Сергей Филимонов - Запретно-забытые страницы истории Крыма. Поиски и находки историка-источниковеда

Книга П.Н.Зырянова основана на огромном количестве источников и литературы. Павел Николаевич перечитал практически все, имеющее отношение к Колчаку. Однако когда во время последней нашей встречи я спросил его, использовал ли он крымские газеты периода Гражданской войны, Павел Николаевич ответил отрицательно…

Адмирал Колчак был расстрелян в Иркутске в ночь с 6 на 7 февраля 1920 года. Месяц спустя, 7 марта 1920 года, в симферопольской газете «Таврический голос» появилась анонимная публикация «Исповедь адм[ирала] Колчака (Жизнь семьи адм. Колчака в Севастополе. – Бегство Соф. Ник. Колчак от большевиков. – Письмо-исповедь адмирала Колчака сыну Ростиславу)». Заголовок публикации снабжен траурной рамкой; стало быть, публикация рассматривалась редакцией газеты как своего рода некролог; следовательно, в Крыму о смерти Колчака стало известно спустя месяц после расстрела.

Судя по тому, что публикация содержит значительное количество фактологических ошибок (выявить их позволяет обширная литература, появившаяся в конце XX – начале XXI в.), готовилась она в спешке.

Сохранившийся экземпляр газеты имеет повреждения, поэтому часть текста мне удалось восстановить только по смыслу; восстановленные слова и буквы заключены в квадратные скобки.

Републикуя ниже «Исповедь адм[ирала] Колчака…», я задаюсь целью не только ознакомить читателей с малоизвестной крымской публикацией времен Гражданской войны, но и отдать должное памяти Павла Николаевича Зырянова (1943–2007), посвятившего воссозданию подлинного облика адмирала Колчака более десяти последних лет своей жизни.

Замечу, что в книге П.Н.Зырянова со ссылкой на парижское издание 1960 года приведен совсем иной текст письма адмирала Колчака к сыну, чем в нижерепубликуемой «Исповеди…». Вот этот текст:

«Дорогой милый мой Славушок.

Давно я не имею от тебя писем, пиши мне, хотя бы открытки по нескольку слов.

Я очень скучаю по тебе, мой дорогой Славушок. Когда-то мы с тобой увидимся.

Тяжело мне и трудно нести такую огромную работу перед Родиной, но я буду выносить ее до конца, до победы над большевиками.

Вдова А.В.Колчака Софья Федоровна, сын Ростислав в форме французского офицера, внук Саша. 1939 г.

Я хотел, чтоб и ты пошел бы, когда вырастешь, по тому пути служения Родине, которым я шел всю свою жизнь. Читай военную историю и дела великих людей и учись по ним, как надо поступать, – это единственный путь, чтобы стать полезным слугой Родине. Нет ничего выше Родины и служения Ей.

Господь Бог благословит тебя и сохранит, мой бесконечно дорогой и милый Славушок.

Целую крепко тебя. Твой папа». Разительные отличия между этим и нижерепубликуемым документом позволяют выдвинуть три гипотезы. Либо в симферопольской газете в 1920 году напечатано письмо, так и оставшееся неизвестным специалистам. Либо перед нами – одно из нескольких писем Колчака к сыну, не обратившее на себя внимания П.Н.Зырянова. Либо «Исповедь адм[ирала] Колчака…» – фальшивка, созданная крымскими журналистами в 1920 году «на злобу дня». Последняя версия представляется наиболее вероятной.

ИСПОВЕДЬ АДМ. КОЛЧАКА (ЖИЗНЬ СЕМЬИ АДМ. КОЛЧАКА В СЕВАСТОПОЛЕ. – БЕГСТВО СОФ. НИК. КОЛЧАК ОТ БОЛЬШЕВИКОВ. – ПИСЬМО-ИСПОВЕДЬ АДМИРАЛА КОЛЧАКА СЫНУ РОСТИСЛАВУ)

Лицо, заслуживающее полного доверия, сообщило нам следующие интересные подробности о семье адмирала Колчака и о письме-исповеди, написанном им своему сыну, Ростиславу Александровичу. Письмо это находилось у жены адм. Колчака Софьи Николаевны 1Колчак и могло быть опубликовано лишь после его смерти.

Когда мутная волна революции докатилась до Крыма, адмирал А.В.Колчак был командующим Черноморским флотом.

Сначала адмирал-демократ, пользовавшийся огромной популярностью среди моряков, мог умерять разнузданные страсти матросов и поддерживать расшатывающуюся дисциплину. Но в момент большевистского переворота Колчак должен был скрыться. Он исчез.

И через полгода появился в Сибири на Волге 2, начав там борьбу с большевиками.

Семья же – жена С.Н.Колчак и единственный сын Ростислав, которому было тогда лет 8–9, остались одни в Севастополе.

Матросы сейчас же потребовали выселения жены «контрреволюционера» из занимаемой ею квартиры в Адмиралтейском дворце, разрешив остаться в одной комнате. Но сын, девятилетний мальчуган, настоял перед матерью на том, чтобы, не медля ни одного часа, уйти оттуда, так как он не хотел пользоваться милостью людей, в которых он чуял врагов.

Жизнь близких Колчака в Севастополе при большевиках была очень тяжелой. Они поселились у одной старушки, которая помогала им, чем могла. Адмирал не имел никаких средств и не оставил своей жене почти ничего. Все ценное было очень быстро продано. Между тем от А.В.Колчака не было никаких сведений. Не было известно даже, жив ли он. Но большевики, вероятно, уже получили сведения, что адм. Колчак появился во главе Восточного противобольшевистского фронта. Сейчас же ими были предприняты поиски его жены.

Мальчика удалось спрятать. Когда матросы явились в квартиру, где жила С.Н.Колчак, она успела выпрыгнуть в окно со второго этажа и сломала при этом левую ногу. Под чужим паспортом больная была помещена в больницу.

Уже после прихода в Крым немцев, когда восстановилась связь с заграницей, жена адм. Колчака получила первое письмо от своего мужа и 8000 р., из которых ей было доставлено только 6000 р., чего едва хватило на покрытие долгов.

Вместе с письмом к жене адмирал Колчак прислал письмо своему сыну.

Это письмо написано в самом начале создания в Сибири демократической власти, когда на адм. Колчака сыпались всяческие недобросовестные обвинения в «контрреволюционности», «реставраторстве» и пр., когда его великая идея воссоздания Свободной Единой России встречала противодействие, непонимание партийных крикунов, а личность обливалась помоями со стороны противников.

А.В.Колчак и написал тогда своему сыну этот исторический для потомков документ. Письмо на читавших его производит исключительное впечатление.

Адмирал Колчак, тогда еще не бывший Верховным Правителем, в сознании чрезвычайной важности, трудности и личной опасности, которую представляла поставленная им перед собой задача, излагает своему сыну те идеи, за которые он начал борьбу.

«Когда-нибудь ты, Бог даст, вырастешь большим и услышишь, что будут говорить про твоего отца», – так начинается это письмо, написанное в очень ласковой и в то же время в чрезвычайно серьезной форме.

«И вот, чтобы ты знал правду, я напишу тебе ее, как твой отец, – чтобы ты не верил той клевете, которая, может быть, будет возводиться на меня, чтобы ты мог не стыдиться за своего отца».