Анатолий Козлов - Единичные и множественные преступления

Естественно, закон базировался, базируется и будет базироваться на теоретических изысканиях. В этом плане определение опасного рецидива носило весьма стохастический характер. Так, Ю. И. Шутов предлагал брать за основу опасного рецидива количество осуждений к лишению свободы (два и более раза); [440] Шутов Ю. И. Указ. соч. С. 13. В. П. Малков – сроки лишения свободы за умышленно совершенные преступления (отбытие не менее одного года лишения свободы и осуждение к лишению свободы не менее трех лет); [441] Малков В. П. Множественность преступлений… С. 96–97. некоторые авторы – в зависимости от категории колонии, в которой виновный отбывал наказание за предыдущее преступление (опасные рецидивисты – в колонии строгого режима); [442] Ефимов М. А., Шкурко В. А. Указ. соч. С. 26. К. А. Панько – в зависимости от категорий преступлений (опасный рецидив при неоднократном совершении менее тяжких преступлений); [443] Панько К. А. Указ. соч. С. 75. М. П. Журавлев – в зависимости от определенного смешения различных оснований (тяжести преступлений, наличия лишения свободы, наличия определенных сроков лишения свободы) [444] Журавлев М. П. Совершенствование законодательства об ответственности рецидивистов // Труды Московской высшей школы милиции. Вып. 3. М., 1978. С. 119. и т. д.

Как видим, подход к определению опасного рецидива неоднозначен, что вполне естественно, поскольку, во-первых, всегда трудно давать определение чему-то среднему, тем более что это среднее носит социально-психологический характер; во-вторых, трудно определять субъективное по сути явление через менее или более отдаленные объективные последствия проявления этого субъективного. Ведь фактически все авторы сходятся в одном: опасный рецидив должен в конечном счете материализоваться и в виде наказания, и в его сроках, и в местах исполнения наказания; нет этой однозначности только относительно тяжести преступлений. Но, повторяем, это всего лишь последствия проявления опасного рецидива, которые только косвенно отражают его сущность.

При определении сущности опасного рецидива следует исходить из того, что данный вид проявления рецидива более опасен, нежели простой рецидив, что в опасном рецидиве, скорее всего, не должно быть случайности существования антиобщественных характеристик сознания.

Отсюда сущность опасного рецидива как субъективного явления заключается в несколько ином. Во-первых, ценностные ориентации опасного рецидивиста все более деформируются. Окружающие его социальные ценности все более и более подвергаются ревизии и постепенно вытесняются антиобщественными ценностными ориентациями. Это связано и со все большей моральной изоляцией виновного из-за отторжения его ценностных ориентаций окружающими, и с его изоляцией в кругу себе подобных. Собственное «Я» виновный еще не ставит в центр вселенной, однако уже признает свою исключительность как антисоциального индивида. Во-вторых, антисоциальные установки характеризуются появлением системы в антисоциальных устремлениях, появлением в зачаточном состоянии готовности жить в кругу преступлений и за счет преступлений, готовности разрешать социальные конфликты и удовлетворять собственные потребности преступным путем; появлением паразитизма. Антисоциальные установки поддерживаются возникающей привычкой к местам лишения свободы, перед которыми у виновного уже начинает притупляться страх. Установочная борьба довольно часто, хотя и не всегда, разрешается в сторону антисоциального поведения. В-третьих, отсюда и борьба мотивов разрешается в сторону антисоциальной мотивации, побуждение к разрешению социальных конфликтов и удовлетворению собственных потребностей становится все более антисоциальным, хотя довольно часто «работают» и сдерживающие просоциальные мотивы: в какой-то степени семья, в какой-то степени работа и интересы, с нею связанные, в какой-то степени просоциальные ценности окружающего мира. Общей мотивации на только преступное существование еще не возникает; преступные мотивы пока не доминируют. В-четвертых, виновный все чаще ставит перед собой преступные цели как по путям разрешения конфликтов, так и по средствам их разрешения. Однако общей цели на преступное поведение еще не возникает; преступные цели пока не доминируют.

Данные характеристики показывают появление субъективной связанности совершаемых преступлений, хотя последняя проявляется пока фрагментарно. В то же время данные характеристики свидетельствуют о довольно высокой степени неисправимости лица.

