Дина Азми - Правовая структуризация и систематика

Здесь мы сталкивается с такими отраслеообразующими факторами, как: заинтересованность в правовой регламентации, а следовательно, и наличие воли на ее осуществление; цель юридического воздействия; систематизированность нормативного правового материала. С учетом того, что тот же Э.А. Пушмин указывал на принципы права и исторические особенности становления правового направления, можно утверждать, что он акцентировал внимание на пяти факторах, обуславливающих становления отрасли правовых норм. В свою очередь, правовой режим (включающий в себя, по мнению ученого, такие компоненты, как функции права, механизм юридического воздействия и, опять-таки, юридико-значимые принципы), предмет и метод правового регулирования трактовались здесь как показатели функционирования, существования, но не формирования (образования) отрасли права.

В свою очередь, сторонники «традиционных» критериев определения отраслей международного права уделяли особое внимание исследованию и выявлению специфики приемов и способов юридического регламентационного воздействия на международное общение. В частности, Л.H. Галенская называла добровольность принятия юридических обязанностей и международный правовой характер ответственности признаками единого метода наднационального права, а согласно П.М. Курис, отличительной чертой международно-правового метода регламентационного воздействия на социальное общение является отсутствие компонентов властвования [57] Галенская Л.Н. О понятии международного уголовного права//Советский ежегодник международного права. – М., 1970. – С. 255; Курис П.М. Международные правонарушения и ответственность государства. – Вильнюс, 1973. – С. 73. .

Нетрудно заметить, что данные характеристики относятся к числу сопоставительных свойств и не являются абсолютными, константными для всех правовых ситуаций интересующей нас направленности (т. е. носят описательный, относительный, а следовательно, и весьма неоднозначный, оспоримый характер). Это свидетельствует о значительности субъективного фактора при выделении областных компонентов отраслевой конструкции правового строения; причем как внутригосударственного, так и наднационального уровней.

Мы также полагаем нужным выразить приверженность той доктринальной позиции, в соответствии с которой международное право составляет отдельную правовую систему , отличную по своему уровню от систем внутригосударственного (национального) права. В компонентном аспекте таковой присутствует дуалистический «характер» (в смысле наличия двух областей, – публичного и частного права ). При этом публичное право является решающим для вопросов международного характера, в то время как термин «международное частное право» имеет собирательное значение. Он включает в себя две составляющие: международные частноправовые нормы и совокупность норм права национальных правовых систем, регламентирующих общественные отношения (социальное взаимодействие), отягченные (ое) иностранным (и) элементом (тами). Корреспондирующие поведенческие правила располагаются в различных отраслях (областях, звеньях, ветвях, подразделениях, направлениях) частного права. Следовательно, международное частное право не полностью относится к международной правовой системе, а область наднационального права в своей совокупности представлена, помимо формально-юридических источников международного характера, некоторыми положениями внутригосударственных (национальных) нормативных правовых данных, особенно в сфере цивильных (частных) правовых отношений. Международное же право как целое, подчеркнем еще раз, понимается нами в качестве правовой системы самостоятельного, отличного от национального (внутригосударственного) права уровня.

В свою очередь, в отношении иерархического сочетания международной и национальных правовых систем существуют три основные доктринальные позиции, две из которых относятся к числу монистических, а третья является дуалистической. Не повторяя и не комментируя мотивацию сторонников каждой из них, все же выразим свое согласие с тем подходом, который гласит о примате (приоритете) международного права над внутригосударственным и был (в конечном итоге) блестяще обоснован выдающимся австрийским юристом Г. Кельзеном (несмотря на то, что первоначально ученый не решал данный вопрос одновариантно) [58] Кельзен Г. Чистая теория права. – М., 1987. – Вып. 1; Kelsen Н. The Law of the United Nations. – L., 1951. .

Кроме того, действительно следует акцентировать внимание на том факте, что отрасли правовых норм и в самом деле выделяются не только применительно к системе внутригосударственного, но и в отношении элементарного ряда международного права. Более того, обсуждение областного состава последнего ничуть не менее «остро», чем «дебаты» в отношении национального уровня.

Так, еще в 1982 г. касательно наднациональной правовой сферы указывалось, что поскольку функции права не могут быть осуществлены при отсутствии процессуальных правовых норм, на основе которых реализуются (должны реализовываться), соответственно, международные процессуальные отношения, то каждое из отраслевых подразделений современного международного права обладает своим «собственным» специфическим процессуальным (процедурным) режимом.

Это дает основание для постановки вопроса о выделении в системе наднационального права двух подсистем: международного материального и международного процессуального права.

В юридической литературе также указывается, что «объективно существующие или предлагаемые юристами-международниками отрасли международного права имеют различный иерархический уровень, и в принципе к ним можно применить сложившееся в общей теории права деление на профилирующие (фундаментальные), они же первичные, основные, – и комплексные (вторичные). Первичной отраслью можно, видимо, считать право международных договоров как внешнее выражение всей системы современного международного права, поскольку международный договор – основной его источник. Нормы права международных договоров составляют основу всех других отраслей международного права. К профилирующим отраслям следует отнести также дипломатическое и консульское право, право международных организаций, международное воздушное право и космическое право. Несколько сложнее вопрос о так называемых комплексных отраслях. Традиционно к ним относят международное морское право, имея в виду, что правовые отношения, возникающие в процессе международного торгового мореплавания и рыболовства, регулируются нормами как международного публичного и международного частного права, так и нормами отраслей внутреннего права государств. В последнее время в литературе обосновывается выделение международного экономического права, международного торгового, финансового и международного трудового права, права международной безопасности и др. Они реально существуют, но лишь как весьма значительные по объему нормативные массивы, которые не имеют пока своего достаточно обособленного правового режима. Поэтому несколько преждевременно будет признание их в качестве самостоятельных отраслей. Очевидно, это специфические международные комплексные общности (образования) межотраслевого назначения с определенными правовыми характеристиками» [59] Пушмин Э.Л. Указ. соч. – С. 68, 69. .