Лидия Нудненко - Конституционные права и свободы личности в России

«Следует добиваться такого положения, чтобы законы, непосредственно затрагивающие права и свободы личности, принятые государством, соответствовали гуманистической природе права, требованиям равенства и справедливости. Такой закон, выраженный в адекватной юридической форме, уже содержит в себе определенный механизм реализации». [42] Комкова Г. Н. Конституционно-правовой механизм защиты равенства прав и свобод в России // Конституционные чтения. Вып. 1. Саратов, 2003. С. 146.

В юридической литературе справедливо отмечается, что на практике встречаются нарушения принципа равноправия в результате противоречий между законом и подзаконным актом. Наиболее яркий пример подобного противоречия – введения моратория на применение смертной казни. Здесь имеет место двойное нарушение. Вместо того чтобы внести изменения в Уголовный кодекс Российской Федерации, официально закрепив в нем в соответствии с Европейской конвенцией о защите прав человека и основных свобод отказ от применения смертной казни в мирное время, Президент Б. Н. Ельцин неопубликованным указом ввел в России мораторий на ее применение. Таким образом, прокурор, руководствуясь действующим Уголовным кодексом, в ряде случаев требует применения смертной казни в отношении конкретных подсудимых, а судьи оказываются перед дилеммой: руководствоваться Кодексом или названным указом. В силу этого возникает проблема обеспечения равенства прав перед законом и судом для отдельных подсудимых. [43] См.: Дмитриев ЮЛ. Россия: на пути от формального равноправия к реальному // Конституционные чтения. Вып. 4. Ч. 1. Саратов, 2003. С. 11.

Причиной нарушения принципа равноправия может быть противоречие между одноуровневыми законами. Приведем пример. Регистрация сделок с недвижимостью в нотариате и регистрационной палате влечет различные последствия. В первом случае дееспособность гражданина устанавливает нотариус, со всеми вытекающими отсюда последствиями, а во втором – участник сделки удостоверяет ее сам, не неся за это никакой ответственности. [44] См.: Там же. С. 10–11.

Конституционный Суд Российской Федерации в декабре 1999 г. рассматривал дело о проверке конституционности п. 3 ст. 20 Федерального закона «О высшем и послевузовском профессиональном образовании». Основанием к рассмотрению дела явилась обнаружившаяся неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли Конституции Российской Федерации установленные положениями вышеуказанного закона возрастные ограничения для лиц, замещающих должности заведующих кафедрами в государственных и муниципальных высших учебных заведениях (70 лет). Конституционный Суд при вынесении решения исходил из ч. 1 и 2 ст. 19 Конституции Российской Федерации, согласно которой все равны перед законом и судом. Поэтому установление предельного возраста, достижение которого является основанием для освобождения от должности независимо от согласия работника, означает дискриминацию по возрастному признаку. В связи с этим Конституционный Суд признал положение п. 3 ст. 20 Федерального закона «О высшем и послевузовском профессиональном образовании» не соответствующим Конституции Российской Федерации, ее ст. 19 (ч. 1 и 2) и 37 (ч. 1).

Равенство всех перед судом (ч. 1 ст. 19 Конституции Российской Федерации) означает, что стороны в судебном заседании имеют равные процессуальные права для отстаивания перед судом своих позиций и не существует каких-либо субъектов права, чьи действия или бездействия не могли бы быть оспорены в суде; государство гарантирует справедливое и беспристрастное рассмотрение дела на основании закона.

Равенство перед судом имеет различные аспекты:

– равноправие всех участников спора о праве (ч. 3 ст. 123 Конституции Российской Федерации);

– признание авторитета и юрисдикции суда как арбитра в правовых спорах (ст.118 Конституции Российской Федерации);

– гарантия равной (одинаковой) для всех судебной защиты прав и свобод (ст. 18, 19, 45, 46 Конституции Российской Федерации);

– рассмотрение дела в одном и том же порядке, на основании одинаковых процессуальных правил (ст. 123 Конституции Российской Федерации);

– важнейшее проявление правового сознания и нравственный императив судей, присяжных и арбитражных заседателей, других правоприменителей. [45] См.: Колесников Е. В. Конституционный принцип равноправия и институт судебной защиты // Конституционные чтения. Вып. 4. Ч. 1. Саратов, 2003. С. 37–38.

Неравенство перед законом и судом проявляется в неравенстве юридической ответственности. Примером здесь может служить правовая неприкосновенность отдельных категорий лиц (депутатов, судей). Такая неприкосновенность, с одной стороны, создает чувство безопасности, уверенности у этих лиц при исполнении ими своих служебных обязанностей. Но с другой стороны, если возобладает тенденция увеличения числа лиц, обладающих иммунитетом от уголовной и административной ответственности, начнет терять смысл принцип равенства граждан перед законом и судом. Так, попытки органов прокуратуры получить согласие на возбуждение уголовного дела против депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации заканчиваются, как правило, безуспешно.

Поэтому, во-первых, необходимо сократить круг лиц, обладающих подобным иммунитетом, во-вторых, нужно ограничить правовую неприкосновенность должностных лиц – она должна распространяться только на их служебную деятельность. За поступки в частной жизни они должны отвечать, как все граждане России. [46] См.: Ведяхин В. М. Право и справедливость // Государственная власть и местное самоуправление. 2005. № 4. С. 5–6.

Равноправие граждан заключается в равенстве их прав и обязанностей независимо от имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям.

Применительно к равенству прав и обязанностей граждан независимо от имущественного и должностного положения следует оговориться, что должностное положение нередко искажает идею равноправия, поскольку чиновники высшего и среднего ранга могут использовать свое должностное положение в узколичных интересах. Необходимость отделить реализацию должностных полномочий, обусловленных потребностями службы, от удовлетворения личных интересов – дело порой непростое и нелегкое. Поэтому безупречное равноправие в этих случаях – лишь идеал. [47] См.: Воеводин Л. Д. Юридический статус личности в России. С. 71–73.

Согласно ст. 13 и 14 общественные и религиозные объединения равны перед законом. «Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них», – гласит ч. 3 ст. 29 Конституции Российской Федерации.