Игорь Кравец - Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления

В России постепенно вырабатывалось понятие «Основного закона». В российском законодательстве этот термин впервые появился для характеристики определенной совокупности важнейших норм государственного права в первой трети XIX века. Его появление было связано с систематизацией отечественного законодательства М.М. Сперанским. В состав Свода законов Российской империи с момента первого его издания в 1832 году входил отдел (том 1, часть 1), носивший название «Основные государственные законы». На протяжении XIX века они не раз переиздавались как составная часть Свода законов (в период с 1832 по 1892 год), закрепляя следующие сферы государственной жизни: 1) существо верховной самодержавной власти; 2) порядок наследия престола и связанные с ним правила совершеннолетия императора и вступления на престол; 3) правила вероисповедания императора и подданных; 4) правила составления, обнародования, исполнения, применения, отмены законов, а также форма, в которой они издавались; 5) определение власти верховного управления; 6) учреждение об императорской фамилии.

Эти Основные государственные законы имели ряд важных признаков, которые в совокупности позволяют характеризовать их как типичный продукт абсолютной монархии в области государственного права. К таким признакам относились: 1) кодификационный и «канцелярский» характер их происхождения, призванный систематизировать и рационализировать правовые основы монархической государственности периода просвещенного абсолютизма; 2) отсутствие особой юридической силы Основных законов, порядка их отмены или изменения; 3) они не составляли специфическую разновидность русских законов, так как не упоминались в статье (ст. 53 Основных государственных законов, издания 1892 года), посвященной классификации законов. Как отмечал государствовед Н.И. Лазаревский, Основные законы касались «некоторых основных вопросов русского государственного строя, но по своей юридической силе не отличались от остальных законов» [131] Лазаревский Н.И . Лекции по русскому государственному праву. Т. 1. Конституционное право. – СПб., 1908. – С. 111. . Установленные ими публичный порядок и основы организации государственной власти в России являлись конституцией в материальном смысле. Вместе с тем, юридической конституции (конституции в формальном смысле) в России вплоть до реформы 1905–1906 годов не существовало. Отсутствовали важнейшие институты конституционного права – общегосударственный представительный орган, избирательные права в общенациональном масштабе. Термин «конституционное право», если и применялся, то только в отношении характеристики государственного строя зарубежных держав (Англии, США, Франции, Германии, Австрии, Швейцарии). Конституционализм как система постоянных правовых ограничений государственной власти России был неведом.

При этом следует учитывать два рода обстоятельств для правильного понимания смысла Основных законов. Во-первых, конституция в материальном смысле может иметь два значения, которые различаются качественными характеристиками публичных отношений. Одно значение предполагает существование конституции в любом государстве независимо от формы правления и политического режима. Как отмечал немецкий государствовед Г. Еллинек, государство без конституции было бы анархией. В этом значении конституция как определенный способ организации государственной власти и публичного порядка существовала и в абсолютной монархии, а Основные законы Российской империи были характерным примером рационализации правового регулирования основ организации государственной власти. Второе значение конституции в материальном смысле появляется в эпоху Нового времени в качестве совокупности правил, ограничивающих государственную власть, порядок ее осуществления. Этот подход к пониманию конституции означает предъявление к реальному порядку осуществления государственной власти определенных требований: подчинение правовым принципам, функционирование общегосударственного представительного учреждения, реализация разделения властей, обеспечение равных возможностей политическим партиям в борьбе за государственную власть, легитимация государственной власти посредством форм представительной и прямой демократии и ряд других требований. Первоначально такие требования предъявлялись со стороны политической философии или философии государства и права, но только с появлением первых писаных конституций в конце XVIII века они стали воплощаться в определенные конституционные нормы и принципы, обладавшие особой юридической силой. Оба рассмотренных значения предполагают понимание конституции в материальном смысле как реального порядка осуществления государственной власти и фактического объема реализуемых прав и свобод.

Во-вторых, смысл Основных законов в реально действовавшей политико-правовой обстановке несколько отличался от первоначального замысла Сперанского. Поэтому их значение в истории государственного права необходимо рассматривать с учетом нереализованных возможностей плана государственного преобразования русского реформатора.

Термин «Основные государственные законы» был сохранен для наименования важнейшего правового акта Российской империи, завершившего государственную реформу 1905–1906 годов, в процессе которой были заложены юридические основы для преобразования абсолютизма в конституционную монархию.

Мнения исследователей разделились в отношении того, почему Основные государственные законы от 23 апреля 1906 года сохранили прежнее наименование. По мнению одних, этот акт не знаменовал собой нового периода в развитии российской государственности и являлся всего лишь новой редакцией старых Основных государственных законов 1892 года издания. В начале ХХ века такого взгляда придерживались консервативные монархисты, а значительно позже – ряд советских историков, отстаивавших позицию, что государственная реформа 1905–1906 годов и появившиеся вследствие ее государственные учреждения не внесли существенных изменений в форму правления в России. Парадоксальным образом позиции крайне правых монархистов и наследников левых радикалов (большевиков) – т. е. тех, кто стоял на противоположных политических флангах, – сходились в оценке значения Основных законов. По мнению других, старое название было сохранено, потому что царь и его окружение боялись слова «конституция».

В этих двух крайних позициях учет исторических обстоятельств принятия Основных законов проявляется только отчасти. Действительно, в новой редакции Основных законов было сохранено старое наименование. Но это было вызвано стремлением связаться с правовой традицией, заложенной великим Сперанским. Реформаторы начала ХХ века использовали тоже название основополагающего правового акта, которое традиционно применялось в русском государственном праве с начала XIX века. Сохранить прежнюю форму акта, но изменить его содержание, привнести в него конституционные элементы – такие цели преследовались в ходе обсуждения проекта Основных законов в Царском Селе [132] Царскосельские совещания. Протоколы секретного совещания в апреле 1906 года под председательством бывшего императора по пересмотру основных законов. (7, 9, 11 и 12 апреля 1906 г.) // Былое. – 1917. – № 4. . Участники совещания, особенно граф С.Ю. Витте, граф Д.М. Сольский, Э.В. Фриш, князь А.Д. Оболенский, ясно отдавали себе отчет, что сохранить прежнюю редакцию Основных законов не представляется возможным после изданных правовых актов с октября 1905 года по апрель 1906 года. Понимание того, что необходимо издать не просто новую редакцию Основных законов, а принципиально новый акт конституционного характера, было определяющим. Поэтому Основные законы занимали своеобразное место среди других конституционных актов: они находились между российской традицией дореформенного государственного права и конституцией монархического государства с представительным правлением.