Елена Кондрат - Правонарушения в финансовой сфере России. Угрозы финансовой безопасности и пути противодействия

Отрыв финансового сектора от производственного огромен и продолжает увеличиваться. По мнению Р.С. Гринберга, лишь 2–3 % от общего объема финансовых операций приходится на операции, связанные с реальным сектором экономики 6. Никто с уверенностью не может сказать, много это или мало. Очевидно другое: использование на обслуживание «самих себя» 97 % финансовых операций превращает это обслуживание в основной приоритет, позволяющий извлекать из него и посредством его колоссальные доходы. Еще одним косвенным подтверждением возрастающего разрыва между финансовым и реальным секторами мировой экономики можно считать оценку деривативов (производных финансовых инструментов) на конец 2008 г., озвученную С.Н. Бабуриным. По его словам, их объем за год превысил 600 трлн долл. при ожидаемом производстве ВВП на уровне 55 трлн долл. 7 М. Дмитриев, президент Центра стратегических разработок, считает, что рынок деривативов, который собственно и рушится сейчас, в 20 раз превышает мировой ВВП. Это 1500 трлн долл., которые по большей части должны быть списаны, потому что значительная часть этих активов – результат раздувания финансовых пузырей. Так что по воздействию на финансовый сектор нынешний кризис уникален. Можно сказать, что для мировых финансов это «идеальный шторм» 8.

Приведенные оценки дают основания утверждать, что мировое сообщество столкнулось с качественно иными условиями функционирования экономической системы, чем на всех предыдущих этапах ее развития. В чем проявляются эти качественные изменения?

Прежде всего в опережающем развитии финансового капитала и увеличивающемся разрыве между его объемами и объемами товарной продукции, что неизбежно привело к формированию спекулятивного (не обеспеченного товарной массой) капитала, развитие которого отразилось на структуре мировой экономики, углубляя и развивая ее дестабилизационные процессы. По мере увеличения объемов спекулятивный капитал все в большей мере вовлекается в процессы функционирования национальных экономик, проникая во все сферы и фазы воспроизводственного цикла. Но поскольку он не обеспечен реальными ресурсами, то на его основе невозможно обеспечивать устойчивое развитие реального сектора экономики и поддерживать его равновесное развитие. Направление на цели развития реального сектора экономики даже 10 % мирового финансового капитала в состоянии полностью исчерпать все возможности его товарного покрытия, что стимулирует резкий рост цен на товары и неизбежно приведет экономику к очередному финансовому кризису. Последнее обстоятельство очень важно для понимания масштабности и глубины финансового кризиса в России, что проявилось в том, что он обусловил кризисные потрясения не только в финансовой и напрямую связанных с ней сферах третичного сектора экономики (ипотечное строительство, рынок недвижимости, страхование, фондовый рынок и др.), но и глубоко и масштабно проник в отрасли реального сектора экономики, обусловив целый ряд негативных процессов: от снижения производства, его перепрофилирования, сокращения численности работающих до банкротства и ликвидации хозяйствующих субъектов.

Причины подобных проявлений кроются, по мнению А.И. Татаркина и Д.А. Татаркина, в допущенных ошибках системного характера 9.

Первая из них – приоритетное развитие финансового сектора при активной поддержке этих процессов со стороны государства и при соответствующем ограничении подобной поддержки отраслей реального сектора. Исключение составляли лишь сырьевые отрасли, государственное вмешательство в которые было направлено на повышение уровня их монополизации и усиления госконтроля за их «лояльностью».

Вторая – бесконтрольное поощрение увеличения иностранных инвестиций, преимущественно в виде спекулятивного капитала, в реальный сектор экономики. Это очень быстро ослабило последний, лишив его инновационного развития и возможностей реструктуризации на новой технической, технологической и организационной основе. В самом деле, какую производственную перспективу реальному сектору экономики могли дать иностранные инвестиции, если их инновационная составляющая не превышала 0,3 %? Только копирование того, что в развитых странах уже давно не производится и не покупается. С такими перспективами развивать внешнеэкономические связи и повышать конкурентоспособность могли лишь предприятия сырьевого и военно-промышленного секторов.

Усиливающаяся с конца 1960 – начала 1970-х гг. нестабильность мирового финансового рынка, импульсом которой стали отказ США от золотого паритета и прекращение обмена доллара на золото при исчерпании внутренних источников развития реального сектора экономики, обусловила зарождение и бурное развитие двух взаимосвязанных процессов, оказавших существенное влияние на экономическое развитие мирового сообщества.

С одной стороны, сформировался и начал активно влиять на мировое развитие и развитие отдельных стран, регионов и целых континентов институт международных финансовых организаций, ставший проводником финансовой экспансии развитых стран в отношении стран развивающихся 10. Ее характеризуют стремительный рост межстрановых потоков капитала и денежных средств в различных формах, переплетение деятельности мировых финансовых рынков, специализирующихся на спекуляциях с валютой и ценными бумагами, ускоренная либерализация валютных и финансовых режимов, чему содействуют информационные технологии и Интернет.

Отмеченные особенности превратили мировую финансовую систему в наиболее неустойчивый сектор мирового хозяйства с высокой долей риска, подвергнутый повышенной изменчивости. Свидетельством этому являются непостоянство курсов национальных валют, процентных ставок, условий размещения капитала при повышенных требованиях к государственным гарантиям, чрезмерная подвижность капитала (приток, отток) как следствие малейших колебаний в мировой конъюнктуре. Все это вместе вызывает в отдельных странах резкие смены «инвестиционной температуры»: от опасного «перегрева» экономики и дефолтов до инвестиционного «голода». Отсюда и череда финансовых кризисов, поразивших в конце XX в. ряд развивающихся стран Азии и Россию. И хотя в этом столетии крупных финансовых кризисов не отмечено из-за принятых мер по страхованию рисков, продолжающаяся либерализация сохранила опасность трансформации локальных сбоев в глобальные катаклизмы, свидетельством чему и стал последний ипотечный кризис в США, вызвавший череду затяжных кризисов в других странах, в том числе в России 11.

С другой стороны, под воздействием указанных процессов финансовый капитал не мог «прибыльно» существовать только в спекулятивной (фиктивной) форме. Стремление к обеспечению «стабильной» устойчивости побуждало его владельцев лихорадочно искать «сферу приложения» в структуре мировой экономики. И такая сфера была найдена, она превратилась в нишу глобализируемой экономической системы. Нишу, где безраздельно господствовал спекулятивный капитал, подминая под себя все другие формы капитала в интересах расширения сфер своего влияния и максимизации прибыли.