Дина Азми - Правовая структуризация и систематика

Позволим себе заметить, что продемонстрированное нами «повышенное» внимание к отраслевой конструкции , можно даже сказать – абсолютизация таковой, в советской (а затем и российской) юридической доктрине, особенно примечательно в контексте распространенности в отечественном правовом порядке нормативистского (нормативного) типа правопонимания.

Дело в том, что основатель корреспондирующего учения Г. Кельзен свою «ступенчатую концепцию права» (возглавляемую «основной нормой» – своеобразной квинтэссенцией правовых принципов) отобразил именно посредством форм проявления и действия интересующего нас явления, а не каким-либо умозрительным классификационным способом. Он же указывал, что «система права не состоит из согласованных норм, находящихся на одном и том же уровне. Наоборот, она представляет собой иерархическую структуру вышестоящих и нижестоящих юридических правил… Связь между низшим и высшим уровнем системы права – как, например, между… статутом и судебным решением – это отношение определения и подчинения» [60] Kelsen Н. About Interpretation of Law // Legal Studies. Vol. 10. – 1990. – № 2, July. – P. 127–135. . Отсюда, кстати, выводится и то, что наличие юридической силы, или, точнее говоря, силы юридического действия , признавалось Г. Кельзеном не только за предписаниями нормативных правовых актов, но и за положениями составляющих иных формально-юридических источников.

Любопытно, что формовыражающая модель системы права встречалась и гораздо раньше, причем в работах представителей, придерживающихся совсем иных мировоззренческих платформ; в частности, у Фомы Аквинского, выделявшего такие пласты законов, как естественный, божественный и человеческий, возглавляемые статутом вечным [61] Фома Аквинский . Сумма теологий. – Ч. 1. – Т. 3. – М., 2005. – С. 75– 119. . Только ангельским доктором эта модель отображалась уже применительно к вопросам не межнационального, а государственно-организованного бытия, к рассмотрению которого мы и переходим.

3. Итак, внутригосударственная(национальная) правовая системапредставляет собой конкретно-историческую совокупность нормативного правового материала, юридической практики и преобладающего правового менталитета конкретного суверенного публично-правового образования (государства). Общее восприятие таковой позволяет уяснить («уловить») правовой тип того или иного политически и территориально обособленного общества. Объединенные (обобщенные) для таких правосистем и значимые на этом уровне данные отображаются посредством специальной конструкции «правовая семья».

4. В свою очередь, региональная правосистематипична для государств с определенной сложностью территориального устройства, а именно – для федеративных (федеральных, союзных) или регионализированных (отличающихся особым, специальным, статусом какой(их) – либо из своих территориальных составляющих). Соответственно, она присуща субъектам федерации, или автономным территориальным образованиям, входящим в состав простых (в отношении остальных частей корреспондирующей площади) суверенных публичных организаций политической власти. Таким образом, для унитарных государств в собственном смысле слова («в чистом виде») данный уровень правовой системы может быть и вовсе нехарактерен, что свидетельствует о ее факультативномхарактере.

5. И, наконец, под муниципальной правовой системойподразумевается та, что существует на уровне местных территориальных единиц, причем независимо от того, входят или нет муниципальные органы в систему органов государственной власти, но при обязательном наличии у них нормотворческих полномочий. В отечественном правовом порядке функционирование правовых систем данного уровня усматривается вовсе не всегда. Почти «невидимо» оно, например, в столичном регионе, где «правление» муниципиев, в сущности, носит во многом фиктивный характер. Это связано с фактической неразвитостью самого института местного самоуправления.

При этом, согласно ст. 3 Европейской хартии о местном самоуправлении, корреспондирующий институт предполагает потенциальную и реальную возможность муниципальных органов осуществлять регламентацию существенной части публично-политических дел, управлять ими на основании закона, «под свою ответственность и в интересах местного населения» [62] «Европейская хартия местного самоуправления» (совершено в Страсбурге 15 октября 1985 г.) // Дипломатический вестник. – 1998. – № 10. . Как отмечает В.В Маклаков: «…общая тенденция реформ – развитие местного самоуправления, децентрализация… Другими словами, нижестоящие территориальные единицы получают больше свободы в своей деятельности, больше автономии» [63] Маклаков В.В. Конституционное право зарубежных стран: Общая часть [Учеб. для студентов юрид. вузов и фак.]. – М., 2006. – С. 848. .

Представляется, что чем «выше» компетенция местных самоуправленческих органов, тем интересующий нас правосистемный уровень становится более «различимым». Естественно, он изначально характерен только для тех правовых порядков, в которых муниципии присутствуют. Для тех же суверенных публичных организаций публичной власти, в которых данный институт отсутствует в принципе, невозможно и выделение местного среза интересующей нас правовой общности. Таким образом, «пласт» данной, равно как и региональной, правовой системы, тоже является факультативным.

Таким образом, из пяти выделенных нами уровней правовых систем, три (всеобщий, международный и внутригосударственный) носят обязательный,а два (региональный и местный) – факультативныйхарактер. Наличие или отсутствие последних из названных обусловлено спецификой государственно-территориального устройства суверенных публичных организаций политической власти. Такая увязка предопределена тем, что в современных условиях государственная организация общества является, «мягко» говоря, доминирующей. Именно поэтому онтология правовых систем на данном этапе не может быть надлежащим образом рассмотрена вне «согласованности» с названными формами социальной организации; она «связана» с таковыми (особенно в контексте концентрации у них значительной части нормотворческих полномочий, компетенций, функций). Вместе с тем надо учитывать, что о самостоятельности правовых систем, особенно регионального и муниципального толка, можно говорить лишь в условном, сугубо классификационном значении.

Предложенная и продемонстрированная нами пятизвенная уровневая юридикосистемная градация способствует полноте установления правового действия, учету его общих и особенных показательных свойств. Кроме того, она отображает и должные и реально наличествующие данные о функционировании юридических формально-источниковых, практических и восприятивных данных, и, по этим причинам представляется оптимальной.