Николай Платошкин - История Мексиканской революции. Выбор пути. 1917–1928 гг. Том II

Неудивительно, что Карранса решил устранить Обрегона с политической арены. Под давлением президента Обрегон 1 мая 1917 года подал в отставку с поста военного министра и удалился в свой родной штат Сонору, где занялся бизнесом. Карранса решил вообще не назначать нового главу министерства – преемник Обрегона Хесус Кастро именовался только заместителем министра. Этот шаг был подан Каррансой как очередной успех в борьбе с «милитаризмом».

Чтобы компенсировать неудачу с подбором депутатов в Конгресс, Карранса активно сконцентрировался на выборах губернаторов штатов, которые в условиях мексиканского федерализма зачастую имели на местах более высокий авторитет, чем центральные власти в далеком Мехико. Временными губернаторами президент назначал, как правило, военных, так как по конституции временные губернаторы штатов не имели права баллотироваться на выборах в «постоянные». В крайне важном с финансовой точки зрения штате Веракрус, где находилась крупнейшая таможня Мексики – фактически основной источник бюджетных поступлений, Карранса пролоббировал избрание губернатором своего зятя Кандидо Агилара. [10] Кандидо Агилар родился в штате Веракрус 23 февраля 1889 года и до революции 1910-1911 года работал на ранчо своего отца. Принял участие в вооруженной борьбе против Порфирио Диаса и получил от президента Мадеро офицерское звание, но не армейское, а в ополчении, что было ниже по статусу. Агилар участвовал также в вооруженных операциях против частей Паскуаля Ороско, Феликса Диаса и Эмилиано Сапаты. В 1914-1916 годах был губернатором Веракруса, с марта по ноябрь 1916 года и с февраля по ноябрь 1918-го – министром иностранных дел в федеральном правительстве. Также был первым вице-президентом конституционного Конвента в Керетаро. Лично для президента Веракрус имел и другое важное значение: в случае военного мятежа в Мехико он намеревался бежать в этот портовый город, который было довольно легко оборонять и откуда всегда можно было уехать в эмиграцию. Карранса помнил, что когда части Сапаты и Вильи выбили его из столицы в конце 1914 года, то именно в Веракрусе удалось восстановить силы и перейти в контрнаступление. В штате Пуэбла, который находился как раз между Веракрусом и Мехико, Каррансе удалось продавить на пост губернатора сына своего министра финансов.

В целом Карранса мог быть доволен губернаторскими выборами в штатах в 1917 году – из 19 избранных губернаторов 14 считались надежными союзниками «дона Венуса». Несмотря на крайне напряженную предвыборную ситуацию в ряде штатов, например в Мичоакане, удалось избежать открытых мятежей против правительства со стороны проигравших кандидатов. Только три губернатора открыто выражали свою оппозиционность Каррансе. И самым опасным среди них был губернатор Соноры, «колыбели» мексиканской революции, – Плутарко Кальес. [11] Биографию Кальеса см. Krause E. Plutarco E. Calles. Reformar desde Origen. Mexico, 1987.

Кальес служил в частях Обрегона во время кампании против Уэрты, но имел и самостоятельную репутацию относительно успешного генерала. Он разбил части Вильи, правда, серьезно ослабленные предыдущими поражениями от Обрегона, под городом Агуа-Приета в конце 1915 года, чем фактически закончил гражданскую войну в стране. Кальес слыл радикалом и даже «большевиком». Он активно проводил в Соноре аграрную реформу, открывал десятки бесплатных школ для бедных слоев населения и изгнал из штата всех католических священников. Карранса помнил, что именно Сонора с ее богатыми материальными ресурсами сыграла решающую роль в победе восстания против федерального правительства Уэрты в 1913–1914 годах. Кальес мог вполне повторить этот успех и в отношении администрации Каррансы, которого презирал именно за отказ проводить в стране широкие социально-экономические преобразования.

Но до поры до времени Кальес и Обрегон не выказывали явных стремлений свергнуть Каррансу. Ведь в условиях 1917 года это могло бы привести к очередной широкомасштабной войне, вовсе не нужной и без того измученному населению. Любой мятеж против Каррансы мог вызвать новый приток пополнений в отряды Сапаты и Вильи, а также побудить отдельных местных генералов к провозглашению собственных «планов» по занятию президентского поста. (Как мы помним, всякое хоть мало-мальски значимое восстание по традиции называлось «революцией» и начиналось с провозглашения «плана» – то есть политической программы повстанцев.) Весь этот хаос почти наверняка привел бы к военной интервенции США. А американцы, вступив в Первую мировую войну, в апреле 1917 года ввели воинскую повинность и содержали под ружьем миллионную армию.

Итак, пока Карранса формально обладал всей полнотой власти в стране, за исключением тех районов, где шла борьба с силами Эмилиано Сапаты, Феликса Диаса и Панчо Вильи.

Основной проблемой нового правительства было сложное экономическое положение страны. Конечно, революция и гражданская война в Мексике 1910–1917 годов не имели для экономики столь разрушительного значения, как аналогичные события в России в 1917–1920 годы. Некоторые мексиканские штаты, например Юкатан, вообще не пострадали от боевых действий. К тому же там, где эти боевые действия велись (прежде всего на севере страны), почти все противоборствующие стороны старались беречь предприятия и жилые постройки. Именно полностью сохраненные крупные латифундии севера (асиенды) были реквизированы революционерами и служили источниками финансирования в борьбе с правительственными войсками Уэрты. В Соноре и Чиуауа армии Обрегона и Вильи продавали с конфискованных асиенд скот в США и закупали там оружие. В самой Мексике до прихода к власти Каррансы военной промышленности практически не существовало, хотя Уэрта и пытался ее создать.

Однако к 1917 году поголовье скота сильно уменьшилось, и даже на севере страны, где мясо было повседневной едой, начался голод. К тому же американцы резко ограничили импорт мексиканского скота, будучи крайне недовольны новой мексиканской конституцией. Фактически США требовали от Мексики выполнения трех условий в качестве предпосылок для возобновления полномасштабных торгово-экономических отношений: возмещения убытков американских граждан, которые те потерпели в годы гражданской войны; начала погашения внешнего долга страны иностранным кредиторам (причем, опять же, всех долгов, включая и те, что были сделаны нелегитимным правительством генерала Уэрты, не признанным даже самими США); фактического отказа от введения в силу положений статьи 27 Конституции 1917 года в отношении американских нефтяных компаний – на практике это означало бы экстерриториальность американского бизнеса в Мексике.