Владимир Волков - Войско грозного царя. Том 1

Военные действия на Днепре были свернуты. Возобновившиеся набеги крымских татар носили грабительский характер и ограничивались, как правило, нападениями на приграничные места. Ущерб от этих набегов, с точки зрения царя, был невелик и он, даже в обычно очень напряженное летнее время, продолжал перебрасывать полки с южной границы на литовскую «украйну», где новый польский король Стефан Баторий один за другим захватывал русские города. [180] ОР РГБ. Ф. 79. № 16. Л. 89–90 об. Гораздо больше тревожило Ивана Грозного начавшееся весной 1581 года новое восстание в Казанской земле и непрекращающиеся нападения ногайских татар на приграничные русские земли. В том же 1581 году пришедшее на помощь марийцам 25-тысячное ногайское войско князя Уруса разорило белевские, алатырские и коломенские места. [181] РГАДА. Ф. 127. Кн. 9. Л. 151–155; РГАДА. Ф. 127. Кн. 10. Л. 139–154, 160 об. – 169; 273–278; РГАДА. Ф. 122. Кн. 19. Л. 251. В Поволжье шли тяжелые сражения. Несколько облегчила положение русских ратей постройка в 1583 году на правом берегу Волги, напротив устья реки Ветлуги, Козьмодемьянского острога. [182] Димитриев В. Д. Из истории городов Чувашии второй половины XVI – начала XVII в. // Уч. зап. НИИ Чувашской АССР. 1965. Т. 39. С. 165–169. Следует отметить, что Ф. Ф. Ласковский ошибочно отнес строительство Козмодемьянска к 1584. – Ласковский Ф. Ф. Материалы для истории инженерного искусства в России. Ч. 1. СПб., 1858. С. 32. Только после окончания Ливонской войны московское правительство смогло сосредоточить на охваченной мятежом территории достаточное число войск, подавивших последние очаги сопротивления в марийских землях. Это произошло уже после смерти Ивана Грозного. Покорителем мятежного Черемисского края стал князь И. А. Ноготков, войско которого выступило в поход 11 ноября 1584 года и нанесло ряд поражений восставшим, вынудив их сложить оружие и покориться русской власти. [183] ПСРЛ. Т. 14. С. 34–36; РК 1559–1605 гг. С. 213–215. Последнее восстание «луговой черемисы»» произошло спустя 7 лет после смерти Ивана Грозного, зимой 1591/1592 годов, когда «изменили государю» 12 (!) черемисских волостей. Это восстание было подавлено понизовой ратью под командованием Владимира Васильевича Головина. – ОР РГБ. Ф. 79. № 16. Л. 361 об. Укрепляя свои позиции в Поволжье, правительство царя Федора Ивановича спешно возводит здесь новые крепости: в 1584/1585 годах – Новый Царев город на Санчюрине озере (Царевосанчурск), в 1585/1586 годах – Самару и Уфу, в 1589 году – Царицын, в 1590 году – Саратов, Цивильск и Ядринск. [184] РК 1559–1605 гг. С. 211; Перетяткович Г. И. Поволжье в XV–XVI вв. М., 1877. С. 313–314; Гераклитов А. А. История Самарского края в XVI–XVII вв. Саратов, 1923. С. 134; Новосельский А. А. Указ. Соч. С. 34

