Михаил Серяков - Культ солнца у древних славян

Культ солнца у наших предков отмечали и зарубежные наблюдатели. Арабский автор X в. Мутаххар ал-Макдиси, описывая ту эпоху, когда еще ни один славянский народ не принял христианства, так охарактеризовал их верования: «(Страна) славян (ас-саклаб) больше, чем страна русов (ар-Рус), и обильнее добром. Среди них есть поклонники солнца и идолопоклонники, а есть такие, которые не поклоняются ничему» [18] Бейлис В.М. Народы Восточной Европы в кратком описании Мутаххара ал-Макдиси (Х в.) // Восточные источники по истории народов Юго-Восточной и Центральной Европы. М., 1969. Т. 2. С. 309. . Однако поклонение солнцу имело у наших далеких языческих предков не только религиозный, но и астрономический аспект. Анонимный автор арабской рукописи «Ахбар аз-Заман» («Мухтасар ал-аджаиб») сообщил о славянах следующие ценные в свете нашего исследования сведения: «Что касается ас-Сакалиба, то они представляют собой несколько народов, и среди них есть христиане и те, кто исповедуют религию огнепоклонников и поклоняются солнцу… И среди них есть народы, которые живут между ас-Сакалиба и ал-Ифрандж. Они исповедуют религию сабиев, и они поклоняются звездам, и они обладают большим умом и тонкостью в каждой отрасли искусства, и они воюют с ас-Сакалаба, ал-Бурджан и ат-Турк, и у них имеется семь праздников в году, которые именуются по названиям звезд, и самый главный из них – это праздник солнца» [19] Крюков В.Г. Сообщения анонимного автора «Ахбар аз-Заман» («Мухтасар ал-аджаиб») о народах Европы // Древнейшие государства на территории СССР. Материалы и исследования 1981 г. М., 1983. С. 200–201. . Данный источник совершенно точно отметил, что славяне представляют собой несколько народов, часть из которых сохранила исконную веру своих предков, наиболее существенными чертами которой он, точно так же, как и цитированный выше древнерусский автор, назвал поклонение огню и солнцу, а часть уже приняла христианскую религию. Из общего числа славянских народов особое внимание мусульманского писателя привлекли те, которые живут между Францией (ал-Ифрандж) и остальными родственными им народами. Если исходить из этой локализации, то можно предположить, что наш источник имел в виду какую-то группу западных или южных славян, которая после завоеваний Карла Великого оказалась непосредственными соседями Франкской империи и граничила на востоке с остальными славянскими племенами. Что касается исповедуемой ими религии сабиев, то данный термин в узком значении употреблялся арабскими авторами в отношении язычников Харрана, а в широком – применительно к языческой религии вообще. С другой стороны, про эту же часть славян, которые «обладают большим умом и тонкостью в каждой отрасли искусства», наш автор дополнительно сообщает, что они ведут войны с другими славянскими народами (ас-Сакалаба), дунайскими болгарами (ал-Бурджан) и тюрками (ат-Турк). Поскольку про ат-Турк этот автор далее сообщает, что они представляют собой многочисленных кочевников, среди которых есть и огнепоклонники, и обратившиеся в иудейство, становится ясно, что этим термином в данном сочинении называются тюркоязычные кочевники Северного Причерноморья и, в частности, хазары. Очевидно, что единственной группой славян, которая отвечает указанному описанию, а именно в силу своего географического положения могла воевать и с тюрками, и с Дунайской Болгарией, и с другими славянами (в данном контексте, очевидно, поляками), были восточные славяне. Южные славяне не могли воевать с тюрками, а западные – не только с тюрками, но и с болгарами. Поскольку одна локализация исключает другую, становится затруднительно точно определить то славянское племя, про которое писал анонимный автор рукописи «Ахбар аз-Заман». Нам остается предположить, что наш источник либо перепутал далекие от него народы, к тому же родственные между собой, сведения о которых он получал явно из вторых рук, либо то, что он описывал один славянский народ, но совместил в своем сочинении сведения, относящиеся к различным этапам его истории, что также неоднократно бывало в арабской географической литературе. Как видим, даже до далекого Арабского Востока дошла весть о весьма умственно развитом славянском языческом племени, у которого было семь праздников в честь небесных светил, из которых самым главным был праздник в честь солнца.

Наиболее близкую мифологическую аналогию этому сообщению мы видим у сербов: «Рассказывают они и о солнечном царстве: Царь-Солнце, молодой и прекрасный юнак, сидит в нем на золототканом пурпурном престоле, а подле него две девицы – Заря-утренняя и Заря-вечерняя, и семь ангелов-судей – звезд и семь вестников – звезд хвостатых (комет) и лысый дедушка – старый месяц» [20] Срезневский И.И. Об обожании солнца у древних славян. СПб., 1846. С. 11. . Следы подобного же представления, в котором дневному светилу отводилась главенствующая роль, встречаются нам и в русском фольклоре: «Солнце – царь неба, луна и звезды – его семья» [21] Народный месяцеслов. Сост. Г.Д. Рыженков. М., 1989. С. 82. .

