Александр Север - Как победить коррупцию

– А скажите, почему комиссия ваша закупила тогда в Стокгольме старые модели?

– Думаю, – ответил я, – что в каждой стране техника развивается параллельно с развитием мозга рабочего. Шведские заводы переходили постепенно от машин в 150 оборотов к машинам в 375, и пальцы, глаза, движения и соображение рабочих тоже постепенно приспособлялись к новым темпам. Если мы сейчас поставим русского рабочего к машине в 375 оборотов в минуту – при условии, что обработка каждого дерева требует, сверх того, особого соображения и комбинирования, – то ясно, что рабочий либо машину сломает, либо порежет себе руки; помимо того, половина товара окажется браком. Затем, у нас заработная плата стоит не так высоко, чтоб необходимо было пользоваться самыми быстроходными машинами. Если всю промышленность построить на новых машинах, то нам надо импортировать и заграничных рабочих.

Я объяснил дальше Ленину, что один завод – кажется, это был номер 6 – будет оборудован по последнему слову техники, и он будет показательным; на этот завод надо будет пригласить нескольких иностранных техников.

Ленин меня внимательно слушал, записывая что-то на бумажке, и, по существу, согласился с моими доводами» 43 43 Либерман С. И. Дела и люди. (На советской стройке). [битая ссылка] http://www.geocities.com/Paris/Palais/6854/liber/lbr-91.html .

Как вам такое объяснение? Отказ от закупки новой техники из-за того, что рабочие на ней не умеют работать. А если учесть, что С. И. Либерман причислял себя к меньшевикам, то закрадывается нехорошая мысль, что Иосиф Сталин был прав, когда начал репрессии в отношении политических противников. Вот вам пример не выдуманного «палачами с Лубянки», а реального вредительства. Ведь он об этом эпизоде не в кабинете следователя НКВД в 1937 году рассказал, а в 1944 году, когда жил в США. Вот только во вредительство вериться с трудом. А покупка устаревших моделей по цене новейших – почему бы и нет.

В мемуарах С. И. Либермана можно найти и другие пикантные эпизоды. Например, в октябре 1925 года его вызвали в Москву. Чекистов очень интересовала его коммерческая деятельность. Понятно, что его провожали британские партнеры по бизнесу. Хотите узнать подробности? Они вас точно удивят:

«Первым явился владелец одной большой английской фирмы, с которым у меня установились дружеские отношения. Он крепко пожал мне руку и затем сказал:

– Как ни тяжело мне об этом говорить, но я считаю своим долгом спросить вас: что сделать с вашим сыном, если с вами «что-либо» случится? Хотите ли вы, чтобы он продолжал образование? Или взять его к себе и обучить работе в моей фирме? Я постараюсь заменить ему отца!

Следующим явился крупный лесопромышленник, очень богатый человек, и заявил:

– Жаль, что вы не мой брат, тогда я заставил бы вас не возвращаться. Но я этого силой сделать не могу, поэтому в последний раз убеждаю вас отказаться от поездки. Пока у меня есть хлеб, он будет и у вас. Но если вы поедете, вы можете быть спокойны за вашу семью.

Так говорили они, один за другим. Они как бы хоронили меня, утешая меня в то же время. Их сочувствие было искренним, их аргументы были убедительны, их обещаниям хотелось верить…».

Британцы по характеру мало сентиментальные люди, они чопорные даже по отношению друг к другу, не говоря уже о представителях других национальностей. А тут такая сцена. О многом она заставляет задуматься. Строились ли их отношения на чисто дружеской основе или в их основе лежало что-то еще? Снова цитата из воспоминаний:

«Когда я впоследствии, отказавшись от советской службы, остался без всякой работы и обратился за помощью к последнему из упомянутых посетителей, он ответил, что, конечно, рад бы дать мне работу у себя, „но так как ваши бывшие хозяева настроены против вас, а я продолжаю с ними торговые отношения, то я, к сожалению, ничего сделать не могу“…» 44 44 Либерман С. И. Дела и люди. (На советской стройке). [битая ссылка] http://www.geocities.com/Paris/Palais/6854/liber/lbr-96.html .

В Москве С. И. Либерман регулярно бывал на допросах у следователя ОГПУ. Вероятно, он проходил по уголовному делу, возбужденному против него, в качестве подозреваемого. Прямых улик против него не было. Да и покровительство Владимира Ленина, как магическое заклинание продолжало действовать. Непонятно, чем бы закончилось это дело, если бы шведские бизнесмены не организовали вызов своего партнера для заключения очередного договора. С. И. Либерману позволили выехать из Советской России. Понятно, что обратно он уже не вернулся.

Если на верхнем и среднем уровне системы управления страной процветала коррупция, то ничего удивительного нет в том, что и на местах происходили аналогичные явления. Фактически «низы», пользуясь своей безнаказанностью, копировали поведение «верхов». Началось это сразу же после захвата власти большевиками, а не в начале или середине двадцатых годов прошлого века, как утверждают отдельные журналисты и историки. Действительно, после провозглашения Владимиром Лениным «новой экономической политики» – НЭПа, начался процесс коммерциализации определенной части советского общества, который словно ржавчина, начал стремительно разъедать государственный аппарат. Взятки давали не только коммерсанты чиновникам, но и сами чиновники друг – другу – для положительного решения того или иного вопроса. Об этом мы подробно расскажем ниже.

Большевикам, в наследство от предыдущих хозяев страны – российских императоров и Временного буржуазного правительства, достался коррумпированный, забюрократизированный, неповоротливый и частично разрушенный двумя революциями (Февральской и Октябрьской) механизм управления страной. К тому же большинство царских чиновников были настроено отрицательно к новой власти и различными способами бойкотировали выполнение своих профессиональных обязанностей.

6 декабря 1917 года СНК рассмотрел вопрос «О возможности забастовки служащих в правительственных учреждениях во всероссийском масштабе». Было принято решение создать особую комиссию для выяснения возможности борьбы с такой забастовкой путем самых энергичных революционных мер. На пост председателя комиссии была предложена кандидатура Феликса Дзержинского, которому Совнарком к следующему заседанию поручил представить список членов комиссии и разработать меры борьбы с саботажем.

В соответствии с постановлением Совнаркома Дзержинский приступил к организации комиссии по борьбе с контрреволюцией и саботажем, которая вошла в историю под названием ВЧК. Так же новой организации предстояло заняться другой проблемой – спекуляцией.

8 декабря 1917 года вопрос о необходимости борьбы со спекуляцией обсуждался на заседание комиссии. Комиссия поручила Я.X. Петерсу разработать его и доложить на одном из очередных заседаний ВЧК.