Тем временем вновь осложнилась обстановка на крымской «украйне». Весной 1584 года 52-тысячное татарское войско под командованием Араслан-мурзы, в составе которого находились татарские и ногайские отряды, прорвалось через Оку. В течение двух недель противник безнаказанно разорял белевские, козельские, воротынские, мещовские, мосальские, можайские, дорогобужские и вяземские места, захватив «полону бесчисленно много русского народу». [185] ОР РГБ. Ф. 79. № 16. Л. 197 об. 7 мая 1584 года, уже после смерти Ивана Грозного, войско под командование думного дворянина М. А. Безнина настигло противника у слободы Монастырской, в устье р. Высы, в 8 верстах от Калуги. В упорном сражении русским полкам удалось разбить врага, «отполонив» около 70 тыс. человек. В тот же день к «берегу» выступило войско князей Ф. М. Трубецкого и М. С. Туренина, усилившее оборону южного рубежа. Однако битвой у Монастырской слободы военные действия не завершились. М. А. Безнин, узнав от захваченных татарских «языков» об осаде войском мурзы Есинея Белева, где оборонялся князь Т. Р. Трубецкой, направил ему на помощь отряд головы Матвея Проестева. Противник, не принимая сражения, ушел из русской «украйны». [186] Там же. Л. 198. Возможно, в данном случае составитель этой частной книги сознательно или ненамеренно ошибся. В 1585 году князь Т. Р. Трубецкой был воеводой Большого полка «Украинной рати», стоявшего в Туле (РК 1475–1598 гг. С. 342). Впрочем, узнав о нападении татар на Белевский уезд, русские воеводы могли выступить им навстречу и уже там попасть в окружение противника в Белеве. В. В. Загоровский, не использовавший в своем исследовании РК князей Пожарских (ОР РГБ. Ф. 79. № 16), считал, что напавшими в 1584 году татарами предводительствовал мурза Есиней – старший сын и преемник Дивеймурзы (Загоровский В. П. Указ. соч. С. 187), который, на самом деле, командовал лишь одним из отрядов. Поражение татарских войск улучшило обстановку на границе, однако и в последующие годы она продолжала оставаться крайне сложной.

История Ливонской войны, несмотря на изученность целей конфликта, характера действий противоборствующих сторон, итогов произошедшего столкновения, остается в числе ключевых проблем российской истории. Свидетельство тому – многообразие мнений ученых, пытавшихся определить значение этой войны среди других важнейших внешнеполитических акций Московского государства второй половины XVI века.

Среди работ, посвященных изучению Ливонской войны, актуальным остается исследование Г. В. Форстена «Балтийский вопрос в XVI–XVII столетиях (1544–1648 гг.)», первый том которого посвящен начатой Россией в 1558 году войне за Прибалтику. Написанная по ливонским источникам, работа Форстена дает широкую панораму событий, происходивших в то время на орденских землях. Единственным серьезным упущением автора является заявление о неправомерности русского требования о возобновлении уплаты «юрьевской дани», высказанное им на основе немецких документов. За Россией Г. В. Форстен признает лишь право Пскова на получение с ливонцев мизерной дани в 5 пудов меда, подчеркивая тем самым несправедливость выдвинутого царем Иваном IV ультиматума выплатить ему по одной марке с каждого дома в Дерпте (Юрьеве Ливонском). [187] Форстен Г. В. Балтийский вопрос в XVI–XVII столетиях. С. 86.

В советское время вышла всего одна монографическая работа, посвященная борьбе за Прибалтику, начатой русским царем. Речь идет о выпущенной в 1954 году книге В. Д. Королюка «Ливонская война». Многие положения монографии устарели, ряд утверждений автора подвергнут критике. Однако, как это часто бывает, оспаривались именно очень точные его наблюдения о принципиально разном видении Иваном IV и Алексеем Адашевым стоящих перед Россией внешнеполитических задач. [188] Курукин И. В. К изучению источнников о начале Ливонской войны и деятельности правительства Адашева и Сильвестра // Источниковедческие исследования по истории феодальной России. М., 1981. С. 30–33. Сходная точка зрения высказывалась и другими исследователями: Шмидт С. О. Правительственная деятельность Адашева // Уч. зап. МГУ. Вып. 167. М., 1954. С. 53; Веселовский С. Б. Исследования по истории опричнины. М., 1963. С. 46. С другой стороны, неотмеченными остались действительно существенные недостатки работы Королюка: слабое освещение хода военных действий, отсутствие всякого упоминания о военной реформе Стефана Батория (!), объяснение причин поражения не только действительными факторами (экономическим истощением страны), но и изменническими действиями бояр-заговорщиков. Героическая оборона Пскова, сыгравшая исключительно важную роль в срыве дальнейших завоевательных планов польского короля и, как итог, приведшая к окончанию войны, описана автором недостаточно полно.