Алексей Федотов - Корел. Сказ о том, как донские казаки в Москву ходили

Казаки. Картина 18 века. Неизвестный художник.

Вот тут и прибыл царский посланник Дворянин Пётр Лукич Хрущови стал обвинять казаков в измене присяге и склонять их на службу царю Борису, обещая им жалование за все прошлые годы и царские милости, заявив при этом, что тот человек, который зовет их под свои знамена, есть преступный самозванец.

Андрей Корела, атаманы и казаки конечно не вняли его речам, а, заковав посланца в цепи забрали с собой, так как раньше Хрущов видел царевича. Казаки сказали: «Ежели он говорил нам правду, тогда нехай эту правду скажет в глаза царевичу Димитрию Иоанновичу. Тогда мы ему поверим ». Передовая и быстрая часть Донских Казаков соединились с Лжедмитрием после переправы на Десне около Моравска, жители которого видя такое войско так же присоединились к повстанцам.

Ниже приведу подлинную дознавательную записку из архива: Российский государственный архив древних актов. Ф. 149. Оп. 1. №5. Л. 1—10. 1604 года сентября 3 дня:

«Приехали к царевичю послы от донских казаков, объявляя так, как и прежде сего, что войско их в готовости и подданстве царевичю яко природному государю обретается. Во свидетелство того, от товарыщей своих и от неволника Хрущова Петра, знатного дворянина Борисова, царевичю отдали, которой Хрущов к ним от Бориса прислан был. Тот неволник признал то потом пред всем рыцерством, как ему сказано, что к царевичю его ведут, не верил (понеже о смерти его известен был).

Дознавательная записка. Из архивных материалов РГАДА.

А как к царевичю приведен был, и увидя лице его, сказал, что он собственному отеческому лицу подобен. И тако в кандалах приведенной, пал лицем до земли пред царевичем с пролитием великих слез, признавая, что он природный московской монархии государь и в неведении себя и прочих извиняя…»

Конечно он ослепленный страхом, в знак усердия уверял нового своего Государя, что народ и знатные люди дожидаются его прибытия с радостью и любовью; что Воеводы, Шереметьев и Салтыков, на пути его, Хрущова, к Дону будто ему сказали: «трудно противу природного Государя воевать». И поскакали вестники по всем округам крича и радуясь: «Да хранит бог здравым царя нашего Димитрия Ивановича всея Руси».

Любой человек поставленный в такие условия сказал бы так же как сделал Пётр Хрущов ставший фактически первым из московской знати кто перешёл на сторону Лжедмитрия. Андрей Корела раньше не видевший царевича Дмитрия и бывало сомневался в правоте своих речей, ещё твёрже стал в своих убеждениях.

Приверженцы Димитрия называли «московитов» изменниками и плутами, говоря: «Мы служим законному, наследственному государю страны, которого изменник Борис считает убитым, но он по чудесному промыслу божию остался в живых, и когда бы мы достоверно не знали того, чего ради пошли бы мы войной на своих соотечественников и, будучи рождены в одной стране, под одним государем, стали бы сражаться со своими собратьями» .

Казаки говорили, что-то поистине законный Димитрий, и заверяли в том страшными клятвами, так что достигли этим того, что с каждым днем все более и более людей передавалось Димитрию. Часть донских казаков под руководством Свирского, запорожские казаки, вольница и ополчение с Ратомским примкнули в Киеве к Дмитрию.

В октябре 1604 г.пограничный город Моравсксдался Самозванцу без боя, связали воевод и крепость с 700 человек гарнизона открыла ворота и признали Царевича. Приближение войск к Черниговувызвало колебания в гарнизоне, который в большинстве состоял из казаков и с помышлявших о сдаче. Стрельцы численностью до 300 человек под руководством воеводы начали из цитадели бой с пришедшим войском, но вынуждены были сдаться, когда жители черниговского посада пошли сами на крепость, поддержав самозванца. Воеводы Чернигова были выданы Лжедмитрию.

Стрельцы. Рисунок из издания: А.Г.Брикнер «История Петра Великого».

Обратимся к записям Петра Петрея« Достоверная и правдивая реляция » подданного шведской короны, врача по специальности : «Как только его войска оказались внутри крепости Чернигов, он оставил там польского полковника, а сам отправился в глубь страны и захватил еще пять крепостей. Казаков было 12 000, они все время наблюдали за крымскими татарами и сообщали об их действиях. У них был полковник, которого звали Корела, он был большой колдун, и при помощи его искусства и волшебства Гришка достиг многого».

Третьем пунктом на пути войска Лжедмитрия был Новгород-Северский. У Сергея Фёдоровича Платонова в книге «Очерки истории Смуты» видим полный перечень защитников города:

Цитата из С.Ф.Платова.

В их число входили « жилецкое население» пушкарские, стрелецкие и казацкие дети, бортники дворцовых сёл, монахи, попы, пономари, но нет ни одного торгового или посадского человека, значит там не было посада, была одна крепость. Ещё столько же защитников т.е. около 1000 человек были люди вспомогательных отрядов из других окрестных городов Брянска, Белёва, Кром, Трубчевска. Главная же сила защитников состояла из 350 московских стрельцов окольничего П.Ф.Басманова и князя Н.Р.Трубецкова, которые шли на помощь Чернигову, но не успели, а остановились в Новгород-Северском и основательно оборудовали его. В ноябре 1604 гукрепили острог, сожгли вокруг все постройки, согнали в острог местных стрельцов и казаков и сами сели в осаду.

Ополчение. Картина 19 века. Неизвестный художник.

Началась осада, весь гарнизон стойко выдержал бомбардировку и штурмы. На третьей неделе 80 человек « московитян» открыли ворота и переметнулись в лагерь осаждающих, приверженцы Димитрия тотчас же со всех сторон устремились в город, но едва часть их вступила за ворота, как из домов, находившихся неподалеку от городских ворот, началась интенсивная стрельба, и наступающие тотчас отпрянули, ворота с трудом были заперты горожанами; те же, что вошли, по большей части полегли мертвыми. На следующий день осаждённые вышли из города другими воротами и напали на неприятельский лагерь и воротились с большою добычею.