Вероника Гиндер - Подвижники земли русской. Приенисейская Сибирь

В последние годы царствования Николая I появились первые украинские штундисты. По поручению Базельской миссии в Одесский уезд Херсонской губернии в 1824 году был направлен Иоганн Бонекемпер. Лютерано-реформатское село Рорбах было основано в 1809 году, в период наполеоновских войн. Духовная жизнь местных переселенцев вдали от своей исторической родины ослабела. Оживить ее Иоганн Бонекемпер (1795—1857) пытался, используя метод «библейских часов» («бибельштунде»), заимствованный у немецких пиетистов. Эти библейские беседы объединяли реформатов, лютеран и нескольких католиков из колоний Березанского колонистского округа. С миссионерскими целями Иоганн Бонекемпер посещал многие колонии юга Украины. Но если среди березанских колонистов его проповеди имели несомненный успех и способствовали развитию мощного евангелического движения в регионе, то на меннонитов Молочанского и Мариупольского округов Иоганн Бонекемпер так и не смог оказать сколько-нибудь заметного влияния. Основой пропагандируемых им идей были призывы к возрождению христианского благочестия в рамках исповедуемого вероучения и стремления к «духовному пробуждению» каждого верующего. При этом он не был сторонником образования отдельных общин «возрожденных христиан» среди своих последователей. После запрещения деятельности Базельской миссии в России Бонекемпер был вынужден в 1848 году покинуть пределы империи и в конце жизни проживал в Германии [Бонекемпер (Bonekemper) Иоганнес…; История…, с. 40].

Присоединиться к этим собраниям захотели украинские крестьяне деревни Основа: сапожник Иван Онищенко (ок. 1815—1892) и его подмастерье Михаил Ратушный (1830—1915). Немецкий язык и грамоту Иван Онищенко освоил во время посещений немецких сел, где он искал работу. В 1852 году он принял водное крещение, а весной 1853-го окрестил несколько своих односельчан. Поскольку сам он тяготел к уединенному, аскетическому образу жизни, то руководство движением передал другим, время от времени подавая им советы или выступая с горячими проповедями во времена гонений. На 1943 год было известно как минимум о четырех поколениях рода Онищенко, состоявших в баптизме. Так и появился украино-русский баптизм на юге современной Украины. Похожие случаи наблюдались примерно в тоже время и в других украинских уездах Херсонской губернии [Коваленко, с. 55—57].

Во время Крымской войны (1853—1856), начавшейся из-за христианских меньшинств на территории Османской империи, Россия отказалась считаться с правом Франции покровительствовать католикам (когда-то именно французские рыцари участвовали в крестовых походах в Святую Землю). Свою роль сыграли и амбиции французского правителя Наполеона III, мечтавшего о славе Наполеона Бонапарта. В итоге войну России пришлось вести не только с мусульманской империей, но и с коалицией христианских государств. В военные действия были вовлечены Прибалтика, Кавказ и Крым. Героизм русских военных не спас страну от тяжелого поражения: отсталость России во всех сферах от Великобритании и Франции оказалась слишком велика. Поражение привело к смерти Николая I и восшествию на российский престол его сына, Александра II. При нем было проведено большое количество реформ и нововведений.

Упомянутый ранее Филарет (Дроздов) не оставлял своих трудов на ниве просвещения народа. После смерти Николая I он проводил коронацию его сына, Александра II. Он же готовил окончательную редакцию Манифеста об отмене крепостного права, хотя был противником этой реформы [Джаншиев]. И он же в спорной ситуации смог убедить Александра II возобновить перевод всей Библии на русский язык. В 1994 году Филарет (Дроздов) был прославлен Русской православной церковью как святой (святитель). Мечта о полном переводе Библии на русский язык осуществилась уже после смерти московского митрополита, благодаря спонсорской помощи евангельского христианина. Это был тот самый синодальный перевод Библии, который является самым распространенным и авторитетным у христиан современной России.

Но основная масса населения страны оставалась неграмотной, а система образования – сословной и платной. Государство жестко контролировало религиозную жизнь населения. У основной массы священников Русской православной церкви не было стимула для просветительской и социальной работы.

Поражение православной державы в Крымской войне от коалиции инославных государств не могло не повергнуть население в уныние. Апокалиптические настроения усилились. Они подстегивали поиски спасения: кто-то еще крепче стал держаться за «веру отцов» в ожидании Страшного Суда, кто-то – все чаще обращал внимание на своих инославных знакомых или искал ответа в Священном Писании самостоятельно, как предки евангельского христианина Я. И. Жидкова:

«Дед мой по матери был службист в царской русской армии. Звали его Яков Петрович Плесков. Он прослужил рядовым 25 лет и был участником Севастопольской обороны 1854—1855 годов… Отец мой, Иван Иванович Жидков, происходил из молокан посада Дубовки, близ бывшего г. Царицына на Волге (ныне город Сталинград). Мать моего отца, а моя бабушка, Анна Васильевна, бывшая Семенова, имела своим дедом известного Семенова, сподвижника Уклейна, одного из основоположников молокан (духовных христиан) на Волге… Бабушка рассказывала потом, как они со своим мужем, читая Библию, часто размышляли над многими местами ее, и они никак не могли примириться с тем, что молокане свою веру строили только на добрых своих делах и совершенно упускали из виду Голгофский подвиг Христа. Особенно обращали на себя их внимание слова Пророка Исайи 53-й главы, и они оба рассуждали между собой и видели, что молоканство не давало им полного духовного удовлетворения; но дедушка так и умер, не получив большего религиозного света, чем он имел, но, как говорила бабушка, он умер с верою в Спасителя, который приковал к Себе его духовный взор» [Немного о себе… с. 22].

В русском языке укоренилось общее понимание «подвига» как «доблестного поступка, дела, или важного, славного деяния» и наличия двух видов подвижников или подвижниц: «великих подвижников христианства» и «подвижников за Отечество» [Подвигать]. В общественной жизни России обнаружили свое активное участие «новые люди»: «кающиеся дворяне» и «разночинцы» (те, кто не относился ни к одному из сословий). Первые хотели искупить историческую вину своего сословия перед находящимся в крепостной зависимости крестьянством, уплатить ему свой долг и очистить дворянскую совесть. Вторые не мечтали ни о каком очищении. Они хотели восстановить честь и достоинство народа, помочь выбраться ему из приниженного положения.

Российский социолог Н. М. Михайловский (1842—1904) дал такую характеристику своим современникам: «Разночинец не мог довольствоваться общими категориями цивилизации, из которых выходили люди сороковых годов. Он ценил их лишь по отношению к народу, и благо последнего было для него таким же критерием, каким для людей сороковых годов были отвлеченные категории цивилизации… Разночинец чувствовал, а часто даже и понимал, что процесс цивилизации, разумеемой в виде отвлеченных и общих категорий, совершается на счет народа, что водворение этих общих категорий подает народу камень вместо куска хлеба… Разночинец, именно, принес с собой новую точку зрения на вещи, которая состояла в подчинении общих категорий цивилизации идее народа. Но в тесной связи с пришествием разночинца находилось появление другого общественного элемента, сначала игравшего лишь подчиненную роль, а впоследствии овладевшего всей сценой. Я разумею кающихся дворян… тут были налицо все характеристические признаки сектантов: искренность, формализм, фанатизм, замкнутость, строгая, но узкая логичность…