Михаил Лебедь - Горькое Жито Донбасса

Время шло, вскоре Иванова бабка покинула сей мир. И старший углекоп все чаще стал жаловаться на немочь. Говорит он однажды Ивану:

– Помираю я! Хочу перед кончиной вот что тебе сказать. Был когда-то я молод и жаден до всего в природе тайного и сокрытого. Много я дел переделал, понял много божьих загадок, но одну из них так и не осилил. А загадка эта – про камень угольный: откуда он в земле зародился, кто его там накопил и зачем? Много ли еще под землей угля сокрыто, и на какие времена его хватит? Возьми, Иванушка, на себя этот труд и разберись в этом секрете. Разгадка какая-то должна быть, поможет она людям уголь добывать и жизнь свою лучше устраивать.

Дал старик это поручение парню и отошел в мир иной. Иван отвез деда в условное место, к подножию степного кургана, и схоронил его там. Воротился домой, сел в саду на лавку под яблоней и задумался. Стариковы слова в голове сверлят и будоражат. Вскоре, в теплый августовский вечер, вернувшись с работы, вышел он далеко в степь и прилег покемарить в траве у подножия кургана. Над ним трава полынь склонились, ароматом своим горьким осыпая. Уснул Иван, а сквозь сон чувствует, что говорит с ним степь, будто человек живой.

Очнулся Иван и осмелился он, простой смертный, со святою степью говорить.

– Степь, матушка родимая, подскажи, откуда уголь, отец наш, взялся?!

– Ой, парубче любезный, не спрашивай, не знаю я! – отвечает степь. – Поспрошай у месяца, у ветра, у ручья степного, у птиц, у полоза, у бабы каменной – может, кто из них скажет.

С новым днем взошел Иван на свой курган. Свистит ветер на его вершине, еще выше – солнце светит. Хорошо сверху видно, как ковыль переливается белыми волнами, как птицы небесные с трудом в высоте держатся, перепадая с крыла на крыло, борясь с ветром да жалобно попискивая.

– Ветер-братец! – кричит Иван. – Скажи, откуда уголь, батюшка наш, взялся?

– Не спрашивай меня, не знаю, – отвечает ветер. – Много я ношусь по белому свету, много чего я видел. В глубочайших оврагах видел я черные угольные пласты, из земли выходящие, но ничего про них не понимаю. Спроси про уголь у кого-нибудь другого, может, кто-то этот секрет знает!

Побрел Иван по степи, встречается ему степной ручей, звонкий и радостный, переливаясь, бежит, отражая в своих струйках прибрежные лозы, высокие белые облака и золотое солнышко.

– Расскажи, мил дружок-ручеек, – говорит Иван, – откуда уголь берется?

– Не знаю точно! – отвечает ручей. – Когда просачиваюсь я в глинистую степную почву, пробираюсь вниз по рыхлым песчаным породам, то попадаю в угольный пласт. Теплый и приветливый он, больше ничего не знаю. Спросил бы ты про этот секрет у какой-нибудь птицы!

Пошел Иван вперед, тень какая-то большая упала на него, и орлиный клекот раздался.

– Здравствуй, орел, дружок вольнолюбивый белохвостый! – обращается Иван к птице. – Не знаешь ли ты, откуда уголь берется?

– Немножко знаю, – отвечает орел. – Когда парю в высоте, вижу я, как блестит этот уголь внизу, солнце отражая и сверкая черным цветом, будто воронье крыло!

– Спасибо! – отвечает Иван. – Но ничего я так и не понял про уголь из твоего рассказа…

– Иванушка, спроси у старого полоза, – подсказывает орел. – Он мудрый, он все знает! А может, еще кого встретишь, тоже спроси.

Пошел Иван дальше по степи, смотрит вокруг, может, какое божье творение встретится. Видит, на пригорке какой-то гад шевелится, кажется, громадный полоз. Обрадовался Иван.

– Добрый день, мудрейший дорогой змей!

– Здравствуй, хлопче. Ты меня разве не боишься? Зачем пришел? – шипит полоз.

– Расскажи, будь другом, откуда в наших краях уголь взялся?

– Честно скажу – не знаю. Лазаю я во всех норах земляных, нет такого места на этой земле, куда бы я не проникал. Вижу, что в земле угля так много, что на тысячу лет его людям хватит. Только не могу я долго возле угля быть. Шипит он на меня и ядовитый газовый дух из себя выпускает. Остры его края, блеск его какой-то тайной полон, но откуда он взялся – не знаю! Может быть, надо спросить у каменной бабы, она очень старая, намного старше моей прабабки, ей все ведомо.

– А где эту каменную бабу можно найти?

– Иди по степи на восток. В том месте, где речка Камышеваха впадает в Танаис, древнюю реку Дон, там ты ее увидишь!

Пошел Иван на восток, ночь шел, день шел, тут и вечереть стало. На дальнем кургане Иван увидел темную неподвижную статую. Когда достиг он этой каменной статуи – солнце устало и спряталось за край земли. Жутко стало ему в степи, отовсюду страхи мерещатся. Красная от зари вода смотрится мистически и тревожно. От усталости упал Иван к ногам бабы и взмолился:

– Бабушка, миленькая, расскажи, что знаешь про уголь. Откуда он в глубинах земных взялся?

Угрюмо молчит баба каменная. Понял Иван, что ночью она говорить не будет, прислонился спиной своей к камню, еще теплому от дневного солнца, и уснул.

Спит Иван, а сквозь сон чуется ему, что баба стала говорить человеческим голосом.

– Ты – очень настойчивый парень, слушай! – говорит камень. – В те времена, о которых рассказать хочу, я уже старая была. Богата и плодородна была эта степь: травы человеку в пояс были, рыбою реки ее переполнялись, вдосталь было всякой живности. Пришел сюда с востока народ скифский – киммерийский и стал ее хозяином. Тучнело это племя и вскоре расплодилось так, что пестрой стала степь великая от числа его людей. Тогда сказал их хан-властелин:

– Эй, воины мои! Скачите во все края степные, соберите золотую дань со всех народов и принесите к моему шатру все это золото! Так и сталось, как властелин повелел. Размахивая острыми акинаками, мечами скифскими, разлетелись слуги во все концы степи нашей.

Принесли горы золота и сказали, что много еще у подданных народов богатства осталось. Спятив от жадности к золоту, хан повелевал еще и еще тащить ему золото. Ужасно расстроился он, когда гонцы стали возвращаться с пустыми сумками, – кончилось золото в степи.

Как-то поутру взглянул жадный властелин на солнце и зашелся в радостном смехе. Подозвал к себе своего казначея и спросил:

– Что ты видишь на небе?

– Мой владыка, на небе я вижу солнце золотое!

– Да, солнце золотое, солнце из золота! – закричал владыка. – Это мое солнце! Подай его сюда!

Услышало солнце эти безумные слова. Возмутили они светило небесное. Накалилось солнце безмерно, жаркие лучи его упали на степь, а в особенности – на шатер ханский, на его казну золотую. От жары непомерной дань золотая, собранная со степных народов, начала плавиться. Расплавленное золото растеклось по степи и по оврагам, по норам, по трещинам ушло в глубины земные. А плодородные зеленые просторы степные превратились в знойную каменистую страну. И с высоты на землю пролился голос: «Пусть это золото превратится в благотворные подземные угли. Когда-нибудь придут в эту степь потомки всех здешних народов, не жадные, не властные, не боящиеся труда. Пусть это черное золото пойдет им на пользу, пусть согревает их и дает им свет и жизнь».