Михаил Шаргородский - Избранные труды

Этот принцип в области уголовного права поддерживался большим числом криминалистов (Фейербах, Миттермайер [266] Feuerbach. Lehrbuch des gemeinen in Deutschland giltigen peinlichen Rechts. S. 14. Hrsg. von Mittermaier. Giessen, 1847. S. 55. , Кестлин [267] Kost Hn. System des deutschen Strafrechts, 1855, Tubingen, T. I. S. 23(28). и многие другие). В России Коркунов считал, что «ни одно государство не может устанавливать законов для чужой территории» [268] Коркунов. Опыт конструкции международного уголовного права // Журнал гражданского и уголовного права. 1889, № 1. , а Сергиевский утверждал, что «преступность деяния определяется исключительно по законам места его совершения» [269] Сергиевский. Русское уголовное право. СПб., 1911.9-е изд. С. 338. .

Французский уголовный кодекс 1791 г. своим молчанием подтверждал строго территориальный принцип действия уголовных законов [270] Dounedieu de Vabres. Traite eteelementaire de droit criminel. P. 960. . Законодательное собрание 3–7 сентября 1792 г. приняло декрет, который устанавливал, что «наказание не должно применяться нигде, кроме того места, где преступление было совершено».

Этим же декретом были освобождены с галер все лица, осужденные за преступления, совершенные за границей. Дальнейшее французское законодательство гласило: «Законы, касающиеся благоустройства (police) и безопасности, обязательны для всех, проживающих на территории (Франции)» (ст. 3 Гражданского кодекса 1804 г.).

Применение территориального принципа рекомендовала Первая международная конференция по унификации уголовного законодательства в Варшаве в 1927 г., постановившая, что «уголовный закон страны применяется ко всякому лицу, совершившему преступление на его территории.

Этот закон в равной мере применяется к тем, кто совершит преступление на корабле, в территориальных водах или над территорией государства» [271] Резолюция Варшавской конференции 1927 г. RiDp 1928. N 1. Р. 13. .

Однако принятие территориального принципа в чистом виде без каких-либо поправок и дополнений неизбежно должно было бы привести к одному из двух результатов, либо а) лица, совершившие преступление на чужой территории, должны были быть обязательно выданы тому государству, на территории которого они совершили преступление, либо б) лица, совершившие преступление на территории одного государства и скрывшиеся на территории другого государства, оставались бы безнаказанными. Как одно, так и другое решение вопроса не могло оказаться удовлетворительным. Оставление безнаказанными преступников, совершивших преступления за границей, с одной стороны, противоречило взаимным интересам государств и интересам государства, на территории которого преступник находился, с другой – большинство государств не соглашалось выдавать не только своих подданных, но и иностранцев, если они за границей совершили преступление, направленное против интересов этого государства или его граждан. Реальная жизнь создала, таким образом, необходимость распространения действия национального уголовного закона на преступления, совершенные за границами государственной территории. Результатом такого положения вещей явилось то, что все современные государства, за исключением Англии, США и других стран, принявших английское «common law», дополняют действие территориального принципа действия уголовных законов другими положениями, устраняющими по мере возможности отмеченные выше недостатки.

Право США исходит и сейчас из того, что «как общее правило практики, применяемое в США, суды страны не могут карать кого-либо за деяния, совершенные вне территориальных границ этой страны, признавая, таким образом, применение теории, что право какой-либо страны не имеет экстерриториального значения» [272] Miller. Handbook of criminal law. P. 518. В США Henri Wheaton в работе «Elements of International law» (Boston, 1836) писал по этому поводу «It is evident that a state cannot punich an offence against its municial laws commited within the territory of another state unless by its own citizens», и далее: «By the common law of England, wich has been adopted in this respect in the United States, criminal offences are considered as altogether local and justiciable only by the courts of that country where the offence is commited» (§ 113, 151. По изданию 1936, Oxford; London); см. также: Stephen. Commentaries. V. IV. P. 209, Mendelson-Bartholdy. Das Raumliche Herschaftsgebiet des Strafgesetzes, Verg. Dar., Allg. Teil. В. VI. S. 248. .

Таковы же принципы и уголовного права Англии [273] Kenny. Outlines of criminal law. Cambridge, 1945. P. 489. .

Однако и в Англии и в США это монопольное действие территориального принципа ограничивается рядом особых положений. Так, право США признает действие своих законов за пределами США в случаях, когда: а) преступление совершено на борту корабля, плавающего под флагом США; б) если некоторые преступления совершены гражданами США за границей; в) если преступление совершено иностранцем, находящимся на службе США за границей, против интересов США; г) если преступление совершено в странах, где граждане США пользуются правом экстерриториальности; д) если преступное действие совершено за границей, но результат преступления наступил или должен был наступить в США [274] Miller. Handbook of criminal law. § 180. P. 518. .

Много подобных исключений имеется и в праве Англии [275] Kenny в числе таких исключений упоминает убийство, двоеженство, пиратство, измену и ряд других преступлений. (Kenny. Outlines of criminal law. Cambridge, 1945. P. 489); см. также: Mendelson-Bartholdy. Das Räumliche Herschaftsgebiet des Strafgesetzes. S. 247–267. . Однако в Англии и США все же формально продолжают придерживаться исключительности территориального принципа и признают принципиальную возможность выдачи своих граждан для суда в страну места совершения преступления, хотя и на основе взаимности, что практически лишает это положение реального значения. Все остальные законодательства давно уже отказались от монопольного характера территориального принципа и дополняют его в настоящее время другими принципами действия уголовного закона в пространстве, значительно расширяющими сферу деятельности национального уголовного права.

II. Советское право всегда исходило и исходит из применения территориального принципа действия уголовного закона в пространстве. Уже «Руководящие начала» 1919 г. устанавливали, что «уголовное право РСФСР действует на всем пространстве республики как в отношении ее граждан, так и иностранцев, совершивших на ее территории преступление…» (ст. 27). Этот принцип был воспринят Уголовным кодексом 1922 г. (ст. 1), Основными началами 1924 г. (разд. 1, ст. 1) и Уголовным кодексом 1926 г., где устанавливается, что 1) «действие… кодекса распространяется на всех граждан РСФСР, совершивших общественно опасное действие в пределах РСФСР…» (ст. 2); 2) «граждане иных союзных республик подлежат ответственности по законам РСФСР за совершенное ими преступление на территории РСФСР» (ст. 3); 3) «за совершенные на территории Союза преступления граждане союзных республик подлежат ответственности по законам места совершения преступления» (ст. 3) и 4) «иностранцы за преступления, совершенные на территории Союза ССР, подлежат ответственности по законам места совершения преступления» (ст. 4).