Олимпиад Иоффе - Избранные труды. Том I

Если люди сами творят свою историю, если развитие общества представляет собою результат «множества действующих по различным направлениям стремлений и их разнообразных воздействий на внешний мир» [113] Там же. , то и внешние правовые условия общественного развития, внешние правовые способы движения общественно-производственных отношений, правовые отношения также должны выступать как отношения, создаваемые и движимые по воле людей, т. е. как волевые отношения. Следовательно, те гражданские правоотношения, которые выступают в качестве внешнего условия и способа движения отношений общественного производства, всегда являются волевыми отношениями.

Право, однако, не только регулирует, но и закрепляет господствующие общественные отношения. Поэтому, наряду с правоотношениями, выражающими движение, существуют также правоотношения, выражающие охрану и закрепление отношений общественного производства [114] Подробнее о правовых нормах и отношениях, опосредствующих движение отношений общественного производства или оформляющих их охрану и закрепление, см. С. И. Аскназий, цит. соч., стр. 98. . Если движение общественно-производственных отношений предполагает волевую деятельность людей и поэтому для установления правоотношений, в форме которых протекает это движение, элементы субъективной воли являются необходимыми, то охрану и закрепление общественно-производственных отношений производит само государство, не только независимо, но иногда и против воли отдельных личностей, и поэтому, для установления правоотношений, в форме которых осуществляется охрана и закрепление отношений общественного производства, необходимым и достаточным условием является воля самого государства, а не субъективная, личная воля их участников. Следовательно, те гражданские правоотношения, которые выступают в качестве юридического способа охраны и закрепления общественно-производственных отношений, могут быть установлены помимо воли отдельных людей.

Что же касается гражданских правоотношений, которые не выражают непосредственно ни движения, ни закрепления общественно-производственных отношений, то они строятся сообразно со структурой основных, типовых гражданских правоотношений и, с точки зрения условий их возникновения, могут быть как волевыми, так и неволевыми отношениями, в зависимости от того, достаточно ли для их установления одной только государственной воли или они, кроме того, нуждаются в волевой активности конкретных лиц. Поскольку, однако, осуществление правоотношений, реализация субъективных гражданских прав всегда носит волевой характер, всегда требует совершения известных волевых действий, а случаи прекращения правоотношений до их осуществления являются весьма редкими, мы можем о подавляющем большинстве гражданских правоотношений говорить как о волевых отношениях не только в объективном, но и в субъективном смысле этого слова.

В связи с этим, естественно, возникает вопрос о том, могут ли неволеспособные лица выступать в качестве субъектов осуществленных гражданских правоотношений и являются ли они вообще субъектами гражданского права? [115] Известно, что на этот вопрос отвечают отрицательно такие представители волевой теории, как Бирлинг (см. его «Juristische Principienlehre», т. I, 1894, стр. 201 и сл.), Гельдер (см. его «Natürliche und juristische Personen», 1906, стр. 117 и сл.) и некоторые другие.

Если бы существо субъективных гражданских прав мы усматривали в дозволенности субъективной воли их носителей, то исключение неволеспособных из числа субъектов гражданского права было бы неизбежно. Но существо субъективных гражданских прав не сводится к дозволенности, власти или господству воли управомоченного. Субъективное право обеспечивает управомоченному определенное поведение на стороне обязанных лиц, создавая возможность для удовлетворения известных интересов управомоченного. Это и составляет конечную цель осуществления права, воля же является только одним из условий достижения этой цели, которым управомоченный может пользоваться непосредственно как волеспособное лицо или косвенно как лицо неволеспособное, но получающее юридическое содействие со стороны других волеспособных лиц. Но это положение вызывает против себя другое возражение, выдвинутое в свое время противниками теории интереса и состоящее в том, что право и интерес не всегда совпадают, что, напротив, бывают случаи, когда правомочие и волеспособность совпадают в одном лице, тогда как дестинатором, пользователем является другое лицо. При этом обычно указывают на правовое положение опекуна, который, будучи волеспособным лицом и имея известные права в имуществе подопечного, должен осуществлять эти права в интересах последнего, а не в своих собственных интересах.

Не следует, однако, забывать, что права опекуна являются вместе с тем его обязанностями, которые он выполняет и перед органами опеки и перед самим подопечным. Опекуну предоставляется ровно столько прав, сколько необходимо для выполнения его обязанностей. Поскольку подопечный сам не может осуществить своих прав, их осуществление в качестве юридической обязанности возлагается на опекуна. Права опекуна являются средством осуществления его обязанностей, но исполнение обязанности должно привести к удовлетворению интересов другого лица, а не интересов самого обязанного. Именно поэтому права опекуна объективно представляют интерес для подопечного, а не для самого опекуна. Подопечный не является при этом лицом, юридически не имеющим никакого отношения к правам опекуна. Имущественные права принадлежат самому подопечному и только их осуществление поручается опекуну. Поэтому и интерес находится на стороне подопечного как управомоченного, а не на стороне опекуна, которому предоставляются лишь правомочия, необходимые для осуществления прав подопечного. Неимущественные права в равной степени являются правами и обязанностями как опекуна, так и подопечного, и то обстоятельство, что, объявляя, например, местожительство опекуна местожительством подопечного (ст. 11 ГК РСФСР), закон защищает прежде всего интересы подопечного, свидетельствует не о том, что дестинатором не является управомоченный, а о том, что здесь имеются два управомоченных, и в целях защиты интересов одного из них, подопечного, определенные обязанности и необходимые для их осуществления права возлагаются на другого опекуна.

Осуществление права всегда, таким образом, приводит к удовлетворению интересов управомоченного, но при этом того управомоченного, в целях защиты интересов которого определенные обязанности возлагаются на другое лицо с предоставлением ему прав, необходимых для исполнения этих обязанностей. Выявление этого интереса требует, чтобы соответствующие права рассматривались в связи с обязанностями, возложенными на их носителей, а также в связи с правоотношением, в котором они находятся с пользователем, выступающим в этом правоотношении как носитель определенных прав и обязанностей.