Михаил Шаргородский - Избранные работы по уголовному праву

В начале XX в. детоубийство каралось еще как обыкновенное убийство только в Турции, Египте, Болгарии и Японии.

Сейчас в большинстве уголовных кодексов буржуазных стран детоубийство влечет более мягкую уголовную репрессию, чем обычное убийство, и большинство криминалистов считает это правильным. [72]При этом, некоторые законодательства исходят из того особого психофизического состояния, в котором находится женщина в родовой период, и поэтому снижают ответственность за такое убийство, вне зависимости от того, законный или незаконный ребенок. Так, Швейцарский Уголовный кодекс 1938 г. карает за убийство лишением свободы на срок не ниже 5 лет (ст. 111), а при наличии квалифицирующих обстоятельств назначает даже пожизненное лишение свободы (ст. 112), в то время как умышленное убийство матерью ребенка во время родов или в то время, когда она еще находится под влиянием родов, влечет за собой тюрьму до 3 лет или заключение на срок не ниже 6 месяцев (ст. 116). [73]

Многие законодательства, однако, считаются с этим состоянием матери только в том случае, если ребенок был незаконный и, таким образом, психическое состояние матери усугублялось опасением о будущей судьбе младенца и ее самой. Третьи, наконец, склонны в последнем случае видеть состояние, родственное крайней необходимости «Ehrennotstand». Естественно, что принятие в качестве основания для снижения репрессии особого состояния матери влечет за собой распространение этого положения только на нее, напротив, признание таким основанием «спасения чести» должно влечь за собой снижение наказания и для ряда других лиц. [74]При таком подходе законодательства основное значение имеет не субъект этого преступления, а то, что ребенок «незаконный», что мотивом убийства является «спасение чести», не требуется при этом также, чтобы убийство было совершено во время или непосредственно после родов, важно лишь, чтобы оно было совершено в таких условиях, что имело целью скрыть роды.

В действующем уголовном праве СССР нет единства в решении этого вопроса, в то время как в Уголовном кодексе РСФСР убийство новорожденного матерью должно быть всегда квалифицировано по ст. 136, т. е. рассматривается как более тяжкий случай убийства, в УССР текст действующей ст. 142 Уголовного кодекса снижает ответственность за «убийство матерью своего новорожденного ребенка тотчас или вскоре после родов», устанавливая за него лишение свободы на срок до 3 лет.

В 1926 г. Уголовно-кассационная коллегия Верховного Суда РСФСР в инструктивном письме № 2 писала о детоубийстве, что «сущность этого преступления и степень его социальной опасности резко расходится со всеми остальными преступлениями, предусмотренными ст. 142 (сейчас 136) УК» и поэтому считала, что «назначение суровых мер социальной защиты за это преступление не может дать никаких результатов». [75]

В дальнейшем Верховный Суд РСФСР вновь указывал на необходимость более мягкой уголовной репрессии в отношении матерей-детоубийц.

«Из проходящих через Уголовно-кассационную коллегию дел о так называемом «бытовом детоубийстве» усматривается следующий основной и существенный дефект расследования и разрешения этих дел. Подавляющим большинством этих дел является убийство матерями новорожденных детей в момент родов или через короткое время за родами, по мотивам невозможности содержать ребенка ввиду тяжелого материального положения, ложного стыда, боязни преследования со стороны окружающей ее темной среды за рождение ребенка вне юридического брака».

«Линия карательной политики судов в отношении матерей-детоубийц в бытовой обстановке должна проводиться с учетом всех смягчающих обстоятельств, при которых совершено убийство, а также и с учетом обстоятельства, что борьба с этим явлением должна вестись не столько путем судебных репрессий, сколько мерами экономического и культурного порядка». [76]

Мы полагаем, что на современном этапе нашего развития ни феодальные представления о чести Канта, ни благородные мысли Беккариа, ни экономические соображения и социально-политические условия, еще сравнительно недавно указанные Уголовно-кассационной коллегией Верховного суда РСФСР, не могут нас убедить в необходимости снижения наказания за детоубийство, но в самом состоянии женщины в родовой период заключаются те обстоятельства, которые требуют при определенных условиях снижения для нее меры наказания.

Ленин писал: «Рождение человека связано с таким актом, который превращает женщину в измученный, истерзанный, обезумевший от боли, окровавленный, полумертвый кусок мяса». [77]

Медициной твердо установлено, что женщина в процессе родов не может рассматриваться как полностью отдающая себе отчет в своих действиях, как полностью владеющая собой. Так, И. Фейгель в Большой медицинской энциклопедии пишет: «Сам родовой акт, сопряженный с сильным физическим и душевным потрясением, благодаря не столько жестоким, сколько длительным и повторным болям, исключительному физическому напряжению, иногда значительным кровопотерям предъявляет к организму женщины большие требования и таит в себе значительные опасности», и далее: «…кроме описанных выше патологических уклонений от нормальных родов, родовой акт в той или другой степени может отражаться на нервной системе женщины как центральной, так и периферической, а также на состоянии родовых путей», «в результате родовой травмы могут развиться: 1) психозы, 2) параличи и невралгии… в течение самих родов, иногда (сравнительно редко) наблюдаются скоро проходящие психические расстройства, выражающиеся в галлюцинаторном бреде, насильственных поступках (покушение на самоубийство, детоубийство), в возбужденном или угнетенном состоянии». [78]

Исходя из этого состояния женщины в момент родов, является, как мы полагаем, необходимым выделить в особый состав со сниженной ответственностью детоубийство при наличии определенных условий, т. е. сделать его составом привилегированным по всему Союзу по тем принципам, которые сейчас приняты в УССР.

Следует указать, что против подобного взгляда имеется ряд веских, обоснованных возражений. Легче всего нам согласиться с Гернетом, который считает, что «последовательность требует включения постановлений о влиянии на ответственность как мотива, так и уменьшенной вменяемости при родах в общую часть кодексов. В таком случае детоубийство должно было бы быть исключено из числа привилегированных преступлений, но наказываться мягче, когда оно совершается по уважительному мотиву или в состоянии уменьшенной вменяемости при родах; наказание должно быть еще ниже при наличности обоих указываемых нами оснований». [79]

У нас нет принципиального расхождения с этим взглядом, наша же мысль о необходимости особого привилегированного состава вытекает из того, что мы, исходя из конкретных задач нашего законодательства на современном этапе, расходимся с тем предположением, которое в свое время делал Гернет, что «дальнейшее развитие уголовных законодательств должно будет идти в сторону возможного исключения из них понятия квалифицированных и привилегированных преступлений». [80]