Владимир Телятников - Убеждение судьи

Действующий с 1 февраля 2003 г. ГПК РФ формулирует вопросы, подлежащие разрешению при принятии решения с некоторыми изменениями. При принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу и подлежит ли иск удовлетворению.

Установление судом характера правоотношений сторон меняет подход к разграничению понятий публичного и частного в гражданском процессе. С учетом прав и свобод, которые имеют граждане, именно они определяют предмет и основания иска, и фактические обстоятельства, которые устанавливает суд, начинают носить характер юридической истины. Это и заставляет, по существу, отказываться от старого понимания истины в процессе, поскольку истина могла быть абсолютной при понимании идеи права как абсолютно единого и материалистически истинного явления.

Мы же говорим об истине как о процессе движения истинности и ложности. В связи с этим здесь целесообразнее применить категории правды и лжи в процессе, на что уже обращалось внимание в настоящей работе. Для раскрытия их сущности необходимо прежде всего обратиться к деятельности защиты по уголовному делу. В качестве одной из целей процесса законодатель длительное время определял истину по делу, т. е. достоверное установление фактических обстоятельств преступления, в рамках уголовно-процессуальной деятельности. Применение понятия «истина» позволяет в первую очередь исследовать вопросы доказательственного права и процесса познания независимо от того, что законодатель, формулируя нормы процессуального права, отказывается от этого понятия, которое позволяет теоретически описать возникающие в процессе проблемы установления реальной действительности.

Н. Н. Полянский, исследуя проблему правды и лжи в деятельности защиты, отмечал, что «из начала подчиненности задачи защиты цели уголовного процесса вытекает ограничение средств, которыми защита в стремлении к осуществлению своей задачи может пользоваться… требование, чтобы защита ни в какой мере не служила помехою для достижения конечной цели процесса… если цель процесса – истина и справедливость, то защита обязана быть правдивой». [95] Полянский Н. Н. Правда и ложь в уголовном процессе. М., 1927. С. 26.

Эта мысль указывает на значимость истины по делу как одной из целей процесса. Однако согласно принципу презумпции невиновности «защитник никогда не может говорить неправды, но он не обязан раскрывать всю правду перед судом. Мало того, он действует вопреки своему призванию, когда устанавливает обстоятельства, уличающие его подзащитного». [96] Там же.

Защита не обязана говорить правду об уличающих обвиняемого доказательствах, но, осуществляя защиту и участвуя в исследовании доказательств, адвокат обязан обратить внимание суда и представить все доводы, опровергающие обвинение, что закреплено в процессуальном законе.

Прокурор, поддерживая обвинение, руководствуется требованиями закона и своим внутренним убеждением, основанным на рассмотрении всех обстоятельств дела. Если в результате судебного разбирательства прокурор придет к убеждению, что данные судебного следствия не подтверждают предъявленного подсудимому обвинения, он обязан отказаться от обвинения и изложить суду мотивы отказа (ст. 248 УПК РСФСР и ст. 246 УПК РФ).

Можно ли говорить, что обвинение, предъявленное обвиняемому и отраженное в обвинительном заключении, является достоверным и отражающим истину по делу? Нет, и законодатель предусмотрел, что при исследовании обстоятельств по делу прокурор руководствуется своим внутренним убеждением, которое основывается на доказательствах по делу. Убедившись, что обвинение предъявлено необоснованно, прокурор отказывается от обвинения.

Такой отказ является средством достижения судом истины по делу, как и процесс доказывания. «Особенность информационно-познавательной и конструктивной деятельности по судебному разбирательству дела… просматривается в том, что субъект доказывания на основе имеющихся в деле доказательств и уголовно значимой информации: во-первых, мысленно возвращается в

пространственно-временную и ситуационную сущность не только до, во время и после совершения рассматриваемого события преступления, но и ситуации предварительного расследования его; во-вторых, творчески активно прослеживает движение уголовно значимой информации и доказательств в ходе судебного разбирательства дела, познавая и устанавливая все обстоятельства. В результате у суда формируются основные модели, отражающие: а) преступную деятельность обвиняемого, б) полезную деятельность органа дознания и следствия, в) полезную деятельность суда по судебному разбирательству». [97] Корноухое В. Е. Проблемы познания в уголовном судопроизводстве. Иркутск, 2000. С. 18–19.

Мы рассматриваем проблему истины в судопроизводстве и должны включить в ее содержание процесс постижения истины.

Статья 301 УПК РСФСР устанавливала, что при постановлении приговора суд основывает его только на доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании.

Статья 75 УПК РФ определяет круг недопустимых доказательств.

Статьей 297 УПК РФ установлено, что приговор суда должен быть законным, обоснованным и справедливым. Приговор признается законным, обоснованным и справедливым, если он постановлен в соответствии с требованиями настоящего Кодекса и основан на правильном применении уголовного закона.

Законность приговора означает, что он построен на достоверных доказательствах, рассмотренных в их совокупности по правилам УПК РФ. По словам М. К. Треушникова, «вопрос о соотношении допустимости доказательств и достижения истины возникает логически закономерно. Если бесспорно, что судебные доказательства направлены к познанию истинных взаимоотношений сторон, фактов действительности, то не является ли отступлением от цели достижения истины исключение самим же процессуальным законом и санкциями норм гражданского права отдельных средств доказывания из процесса судебного познания… Представляется, что при исследовании данной проблемы должны быть учтены существенные факторы. При выяснении влияния института допустимости доказательств на установление фактических обстоятельств по делу нельзя не учитывать, что этот институт включает в себя нормы с “позитивным” и “негативным” содержанием… Нормы о допустимости доказательств с положительным, “позитивным” характером содержания полностью соответствуют цели достижения верного знания о фактических обстоятельствах спорного правоотношения, и никаких коллизий этих норм и целей правосудия нет и быть не может. Обязанность подтверждения юридических фактов только определенными средствами доказывания, установленная рядом норм права, гарантирует правильное рассмотрение и разрешение дела». [98] Треушников М. К . Судебные доказательства. М., 1997. С. 155.