Юрий Григорян - Эволюция человечества. Книга 1. Системные принципы развития. Первобытный период

На сегодняшний день в исторических и социологических исследованиях сложилась далеко не самая приятная ситуация. Многие ученые из-за отсутствия базовых теоретических положений чувствуют неудовлетворенность какими бы то ни было обобщениями или объяснениями изучаемых событий. Все они лежат на поверхности, и приходится отграничиваться от множества вполне резонных «почему», так как не на что опереться в своих выводах. Казавшиеся когда-то надежными основополагающие теории Гегеля, Маркса и некоторых иных теоретиков были отвергнуты, но ничего взамен не предложено, и этот вакуум в фундаменте делает зыбким любое утверждение. Применение статистического аппарата несколько скрадывает упрощенный взгляд на общественные явления и даже придает выводам наукообразный характер. Но он хорош, пока рассматривается соотношение однотипных событий и пока оценивается обобщение фактов, относимых к данному времени и/или к данному пространству (региону). То есть когда рассматривается стационарная система с относительно тождественными элементами. Но стоит отойти от плоскостного разбора и попытаться постичь динамику изменений, в особенности в историческом плане, как статистика становится бессильной подтверждать выдвигаемые предположения.

ВАРИАНТЫ ТЕОРИИ МИРОВОЙ СИСТЕМЫ

В этом плане интересно проанализировать получившую достаточно широкое распространение идею Валлерстайна И. (1) и ряда социологов (Франк А. Г., Амин С., Арриджи Дж.) (2,3,4) о мировой системе. Вместо замкнутости на общество и внутриобщественные явления, что было присуще почти всем предыдущим учениям, в том числе Платона, Гегеля, Маркса, акцент исследования ставился на взаимосвязях и взаимовлияниях в более широкой системе, включающей группы стран, а то и все народы мира. За период, прошедший со времени жизни тех титанов мысли, человечество настолько продвинулось в своем эволюционном движении, что нам, свидетелям сегодняшних взаимоотношений в мире, намного легче стало понимать значимость явлений глобального масштаба.

Теория мировой системы (World System или World-Systems, когда рассматриваются несколько систем-миров), отражая современный мир с опутавшей его сетью связей, нацелила на представление о глобальном человечестве как системе. Исходя из тезиса, что преобразования внутри обществ более всего обусловлены воздействием со стороны иных обществ, концепция в первую очередь оценивает соотношения между странами и тот эффект, который оказывают на них системные процессы. Этот, в целом многообещающий подход, конечно, заслуживает подробного освещения, но моя цель пока что иная. Я хочу показать, что даже такая прогрессивная теория, взявшись за изучение общественных явлений, так сказать «сверху», от обобщения наличной картины мира, становится легко уязвимой. Самым слабым местом для нее опять-таки является отсутствие базовых принципов.

Есть несколько очень каверзных вопросов, которые стали камнем преткновения для авторов этой теории. Самый общий из них: как определить мировую систему или «мир-системы», впрочем, это относится и к любой эволюционирующей системе, чтобы охватить ее в динамике, в развитии?

Валлерстайн, в какой-то мере приверженный учению Маркса, на первый план выдвинул экономический критерий – разделение труда и возникшие вследствие этого взаимосвязи и взаимовлияния между странами. Если учесть, что сама теория Маркса достаточно хороша только для начальной стадии капитализма, но дает сбой при оценке его развитой формы, а также не лучшим образом соответствует предшествующим эпохам, то подобная проблема возникла и перед Валлерстайном. Для него мировая система проявляется как таковая, начиная с XVI века, когда появились первые признаки капитализма и соответствующие взаимоотношения между странами Европы.

Интересно, что, вполне сознавая схематичность любой теории, классики марксизма при обсуждении общественных явлений не ограничивали себя исходным экономическим принципом. Отсюда следовали высказывания самого Маркса: «Я не марксист», или Энгельса: «Маркс и я отчасти сами виноваты в том, что молодежь иногда придает больше значения экономической стороне, чем это следует» (Собрание писем, с. 424). Так что при анализе конкретных событий они применяли и иные критерии.

Валлерстайн, хотя и разнообразил разделение труда различными его формами, что позволило представить различные системы-миры, но в целом оказался скованным экономическим критерием. Критика более всего высказывала замечание именно в том, что Валлерстайн сконцентрировался на экономических причинах и пренебрег иными, политическими, военными и культурными факторами (5, с. 533).

Ограниченность теории была обусловлена и особой ролью капиталистического способа производства, который лег в основу систем. Исходя из этого, поддерживался европоцентризм, а мировые системы рассматривались лишь в течение последних 500 лет.

Франк, стремясь найти основание перехода систем от феодальной к капиталистической и далее, обратился к ранним периодам истории и выдвинул более общее понятие «мировой системы» (без дефиса как у Валлерстайна – «мир-система»), которая имела место уже 5000 лет тому назад (6, 7). Для этого нужно было придать большую, чем для капиталистических порядков, общность факторам взаимосвязи – торговля, но и обмен; рынок в общей форме, включая торговлю и обмен предметами, отнюдь не жизненно необходимыми, например, предметами роскоши; производство, не товарное, а просто излишков различной потребительской стоимости и т. п. Для объяснения линии преобразований мировой системы Франку было важно выдвинуть понятие цикличной динамики системы, в особенности долговременной, при которой происходит взлет и падения в самой мировой системе из-за экономических кризисов, возникающих по мере накопления капитала.

Чейз-Дан Х. и Холл Т. для сравнительного изучения самых различных типов систем, в том числе и докапиталистических, также были обязаны исходить из более общего, а значит менее определенного признака – наличие каких бы то ни было взаимных связей у элементов (обществ) и фактор системного влияния на элемент. Они определяли «мир-системы» как группы взаимодействующих обществ, когда система воздействует на локальное общество, на условие социального воспроизводства и социальной перемены. Под такое понятие подпадали все исторически возникающие общности, начиная с очень маленьких сетей оседлых групп, собирателей продуктов (как мини-системы у Валлерстайна), переходя затем к большим региональным системам, включающие в себя племена, ранние государства, аграрные империи, и завершая современной глобальной политической экономикой (8). Естественно, когда хотят сравнивать столь разные системы, становится размытым само понятие: мир-система. Неявными становятся и территориальные границы таких систем, и периоды их стационарного, но и динамичного состояния. Все эти и иные параметры оказываются всецело зависимыми от позиции автора.