Максим Куделя - Иркутский НЭП: начало конца. Дело иркутского ОМХа (1926—1927)

Телеграфист, прапорщик колчаковской армии, член ВКП (б) с ноября 1921 года, 23 февраля 1924 года исключенный из партии « за участие в карательных отрядах при Колчаке в чине офицера, игру в карты и излишества », однако оправданный и восстановленный в партии 5 мая 1925, тридцатидвухлетний Кузиков был, пожалуй, самым ярким в этой компании. Уже находясь в предварительном заключении он, препровождаемый на допрос к следователю, «… уговорил милиционера позволить ему зайти к возлюбленной. Кузиков получил свое удовольствие, а милиционер – два года заключения » 42 42 Советская Сибирь, 1926, №299, С. 2 .

Характерной приметой времени было то, каким образом были потрачены не маленькие по меркам нищего существования большинства населения страны деньги. Они были проедены и пропиты.

Регулярные коллективные застолья на квартирах и дачах сослуживцев, в гостиницах и в гостях, выезды на казенных лошадях на охоту на Ангару, в Баяндай и даже на Селенгу 43 43 Возможно, опечатка, поскольку Селенга упоминается единственный раз – во «Власти труда», 1926, №286. , пикники с ночевками на Петрушиной горе в обществе женщин 44 44 В районе современной Лисихи , пьянки при поездках на приемку леса. На этапе следствия, тайну которого как мы видим особо не хранили, в газетах фигурировали более 80 попоек в период с конца 1924 по август 1926 года 45 45 Власть труда, 1927, №3, С. 6. , т.е. практически еженедельно. Правда на самом процессе, как уже было сказано, многие подсудимые отказались от части показаний и в обвинительной части приговора было зафиксировано лишь полтора десятка таких случаев завершаемые размытым « и т. д. ».

Последним и в чем-то даже комическим аккордом в этой тянувшейся почти два года истории беспечного мотовства стали четыре тысячи восемьсот рублей, спрятанные Лосевичем под половицей его дома в Новосибирске и пролежавшие там втуне три месяца.

Итог подо всем этим как нельзя лучше подводит фраза Остапа Бендера в одной из финальных глав «Золотого теленка»: «А что я могу на них сделать, кроме нэпманского жранья? Вот навалился класс-гегемон на миллионера-одиночку!»

* * *

«Прощай, прощай, моя квартира!»

Булгаков. «Зойкина квартира»

В «деле иркутского ОМХа» есть одно совершенно изумительное совпадение – 28 октября 1926 года, когда следствие выходило на финишную прямую, в театре имени Вахтангова на Арбате состоялась премьера пьесы Булгакова «Зойкина квартира».

Очень может быть, что в то самое время, когда на московской сцене Зоя Денисовна Пельц, вдова 35 лет, устраивала в своей показательной швейной мастерской кутежи с участием коммерческого директора треста тугоплавких металлов Гуся-Ремонтного, за пять тысяч километров от нее, в далеком Иркутске, кустарь-одиночка Александра Петровна Коломбо, 32 лет, проживающая без эмигрировавшего из страны мужа, давала показания о регулярных пьяных вечеринках в помещении собственной шляпной мастерской. К счастью для «веселой шляпницы» это не закончилось трупом одного из гостей и у нее в квартире не было опиекурильни, однако свои 3 года строгого режима за организацию притона и сводничество Коломбо получила.

Чтобы оценить всю силу воздействия на ответственных работников соблазнов нэпа, нужно представлять общую атмосферу, царившую в то время в центре города. К середине 20-х годов Иркутск, как, впрочем, и любой другой крупный город, в достаточной степени походил на себя – дооктябрьского. Во всяком случае внешне. Шляпная мастерская (и модная мастерская дамских нарядов) Коломбо располагалась в бывшем доме Кравца по улице Карла Маркса, 20 46 46 Сейчас ул. Грязнова, 1. Здание, в котором размещается кинотеатр «Дон-Отелло» – на полпути между губисполкомом и губкомом ВКП (б), почти напротив кинотеатра «Гигант» 47 47 Карла Маркса, 21 – сейчас Карла Маркса, 15 и ресторана «Новый Свет» 48 48 Карла Маркса, 23 – сейчас Карла Маркса, 19 . В здании также размещались часовые и ювелирные мастерские и магазины Апельройта и Езрица, парикмахерская Лонциха, а в смежном здании – американская чистка обуви Калариса и электро-слесарно-столярная мастерская ОМХа. Буквально в двух шагах находились винно-гастрономический магазин Жинкина и Русинова 49 49 Уг. Карла Маркса и 4-й Красноармейской (сейчас Киевской) , рестораны «Гаспар» (бывший «У чеха») 50 50 4-я Красноармейская, д. 2 – сейчас ул. Киевская, 2 , «Москва» 51 51 3-я Красноармейская, д. 3 – сейчас ул. Грязнова, 3 , Кофейно-кондитерская (б. Скибинского) 52 52 Карла Маркса, д. 22 – сейчас ул. Киевская, 1 , меблированные комнаты «Европа» 53 53 Уг. Власовского и 5-й Красноармейской, 13/9 – здание снесено, находилось по адресу пер. Пионерский, 11 , гостиницы «Центральное Подворье» 54 54 Уг. ул. Троцкого и 5-й Красноармейской, 19/29 – сейчас Дзержинского и Б. Хмельницкого , «Коммерческое Подворье» 55 55 Уг. ул. Троцкого и 4-й Красноармейской, 27 – сейчас Дзержинского и Киевской , «Семейные номера» 56 56 3-я Красноармейская, д. 19 – сейчас Грязнова, 13 , «Гранд-Отель» 57 57 Карла Маркса, 34 – сейчас ул. Литвинова, 1 и номера Юдковской 58 58 Уг. ул. Троцкого и 2-й Красноармейской —сейчас Дзержинского и Лапина . И во всех этих заведениях бурлила жизнь. Конечно, можно было идти после работы в театр, библиотеку или на «музыкальную пятницу» в университет, но все сложилось иначе.

«В 1924 году заявление об аренде помещения для шляпной мастерской она [Коломбо] подавала Фельдгуну. Он ей сначала отказал. Коломбо пошла к Соловьеву – заместителю заведывающего управлением недвижимыми имуществами и рассказала ему о своих затруднениях. Соловьев стал ей жаловаться, что ему скучно и спросил: не может ли она устроить пельмени, на которые они придут с Фельдгуном? В октябре 1924 года к ней пришли Киселев, Соловьев и Фельдгун и принесли с собой вино […] Приходили к ней еще не раз. […]

В общем «семейный круг» собирался у нее 15 раз. В одно из посещений Кузиков напился до бесчувствия и его пришлось выносить на руках. Все это она делала, по показаниям на предварительном следствии, с целью получить помещение на льготных условиях. Кроме того, и «сама люблю выпить» » 59 59 Советская Сибирь, 1926, №298, С. 2. .

« Кузиков встает и мрачно заявляет: – Пьяного не выносили, а пить – пью » 60 60 Власть труда, 1926, №293, С. 6. .