Андрей Гоголев - Занимательная история. Выпуск 4

Но этой мзды показалось Владимиру слишком много, и он решил «забить стрелку с братом» (уголовная терминология тут более чем уместна!), задумав нагреть Ярополка на ежегодные две тысячи гривен – очень большие по тем временам деньги, это 406 кг серебра по стандартам Новгорода, или 306 кг по киевским стандартам. Исток большего веса новгородской гривны примерно такой же как причина введения пятитысячных купюр в России XXI в. Если учесть разницу в климатических условиях и почвах, учесть номенклатуру русских товаров, интересующих Западную Европу, учесть, что все свои капиталы Киев «зарабатывал» исключительно грабежами, а Новгород – исключительно торговлей, а также немного «помудрить» с формулой обмена Ирвинга Фишера, то станет очевидно: киевские капиталы должны были опрометью броситься в Новгород. А так как их передвижение сопровождается всегда военным эскортом, то не Владимир должен был идти на вы, а совсем наоборот – Ярослав на Владимира, Юг против Севера, но не Север против Юга!

Но ведь мы уже привыкли, что вся наши древности поставлены лейб-историками с ног на голову. Не так ли?

Меж тем эти рассуждения явно князя не беспокоили, и уже начавшее краснеть от крови «Солнышко» решил устранить свои долговые обязательства по-сталински: «Есть человек – есть проблема. Нет человека – нет проблемы!»

Странное поведение Владимира, однако, не правда ли? То совершенно честное и открытое «Иду на вы!» в стиле отца, то – и одновременно! – плетение подлых дворцовых козней, впрочем всегда имевших в его глазах приоритет. С психикой какого человека мы имеем тут дело? Памятник каким моральным устоям стоит теперь у Боровицких ворот Кремля?

И ещё вопрос. Бродячие, которых набрал Владимир за морем, какой национальности были, на каком говорили языке, какой веры придерживались?

Понятно, что Генрих Лев ещё не родился тогда, и саксы даже и не начинали откровенный террор западных славян в Померании и на острове Рюген (остров Буян в наших сказках). Но то, что лютичи и саксы постоянно донимали друг друга грабежами и ранее X в., – это факт. А бандит – он и в Африке бандит, он не имеет национальности. Соответственно, Владимир мог набрать свою ОПГ отнюдь не только из братьев-славян, но и из саксов также, ставших христианами уж как шестьсот лет. Банда могла состоять как из уголовников-немцев, так и из славянских лихих людишек… которые приняли христианство ещё в 939 году. – Впрочем, по версии Титмара Владимир вообще был саксонским епископом, если на то пошло, и разве Французский Иностранный легион головорезов мононационален сегодня?

Ясно, по крайней мере, одно: заморские наймиты состояли сплошь из христиан! Из этого обстоятельства их наниматель уже очень скоро сделает выводы! Не так ли?

Но тут возникают щепетильные вопросы. В силу каких принципов учения Христа его последователи пошли в услужение к гнусному язычнику? Если никто и никогда не видел мусульман в рядах крестоносцев, то почему крестоносцы пошли в услужение человеку веры, рождённой «в бездне ада» (терминология РПЦ)? Или потому это случилось, что таки прав был Титмар и Владимир как католический епископ просто возглавил местечковый Крестовый поход? Тогда всё встаёт на свои места, и в какие-то веки логика получила возможность пожить в комфортных условиях!

Относительно бегства Владимира из Новгорода. Стоит призадуматься: если ты – князь, и у тебя есть власть и, естественно, деньги, то почему нужно куда-то бежать для найма бандитов, вместо того, чтобы набрать их на месте? Значит, среди новгородцев бандитов и профессиональных киллеров в дохристианскую эпоху просто не было! Среди вечевеков образца X в. охочих пограбить Киев не нашлось ни одного! Вот же «гнусная мораль» была у «мерзких язычников» (терминология РПЦ)!

Получается, что «грязную работу» в те времена соглашались выполнять только христиане! Что подтверждается всем последующим ходом событий: уже очень скоро после насаждения в Новгороде новой религии там легко было укомплектовано несколько сот экипажей-ушкуйников, которые разграбили Кострому, а затем прошлись с налётами по городам всей остальной Волги. Причём настолько сурово, что страшные и ужасные татаро-монголы, устроившие иго на Руси, взмолились в просьбах к Великому князю Московскому унять новгородских речных корсаров! Что Иван III потом и исполнил, в водопадах крови утопив Новгород! Не трёхсотлетнее ли христианское воспитание стало причиной таких кардинальных метаморфоз новгородских нравов?

Но вернёмся в X век. Наверное, новгородцы так шибко возлюбили Владимира (за какие заслуги?) что, когда их якобы обожаемый князь вдруг явился из-за моря с наймитами, они тут же открыли перед сворой бандитов крепостные ворота, загодя укокошив уполномоченного Ярополка в их городе.

– Представили картинку? Расправиться с уполномоченным Киева – это легко, а вот пойти в наймиты к Владимиру – ни в какую. И как вам эта медалька, в которой аверс точно отклеился от реверса?

Тем временем князь, решив (в результате каких именно умственных потуг?), что варягов для захвата Киева всё-таки маловато будет, и не сумев доукомплектовать свою ОПГ в Новгороде, состав Средневековой Антанты дополнил наймитами из племён чуди, кривичей и словенов.

Но они-то из каких соображений примкнули? Им что наобещал Владимир? И чисто технические вопросы: каким образом князю удалось в столь краткие сроки провести все мобилизационные мероприятия – послать гонцов за сотни вёрст к вождям племён чуди, кривичей и словенов; договориться о цене, решить все вопросы с вооружением и тыловым обеспечением для похода «Антанты» поначалу в Полоцк, – за 500 вёрст от Новгорода – а затем и в Киев, ещё за 700? И чем могли отличаться языческие нравы указанных племён от нравов и моральных норм новгородцев, если и те, и другие входили в один Северный Ведический пояс? Но, получается, что таки отличались, коль среди племён кривичей, чуди и словенов нашлись бандиты. Вследствие чего то отличие в нравах образовалось?

Наверное, поп-летописец предположил, что кривич Добрыня, брат рабыни Малки, матери Владимира, проникся от княгини Ольги идеями христианства настолько, что каким-то образом уже сумел обратить в это христианство своих соплеменников окрест Пскова, как и все соседние племена. Ибо только христиане в те времена соглашались заняться работой-на-крови. Не так ли?

Впрочем, далее будет ещё «веселее».

Летопись переходит к описанию очередного всплеска сексуальной вакханалии. Двадцатилетнему князю гарема из четырёх жён и более тысячи наложниц стало недоставать (sic!) и он (с чего бы это ему приспичило?) посылает к Полоцкому князю Рогволду, «пришедшему из-за моря», сватов.