Иосиф Левин - Суверенитет

Еще меньше можно говорить о суверенитете парламента в парламентарных странах с писаной конституцией, стоящей над парламентом. Но, может быть, суверенная власть в буржуазно-демократических государствах, основанных на принципе «народного суверенитета», принадлежит народу? Однако реальный народный суверенитет исключается самим общественным строем капитализма. Ему противоречит также – если даже оставаться в чисто юридической плоскости – то, что «право» народа в этих государствах ограничивается одним только правом избрания представителей, а также – в некоторых государствах – правом голосовать в порядке референдума. «Суверенному» народу не предоставлено право контролировать или досрочно отзывать депутатов. И недаром современные реакционные теории Ориу или Комбетекра, по существу развивая старую доктрину Лабанда, признают за избирательным корпусом лишь так называемую «избирательную власть», рассматривая законодательную власть как право, самостоятельно и бесконтрольно осуществляемое парламентом, без всякой делегации со стороны народа, ибо последний не может делегировать власть, которой он сам не располагает (об этом чуть ниже). В странах, где существует институт референдума, к избирательной власти присоединяется также вотирование законов, выносимых при определенных условиях на референдум. Однако и тут еще весьма и весьма далеко до верховенства народа – даже в формальном смысле.

Ибо власть народа, вопросы, ей подлежащие, и способ ее осуществления устанавливаются конституцией, принятой собранием представителей. Эта власть должна осуществляться в соответствии с конституцией, и, следовательно, не является властью безусловной и неограниченной. Если даже сама конституция утверждается всенародным опросом, то состав лиц, имеющих право участвовать в опросе, и обязательный порядок голосования все же установлены не народом. А между тем, не только от избирательного права, но даже от организационно-технических особенностей избирательной системы, от характера избирательных округов, от принятия пропорциональной или мажоритарной системы, от порядка определения результатов выборов зависят и результаты выборов. Известно, что в буржуазных странах все это используется для того, чтобы всячески ограничить права народа. Юридически действует не народ, а избирательный или голосующий корпус, который установлен законом и который не совпадает со всем народом. Для того чтобы народ мог произвести акт, имеющий юридическую силу, необходимо, чтобы было предварительно кем-то установлено, кто именно участвует в этом акте, в каком порядке этот акт должен быть проголосован и т. д.

Таким образом, понятие верховной власти не может в буржуазном государстве быть отнесено ни к органу государства, ни к народу, ни даже к избирательному корпусу. Старая юридическая школа отнесла суверенитет к самому государству, а не к какому-либо органу государства или народу. Однако подобное решение вопроса осталось формальным и совершенно бесплодным, так как само государство понималось формально-юридически и абстрактно. Такое понимание государства затушевывает и маскирует классовую сущность государства – в этой маскировке и заключается главная задача буржуазных теорий государства. На абстракции государства – юридического лица или государства – правопорядка нельзя построить такое учение о суверенитете, которое объясняло бы реальные факты государственной и общественной жизни. Такое абстрактное понимание государства неизбежно влечет за собой те оказавшиеся неразрешимыми для буржуазной науки логические противоречия и парадоксы, которые мы констатировали выше, в частности в вопросе о совместимости суверенитета с правом.

Для того чтобы решить вопрос о природе и носителе суверенитета, необходимо исходить из понятия о государстве как орудии классового господства, которое возникло в условиях эксплуататорского общества «для того, чтобы держать в узде эксплуатируемое большинство в интересах эксплуататорского меньшинства» [60] Сталин. Вопросы ленинизма. 11-е изд. С. 604. . Необходимо исходить из социально-классового назначения государства и из его функций. Государство является орудием господства класса, и, следовательно, верховная власть тех или иных органов или того или иного избирательного корпуса в государстве есть не что иное, как юридическое выражение и форма этого господства, определяющего и характер распределения функций и прав властвования между отдельными органами государства, и их иерархию. Реальным же носителем суверенитета государства является та социальная сила, тот класс, который держит в своих руках само государство как орудие своего господства. «Парадоксы суверенитета» возникают в результате того, что форма суверенитета, а именно его юридическое выражение, берется изолированно, вне связи с содержанием суверенитета, т. е. реальным политическим господством класса в государстве. Суверенитет не может рассматриваться, да, впрочем, никогда в действительности и не рассматривался, как чисто юридическое понятие. Юридической является лишь форма суверенитета, в то время как содержание его находится в более глубокой сфере отношений. От юридического выражения суверенитета необходимо перейти к его «метаюридической», социально-политической сущности для того, чтобы правильно решить проблему суверенитета и ее антиномии. Логические трудности проблемы суверенитета находят свое разрешение в диалектике формы и содержания суверенитета.

Решение вопроса о соотношении между содержанием суверенитета и его юридическим выражением является ключом к построению научной теории суверенитета.

Суверенитет принадлежит государству, т. е. определенной организации господствующего класса. Анализ суверенитета, следовательно, включает и вопрос о классе как о решающей социальной силе в государстве, и вопрос о конкретной организации господства этого класса, об его орудиях власти, об органах, выражающих и осуществляющих это господство. Первое составляет содержание суверенитета, второе – его форму или государственно-правовое выражение. Следовательно, речь идет о двух взаимосвязанных между собой аспектах как суверенитета, так и государства. Носителем суверенитета в аспекте его социально-политического содержания (или условно – «политического суверенитета») является господствующий в государстве класс, носителем суверенитета в аспекте его юридической формы (или условно – «юридического суверенитета») – совокупность высших органов и орудий власти государства как организации диктатуры данного класса.

Юридический суверенитет – это высшая власть органов государства, зафиксированная в законе, регулируемая правом и, следовательно, осуществляемая в правовых формах. Тот самый интерес господствующего класса, который требует образования юридической формы суверенитета, для того чтобы обеспечить правильное, с точки зрения этого класса, функционирование государства и государственной машины, требует также, чтобы юридический суверенитет осуществлялся в правовых формах и был тем самым ограничен в смысле порядка своей деятельности. Политический суверенитет – это высшая власть класса, господствующего в государстве, являющаяся реальным основанием самого закона и в этом смысле стоящая «над» законом, являющаяся источником всякого права. Политический суверенитет – это реальное, проявляющееся как в юридических, так и во внеюридических формах, политическое господство класса, опирающегося на свою экономическую мощь. Носителем суверенитета как единства политического содержания и юридической формы является государство как политическая организация класса, действующая через свои органы власти.