Александр Север - Как победить коррупцию

Но и эта мера мало помогла. Так, Михаил Желябужский сочинял подложные духовные завещания и за то был бит кнутом и сослан на каторгу. Потому-то с тех пор слово «фискал» стало означать нечто низкое, корыстное.

В январе 1724 года был казнен обер-фискал Алексей Нестеров за то, что «не токмо за другими противных дел по должности своей не смотрел, но и сам из взятков и для дружбы многое в делах упущение чинил. В провинциальные и городовые фискалы многих определял недостойных, и за это то деньгами, то лошадьми, запасами и другими разными вещами взятки с них брал…». Вместе с ним были казнены трое его подчиненных.

Эстафету борьбы с коррупцией «подхватила» Екатерина II. Разумеется, ее предшественники пытались бороться с коррупцией, но как-то пассивно.

Александр I часто с горечью говорил, что окружен негодяями, и чиновники украли бы у него и флот, если бы знали, куда его девать. Одной из причин неудачной борьбы правительств предыдущих эпох с лихоимством Император считал несовершенство существующей нормативно-правовой базы. Было принято несколько Указов, но ситуация не изменилась.

Николай I попытался решить проблему лихоимства с помощью Третьего отделения Собственной Его Императорского Величества Канцелярии. Согласно Инструкции от 13 января 1827 года, данной шефом жандармов, генерал-адъютантом Бенкендорфом своим подчиненным, они должны были:

обратить особенное внимание на могущие произойти без изъятия во всех частях управления и во всех состояниях и местах злоупотребления, беспорядки и закону противные поступки;

наблюдать, чтобы спокойствие и права граждан не могли быть нарушены чьей-либо личной властью и преобладанием сильных лиц или пагубным направлением людей злоумышленных.

В двадцатые – тридцатые годы прошлого века чекистам приходилось решать аналогичные задачи. Хотя в отличие от своих предшественников – жандармов, чекисты справились с возложенной на них Иосифом Сталиным задачей.

Продолжая рассказ о коррупции в Российской империи в конце XIX – начале XX века следует признать, что власти никак не пытались бороться с ней. Фактически она стала одной из реалий жизни чиновьечей России.

Вот такая страна досталась большевикам осенью 1917 года.

В апреле 1921 года Владимир Ленин прислали в ВЧК следующую записку:

«Совершенно секретно.

Т. Уншлихту и Бокию!

Это безобразие , а не работа! Так работать нельзя. Полюбуетесь, что там пишут. Немедленно найдите, если потребуется, вместе с Наркомфином и тов. Баша утечку .

Ввиду секретности бумаги, прошу немедленно мне вернуть ее вместе с прилагаемым и вашим мнением.

Пред. СНК Ленин».

«Прилагаемым» была вырезка из газеты «Нью-Йорк Таймс» с уже сделанным (лично Лениным, судя по почерку, переводом):

«Целью «рабочих» лидеров большевистской России, видимо, является маниакальное желание стать вторыми Гарун-аль-Рашидами с той лишь разницей, что легендарный калиф держал свои сокровища в подвалах принадлежащего ему дворца в Багдаде, в то время как большевики, напротив, предпочитают хранить свои богатства в банках Европы и Америки. Только за минувший год, как нам стало известно, на счет большевистских лидеров поступило:

От Троцкого – 11 миллионов долларов в один только банк США и 90 миллионов швейц. франков в Швейцарский банк.

От Зиновьева – 80 миллионов швейц. франков в Швейцарский банк.

От Урицкого – 85 миллионов швейц. франков в Швейцарский банк.

От Дзержинского – 80 миллионов швейц. франков.

От Ганецкого – 60 миллионов швейц. франков и 10 миллионов долларов США.

От Ленина – 75 миллионов швейц. франков.

Кажется, что «мировую революцию» правильнее было назвать «мировой финансовой революцией», вся идея которой заключается в том, чтобы собрать на лицевых счетах двух десятков человек все деньги мира. Из всего этого мы, однако, делаем скверный вывод о том, что Швейцарский банк все-таки выглядел с точки зрения большевиков гораздо более надежным, нежели американские банки. Даже покойный Урицкий продолжает держать свои деньги там. Не следует ли из этого, что нам необходимо пересмотреть свою финансовую политику под углом ее большей федерализации?»

Правда, странная реакция на антисоветскую статью Владимира Ленина? Как бы поступил на его месте обычный государственный деятель? Просто бы не реагировал на этот опус иностранных журналистов. Сколько человек в советской России тогда читало американскую газету? Наверно, не больше 100. Мог ли перевод этой заметки появиться в советских СМИ? Тоже нет. Всю оппозиционную власти прессу давно уже ликвидировали, да и сам Владимир Ленин ангельский характер демонстрировал только на страницах многочисленных воспоминай соратников, а в жизни он был жестким и суровым человеком. Маловероятно, что среди редакторов советских газет был самоубийца, который решился бы опубликовать такой материал в своем издание.

Значит, что-то задело Ильича. Ведь недаром он написал об «утечке». Да и сам список очень уже специфичный. Все названные в нем фамилии, кроме Феликса Дзержинского, так или иначе, фигурировали в коррупционных делах.

Если бы это произошло в эпоху Иосифа Сталина, то, скорее всего, вождь приказал провести проверку изложенных в статье фактов, руководствуясь пословицей «дыма без огня не бывает». Владимир Ленин поступил иначе. Он приказал найти того, кто сообщил на Запад эти сведенья.

В Москве по обвинению в шпионаже была арестована американская корреспондентка агентства «Ассошиэйтед Пресс» Маргарита Гаррисон, а несколько позднее – американский журналист Адольф Карм, прибывший в Москву в качестве делегата на III Конгресс Коминтерна от Американской социалистической рабочей партии. Было задержано еще несколько американских граждан. Всем им предъявили стандартное обвинение в сборе разведывательной информации военного и политического характера. «Нью-Йорк Таймс» – американская газета, значит, и отвечать должны американцы. Хотя отдельные историки считают, что арест двух граждан США – результат интриг в высших эшелонах власти Советской России.

Интересна дальнейшая судьба американской журналистки. В середине декабря 1922 года выходящая в Харбине газета «Русский голос» сообщила своим читателям:

«Арестованная в Чите известная американская журналистка Маргарита Гаррисон была отправлена в Москву для заключения в тюрьму. Оказывается, что по выезде Гаррисон из Москвы в прошлом году за ней был послан советский тайный агент. Он следовал за ней в Соединенные Штаты, затем в Японию, на Сахалин, в Чанчунь, Пекин, Ургу и, наконец, доехал за ней до Читы, где ее и арестовали. Эти факты приобретают особенный интерес, в виду появившихся за последнее время в печати сведений, что Маргарита Гаррисон была освобождена из советской тюрьмы только после ее согласия работать в пользу советского правительства».