Борис Флоря - Русское государство и его западные соседи (1655–1661 гг.)

Этот шаг воевода предпринял по собственной инициативе, но уже 27 мая только что вернувшийся из войска Сапеги М. Сухтицкий был послан с той же целью «к Жмоцкому рубежу» [380] РГАДА. Ф. 79.1656 г. № 9. Л. 47. . 10 июня датировано распоряжение царя Виленскому воеводе послать в Жемайтию одного из своих «капитанов», чтобы «учинились под государскою высокую рукою». Текст соответствующей грамоты был отправлен 13 числа [381] РГАДА. Ф. 210. Московский стол. Стб. 270. Л. 531–533. . В тот же день указание послать своего представителя в Жемайтию получил и А.Л. Ордин-Нащокин.

Настойчивость, проявленная русскими властями, вполне понятна. Подчинение Жемайтии – одной из тех немногих земель Великого княжества, которые еще не подчинялись русской власти, привело бы к тому, что на мирных переговорах, срок начала которых приближался, предметом обсуждения стал бы только вопрос об отношениях между Русским государством и Польским королевством.

А.Л. Ордин-Нащокин со всей ответственностью отнесся к исполнению данного ему поручения. Он отправил в Жемайтию знакомого курляндца Дирка Лемберга. Для успеха миссии он снабдил посланца «листом» к одному из влиятельных жмудских каноников от его дяди [382] РГАДА. Ф. 79.1656 г. № 18. Л. 1–2. . О результатах этой поездки нам ничего не известно. Больше мы знаем о посольстве, которое к литовскому войску под Биржи отправил кн. М. Шаховской. В его состав вместе с русскими офицерами вошли духовные лица обоих исповеданий – православного (игумен монастыря в Евье Пахомий и священник Данило Дорофеев из Виленского монастыря Св. Духа) и католического (игумен Иван Кризостом Глинский, «Жмудлинковского монастыря каталицкие веры»). Посольство двинулось в путь 25 июня [383] РГАДА. Ф. 210. Московский стол. Стб. 270. Л. 793. О выезде католического «игумена» в Вильно из «местечка» Лыковского Упитского повета см.: Там же. Л. 691. . Уже после его отправки, 27 июня, и полоцкий воевода кн. Д.А. Долгорукий получил царский «указ» отправить своих посланцев в Жемайтию [384] РГАДА. Ф. 210. Новгородский стол. Стб. 162. Л. 515–516. . Посланцы М. Шаховского благополучно добрались до литовского лагеря под Биржами, но итог переговоров оказался неутешительным. Полковники и ротмистры заявили, что «хотят быть у польского короля попрежнему, потому что, де, у них ныне король есть» [385] РГАДА. Ф. 210. Московский стол. Стб. 270. Л. 795. . Посланцы вернулись в Вильно 16 июня, и к этому времени стало ясно, что расчеты на подчинение Жемайтии нереальны.

В отличие от советников царя А.Л. Ордин-Нащокин увидел в событиях, происходивших в Жемайтии, серьезные поводы для беспокойства. Докладывая об исполнении данного ему поручения, он обращал внимание на то, что после взятия Бирж литовские войска хотят идти «под Диноборок». Он советовал скорее выслать войска к Браславлю, Икажно и Динабургу [386] РГАДА. Ф. 79.1656 г. № 18. Л. 3. .

Как бы то ни было планы относительно Жемайтии не осуществились, и это следовало учитывать при составлении инструкций русской делегации на переговорах под Вильно.

Работа над «большим наказом» для послов была завершена 10 июня во время пребывания царя в Полоцке [387] О дате составления документа см.: Русская и украинская дипломатия в международных отношениях в Европе середины XVII века. М., 2007. С. 139. .13 июня, когда состоялось торжественное «освящение» отобранного у униатов храма Св. Софии [388] РГАДА. Ф. 27. № 6. Ч. 3. Л. 212об.-213. , в этом храме русские представители во главе с кн. Н.И. Одоевским были «у руки» перед отъездом на место переговоров [389] Русская и украинская дипломатия… С. 146. .

«Большой наказ» [390] Публикацию документа см.: Там же. С. 139–142. , врученный послам при их отъезде, содержал прежде всего подробное изложение причин, заставивших Алексея Михайловича принять решение о войне, набрать войско и нести немалые расходы на его содержание. «Великие» послы должны были также сформулировать предварительные условия мира: передача под русскую власть всех «городов» Великого княжества Литовского, возвращение в них всех тех людей, которые «вышли в корунные городы»; выплата царю возмещения за понесенные убытки. Остальное содержание документа было посвящено детальному обоснованию русской версии причин войны и изложению позиции русской стороны по ряду второстепенных сюжетов (о перебежчиках, купцах и др.).

Изложенные условия представляли собой максимум того, чего могли рассчитывать добиться на переговорах русские представители, и их следовало объявить на первом этапе переговоров, чтобы выяснить реакцию на них другой стороны и чтобы была возможность от чего отступать в случае необходимости.

Те реальные условия мира, которых следовало добиваться на переговорах, были изложены в другом документе – «тайном наказе», который был отправлен послам 4 августа со стольником Ф.Г. Ртищевым [391] Инструкция Ф.Г. Ртищеву см.: РГАДА. Ф. 210. Московский стол. Стб. 270. Л. 956–959. Публикацию документа см.: Русская и украинская дипломатия… С. 142–146. . В «тайном наказе» повторялись те же условия мира, что и в «большом наказе»: присоединение к России всего Великого княжества Литовского и выплата контрибуции. При этом, правда, возможны были некоторые нюансы. Так, можно было бы согласиться на то, чтобы «навечно» отошла к России лишь часть Великого княжества к востоку от реки Березины – «Белая Русь», а остальная территория вошла бы в состав Русского государства лишь временно – на 18 или 20 лет. Кроме того, русская сторона могла отказаться от возмещения за убытки, которое разоренная страна явно не могла выплатить, если Русскому государству в виде такого возмещения будут переданы Брест Литовский, Слуцк, Быхов и Жемайтия, т. е. все те еще немногие территории Великого княжества, которые еще не находились под русской властью. В этой связи в «тайном наказе» отмечалось, что некоторые «из них осажены и быть под… государскою высокою рукою вскоре имеют». Таким образом, непременным условием мира было включение всей территории Великого княжества Литовского (на тех или иных условиях) в состав Русского государства.

Одновременно мирное соглашение должно было закрепить вхождение в состав Русского государства Войска Запорожского во главе с Богданом Хмельницким, так чтобы граница проходила по Южному Бугу. Одновременно на польско-литовскую сторону налагалось обязательство «мест пустых и жилых, где бывали городы, за рекою Бугом не заседать». Кроме того, договор должен был наложить на польско-литовскую сторону обязательство вернуть православной церкви в Речи Посполитой все имущества, отобранные у нее и переданные униатам, и обеспечить ей все необходимые условия для свободной деятельности. Такие решения должны были быть подкреплены специальным постановлением сейма.