Вина лица характеризуется только прямым умыслом; преступления совершаются только с желанием, с явно выраженным стремлением разрешить конфликт, удовлетворить собственные потребности преступным путем. Появляется единство умысла, связывающего отдельные преступные акты в нечто единое, в котором реализуется возникающая системность антисоциальных устремлений.

В соответствии с изложенными характеристиками можно дать следующее определение опасного рецидива: под таковым понимается преступное состояние виновного, характеризующееся появлением системности антиобщественных устремлений личности и довольно высокой степенью субъективной связанности судимостей, высокой степенью антисоциальной направленности сознания, высокой степенью неисправимости лица.

Опасный рецидив отличается от простого появлением системности антиобщественных устремлений, уменьшением порога страха перед наказанием, появлением единства умысла, появлением фрагментарной субъективной связанности судимостей, появлением высокой степени неисправимости лица.

Если при характеристике опасного рецидива теория уголовного права не описывает или почти не описывает субъективные признаки его, то при анализе особо опасного рецидива (рецидивиста) она не скупится на субъективные характеристики. Так, пока без выделения особо опасного рецидива А. Б. Сахаров писал о необходимости выделения типов личности преступника в зависимости от глубины и стойкости антиобщественной установки личности: «Субъект с глубоко укоренившимися антисоциальными взглядами и установками скорее и легче решится удовлетворить возникшие у него желания и потребности, не считаясь с тем, что это несовместимо с интересами других лиц, с установленными условиями общественного существования». [445] Сахаров А. Б. Указ. соч. С. 162–163. По мнению А. М. Яковлева, «для этой категории преступников характерно наличие прочно укоренившейся готовности действовать в одном направлении, а именно в направлении достижения своей преступной цели… Особая устойчивость антисоциальной установки может привести вновь к совершению рецидивистом преступления после отбытия наказания… Особенностью их личности является искусственно создаваемая и усиленно внушаемая ими себе и окружающим идея об их некой исключительности, необычности и превосходстве над окружающими. Решимость идти на риск и опасность, связанные с систематическим совершением преступлений, а затем показное, нарочито картинное «прожигание» жизни служат, по мнению преступника, доказательством его необычности, его «выдающихся» качеств. Однако его постоянное аморальное поведение вызывает ответное резко отрицательное отношение, презрение окружающих. И как реакция на это, как попытка внутренне, духовно компенсировать аморальность, низость своего образа жизни у преступника возникает резко увеличенное представление о сверхценности собственной личности». [446] Яковлев А. М. Указ. соч. С. 105–107. А. Ниедре считает, что «особо опасные рецидивисты выделяются, как правило, среди остальных рецидивистов более устойчивыми антиобщественными взглядами и привычками. Их преступная деятельность… говорит о злостной преднамеренности их преступного поведения и представляет повышенную опасность для общества». [447] Ниедре А. Признание особо опасным рецидивистом // Соц. законность. 1973. № 4. С. 41. Почти все авторы сходятся во мнении, что наличие формальных оснований признания лица особо опасным рецидивистом, указанных в законе, недостаточно для фактического признания его таковым, поскольку необходимо еще, чтобы существовали доказательства повышенной опасности такого лица для общества; [448] Журавлев М. Устранить ошибки при признании лиц особо опасными рецидивистами//Сов. юстиция. 1967. № 17. С. 11–12; Агафонов К. Порядок признания лиц особо опасными рецидивистами // Сов. юстиция. 1974. № 15. С. 17 и др. при признании лица особо опасным рецидивистом прежде всего принимается во внимание антиобщественная направленность и социальная запущенность личности [449] Бреусов А., Зелинский А. Особо опасный рецидив //Сов. юстиция. 1973. № 16. С. 9. и т. д. И что же? Ничего! Все определения особо опасного рецидива даются в теории уголовного права с позиций объективных признаков: количества судимостей и тяжести преступлений; [450] Яковлев А. М. Указ. соч. С. 121. систематичности совершения тождественных или однородных преступлений, количества судимостей, паразитического существования и пьянства; [451] Куц А., Моисеенко Г. О признании лиц особо опасными рецидивистами // Сов. юстиция. 1971. № 15. С. 14. многократности совершения тяжких преступлений и осуждения к лишению свободы; [452] Семернева Н. К. и др. Указ. соч. С. 43. умысла, определенной тяжести преступлений, количества преступлений [453] Агаев И. Б. Указ. соч. С. 74–75. и т. д.