Поскольку солнце считалось славянами божеством и верховным правителем, то неудивительно, что наши далекие предки, большой ум и способность к искусствам и наукам которых отмечали даже далекие мусульманские писатели, внимательно наблюдали за его перемещениями по небу. Другой арабский автор, Аль-Масуди, прозванный за свою ученость «Геродотом Востока», оставил нам следующее описание одного славянского языческого храма: «В славянских краях были здания, почитаемые ими. Между другими было у них одно здание на горе, о которой писали философы, что она одна из высоких гор в мире. Об этом здании существует рассказ о качестве его постройки, о расположении разнородных его камней и различных их цветах, об отверстиях, сделанных в верхней его части, о том, что построено в этих отверстиях для наблюдения над восходом солнца, о положенных туда драгоценных камнях и знаках, отмеченных в нем, которые указывают на будущие события и предостерегающие от происшествий пред их осуществлением, о раздающихся в верхней его части звуках и о том, что постигает их при слушании этих звуков» [22] Гаркави А.Я. Сказания мусульманских писателей о славянах и русских. СПб., 1870. С. 139. . Этот небольшой отрывок дает нам целый комплекс поистине бесценной информации о подлинном уровне развития наших предков до их насильственной христианизации. Мы видим, что этот воздвигнутый на высокой горе языческий храм был одновременно и настоящей астрономической обсерваторией, поскольку в верхней его части были сделаны специальные отверстия для наблюдения за восходом солнца. Само наличие этих отверстий предполагает существование при храме специальных жрецов, которые на протяжении длительного периода вели наблюдения за дневным светилом, поскольку без этого точно определить место, где следует сделать эти отверстия, было попросту невозможно. Мы не знаем, наблюдали ли эти жрецы-астрономы солнечный восход каждый день, либо эти наблюдения проводились в какие-то определенные даты, скажем, солнцестояния и равноденствия. Утверждение Масуди об указывающих на будущие события знаках уже давно рассматривается как одно из немногих объективных свидетельств о существовании у славян письменности в дохристианский период. Мы не можем однозначно судить, на основании чего волхвы делали свои пророчества, однако поскольку сам их храм являлся солнечной обсерваторией, то со значительной степенью вероятности мы вправе предположить, что свои предсказания славянские жрецы делали на основании наблюдений за дневным светилом, тем более что еще после насильственной христианизации нашей страны солнечные затмения в народном сознании предвещали смерть князя и данное представление было свойственно даже монахам-летописцам. Поскольку волхвам, как мы увидим ниже, была известна истинная природа солнечных затмений, то вполне вероятно, что храмовое жречество могло рассчитывать наступление этих событий и, на основании этого, делать свои предсказания. Наконец, заслуживает внимание и последнее обстоятельство, отмеченное «Геродотом Востока»: при солнечном храме существовала и своя храмовая музыка, звуки которой раздавались из верхней части святилища и производили на слушателей какой-то особенный эффект. Сам факт ее регулярного исполнения предполагает наличие при храме уже не простого деревенского хора, а группы профессиональных музыкантов, в состав которых входили, скорее всего, гусляры. К сожалению, из описания Аль-Масуди мы не можем точно определить, где находился этот удивительный храм – у восточных или у западных славян. Внимательно проанализировавший это уникальное известие о солнечном храме в контексте всей арабской географической литературы А.П. Ковалевский предположил, что данное святилище, равно как и второй описанный Аль-Масуди храм, находились в Карпатах: «Упоминаемые здесь горы связаны с арабскими сообщениями о высоких горах в стране славян, именно о Карпатах, находившихся на “границе между Византией и Хазарией” в те времена, когда владения этой последней простирались далеко на западе. В таком случае Черная гора нашего текста может быть сопоставлена с известной Черной горой в верховьях реки Черемош» [23] Ковалевский А.П. Аль-Масуди о славянских языческих храмах // Вопросы историографии и источниковедения славяно-германских отношений. М. 1973. С. 84. . Понятно, что окончательное слово в этом вопросе может сказать лишь археология, однако последующая судьба святилища-обсерватории абсолютна ясна – этот уникальный центр славянской культуры был безжалостно уничтожен приверженцами новой религии, которым было крайне выгодно представлять дело так, что до прихода христианства на их земли славяне жили звериным образом, по-скотски.