждый год просили они примирения, но едва получили его в 1434 году.

Вскоре по заключении перемирия с лифляндцами псковичи решились опять принять себе князя и послали к великому князю Московскому просить прежде бывшего у них Александра Федоровича, который и дан был им. Но он прислал к ним сперва только своего сына Дмитрия, а сам, по вторичной уже просьбе их, прибыл к ним в 1429 году, через три месяца. В правление его по смерти Витовта происшедшие в Литве междоусобия о наследии престола между Сигизмундом и Свидригайло, князем литовским, принятым в покровительство и от великого князя Московского, потребовалось и со стороны псковичей обеспечение своих границ от Полоцка, где княжил беспокойный Свидригайло. Они в 1432 году отправили к нему посольство, которое, однако же, в первый раз было без успеха. Уже второе сумело с ним заключить мир на Витовтовых условиях, а сверх того, взаимно положено в нужных случаях друг другу помогать войсками. По заключении сего союза через два года выехал от них в Москву со всем домом князь Александр, оставив княжить во Пскове зятя своего князя Владимира Даниловича, который успел помирить их и с новгородцами. Он принял княжение без позволения великого князя, потому что тогда о великом княжении Московском происходили еще споры между князьями Василием Васильевичем и Юрием Дмитриевичем. Но когда первый утвердился на престоле, то прислал было своего им князя Бориса Васильевича, однако же псковичи выпросили Владимиру дозволение оставаться у них, а через три года сами выгнали его и без отношения к великому князю приняли к себе литовского князя Александра Ивановича. Великий князь, имевший тогда войну с новгородцами, оставил без внимания этот их поступок, а только потребовал от них, чтобы разорвали они свой мир с Новгородом, возвратили ему мирные свои договоры, а ему дали вспомогательное войско. Псковичи беспрекословно исполнили это требование и даже усердно содействовали. Ибо пока между великим князем и новгородцами происходили переговоры, князь Александр с псковским войском вступил в новгородские пределы и на 300 верст от Порхова в длину, а на 50 в ширину опустошил новгородские волости. Но и новгородцы, со своей стороны, в отмщение вторгались также во псковские. По окончании войны благополучно возвратился он в Псков, а при случившейся в 1442 году здесь сильной моровой язве, заразившись, скончался. Тогда великий князь уже без выбора и просьбы псковичей прислал им своего наместника, князя Александра Васильевича Чарторижского, и повелел ему присягнуть уже не одному Пскову по-прежнему обыкновению, но вместе и себе. Такая двоякая присяга княжеская была первой во Пскове и означала явно, что князья, правительствующие этим княжеством, были уже прямые вассалы, или подданные великого князя. Кажется, псковичи сперва воспротивились этой новизне. Ибо хотя князь Чарторижский прибыл к ним 3 марта 1443 года, но в должность совершенно вступил уже 25 августа – по прибытии нарочных послов великокняжеских, в присутствии коих он в Троицком соборе возведен был на княжение и дал вышеупомянутую присягу. Впрочем, князь этот ревностно защищал права и владения псковичей, успешно воевал за них с лифляндцами и заключил с ними выгодный мир. Но через три года (в 1447) оставил Псков и перешел к новгородцам в звание также наместника, несмотря на просьбы псковичей, умолявших его у них остаться. Поводом к этому было тогдашнее замешательство в великом княжении Московском, которым завладел князь Дмитрий Шемяка, ослепивший великого князя Василия Васильевича, а новгородцы и сам князь Чарторижский были привержены к Шемяке и готовились защищать его всеми силами. Однако ж не оставил он и Пскова без защиты, и в том же году, когда лифляндцы, шведы и прусские рыцари напали на новгородские и псковские границы, то он с новгородским наместником Василием Гребенкой ходил на них за реку Нарву и прогнал всех, а в следующем, 1448 году прислал во Псков на место свое княжить упомянутого же Гребенку, который в

1449 году вместе с новгородцами заключил на 25 лет мир с лифляндским орденмейстером и Дерптским епископом и возвратил все, завоеванное ими у псковичей.

Между тем произошел переворот в Московском великом княжении, которое занял опять великий князь Василий Васильевич, а Дмитрий Шемяка был изгнан и сам договором уступил ему оное, но после возмутился и в

1450 году при Галиче был разбит Василием, ушел к новгородцам, у коих в 1453 году и скончался. В следующем году сын его, князь Иван Дмитриевич, бывший также в Новгороде, опасаясь гонения Васильева, приехал из Новгорода во Псков. Псковичи, согласно с новгородцами державшиеся стороны Шемякиной, встретили этого князя с крестами у Димитриевской церкви на Пскове-реке, содержали его у себя три недели, а для большей безопасности отпустили в Литву, подарив ему на вече 20 рублей. Эти знаки приверженности к Шемякину роду не могли быть приятны великому князю, но он питал гнев свой больше на новгородцев и князей их – Чарторижского и Гребенку. Они сами предвидели уже неминуемую себе войну, и для приготовления к ней вызван был в 1455 году из Пскова в Новгород князь Гребенка, а псковичи послали в Руссу звать к себе опять князя Чарторижского. А так как он нужен еще был новгородцам, то и оставался у них до окончания войны. Поход великого князя на Новгород действительно последовал в следующем, 1456 году, и князь Гребенка, предводительствовавший войсками новгородскими, разбит будучи, прислал ко псковичам просить помощи. Немедленно собрано было войско и отправлено к Новгороду с двумя посадниками, а сверх того, к великому князю посланы поверенные для посредства и ходатайства о мире. Известно, что война эта кончилась усмирением новгородцев и отнятием у них многих прав и вольностей. Но псковичам, как слабейшим их братьям, прощен был пока их проступок, и даже не воспрепятствовано было им опять принять к себе великокняжеского недоброхота, князя Чарторижского, который пока усердно и ревностно защищал их от обид и нападений лифляндцев; а в 1460 году он опустошил лифляндские селения на 70 верст. Но княжение его без соизволения великого князя для псковичей было ненадежно. Поэтому когда в январе того же, 1460 года великий князь вторично прибыл в Новгород, то они отправили к нему двух посадников и бояр из всех концов с подарком – 50 рублей, и, как гласит Псковская летопись, «повелеша им бити челом господину и осподарю великому князю о жалованьи и о печаловании своея отчины, мужей пскович, добровольных людей, что есми приобижении от поганых немцев и водою и землею и головами, и церкви Божии пожжени от поганых немцев на миру и на крестном целованьи, и потом бити челом великому князю о князе Александре Васильевиче, чтобы ему быть наместником, а во Пскове князем». А князь великий отвечал: «Яз вас свою отчину хощу жаловати и боронити от поганых, якож отцы наши и деды наши великие князи. А что вы повествуете о князе Александре Чарторижском, о том вас свою отчину жалую, аж только поцелует крест животворящий князь Александр ко мне к великому князю и к моим детям к великим князем, что ему зла на нас не мыслити, ино буди вам князь и от мене наместник». Но Чарторижский, конечно, не доверяя уже этому снисхождению, не согласился присягнуть ему и детям его и, несмотря на просьбы псковичей, чтобы не оставлял их, выехал в Литву.