Коллектив авторов - Общая часть уголовного права

Предвидя возможную критику в свой адрес, сразу оговоримся, что формирование общегосударственной концепции уголовной политики ни в коей мере не означает решения вопросов преступного и наказуемого и никак не претендует на прерогативу высших органов законодательной власти. Концептуальный уровень потому и является концептуальным, что предполагает определение основных, общих, принципиальных моментов уголовно-правового воздействия (о выдаче преступников, о применении положений международно-правовых документов, о приоритетных направлениях борьбы с преступностью и пр.).

В настоящее время в России отсутствует единый акт-концепция уголовной политики, а отдельные положения концептуального характера разбросаны по ряду важнейших государственных документов: они содержатся, в частности, в Конституции, Концепциях внутренней и внешней политики и т. п.

Подводя итог, необходимо также отметить, что к данному уровню (и вообще к уровням уголовной политики) не имеют никакого отношения теоретические исследования уголовной политики. Они составляют научные основы последней, и именно в этом своем качестве должны учитываться на каждом ее уровне;

2) правореализационный уровень (практическая политика).

Этот уровень предполагает практическое выражение уголовной политики в соответствии с теми исходными предписаниями, которые выработаны на концептуальном уровне, ее реализацию в той или иной форме (об этом далее). Таким образом, мы полагаем, что законотворческая и правоприменительная практика являются формами реализации уголовной политики и не могут рассматриваться в качестве самостоятельных ее уровней.

Достаточно традиционным для теоретических исследований уголовной политики является выделение таких форм ее реализации, как правотворчество и правоприменение. [254] Такого мнения, например, придерживаются Н. А. Лопашенко, Б. А. Миренский, Т. А. Лесниевски-Костарева и др. Однако некоторые авторы, помимо указанных, относят к числу форм реализации уголовной политики влияние на общественное сознание (по аналогии с общей юридической политикой), [255] Основания уголовно-правового запрета. Криминализация и декриминализация. М., 1982. С. 13–14. Автор главы – В. Н. Кудрявцев. Необходимо отметить, что ученый называет указанные процессы направлениями (а не формами) реализации политики. а также иную деятельность государственных органов, направленную на борьбу с преступностью. [256] См.: Дагель П. С. Указ. соч. С. 32–33.

По нашему мнению, существуют следующие формы реализации уголовной политики:

1) правотворчество – выражается в принятии уголовного законодательства, а также в его дальнейшей реформации. Оно является первичной формой выражения уголовной политики, так как именно в его рамках в основном формируется содержание уголовной политики. Средствами реализации уголовной политики в сфере правотворчества служат уголовный закон в целом (при его принятии, создании новой редакции, отмене) или отдельные нормы (положения) уголовного закона (при их принятии, модификации, исключении); [257] Мы не разделяем, таким образом, позицию С. С. Босхолова о том, что существует целая «система законов и иных нормативных правовых актов, в которых выражается и закрепляется уголовная политика» (См.: Босхолов С. С. Указ. соч. С. 93–95).

2) правоприменение – выражается в осуществлении практической деятельности, связанной с применением норм уголовного законодательства. Средствами реализации уголовной политики в данной сфере социальной практики являются акты применения материального уголовного права (обвинительные заключения, приговоры, определения (постановления) об освобождении от уголовной ответственности или наказания и пр.);

3) правоинтерпретация – выражается в деятельности высших органов судебной власти государства, правомочных в соответствии со ст. 126 Конституции РФ давать официальные разъяснения по уголовно-правовым вопросам судебной практики. Средствами реализации уголовной политики в сфере правоинтерпретации выступают акты толкования норм уголовного права (постановления Пленума Верховного Суда РФ).

Совершенно очевидно взаимовлияние, оказываемое друг на друга уголовной политикой и средствами ее реализации. Если средства суть инструментарий воплощения уголовной политики в жизнь, то уголовная политика есть наполнитель этих средств.

По справедливому замечанию Н. А. Лопашенко, в литературе чаще всего не затрагивается вопрос о методах уголовной политики, к числу которых она относит криминализацию, декриминализацию, пенализацию, депенализацию, дифференциацию уголовной ответственности и наказания. [258] См.: Лопашенко Н. А. Основы уголовно-правового воздействия… С. 271. По нашему мнению, правильнее говорить о дифференциации уголовной ответственности и индивидуализации уголовного наказания.

Поддерживая автора в данном, совершенно обоснованном, на наш взгляд, решении, позволим себе не согласиться с определением ею сферы применения указанных методов, ограничиваемой преимущественно правотворческой деятельностью (за исключением дифференциации и индивидуализации уголовной ответственности, которая «работает» и в области правоприменения). [259] См.: Российская правовая политика: Курс лекций / Под ред. д-ра юрид. наук, проф. Н. И. Матузова и д-ра юрид. наук, проф. А. В. Малько. М., 2003. С. 377–378.

По нашему мнению, методы декриминализации и депенализации свойственны не только правотворческой, но и правоприменительной практике, использующей их исключительно «в рамках и на основе действующего уголовного закона». [260] Основания уголовно-правового запрета… (автор главы – В. Н. Кудрявцев). С. 27.

Декриминализация, например, имеет место при признании деяния непреступным в силу его малозначительности (ч. 2 ст. 14 УК РФ), депенализация – при решении вопросов о смягчении наказания, об освобождении от уголовной ответственности и наказания, в случаях, когда из закона не вытекает обязанность правоприменителя действовать исключительно данным образом (например, ст. 64, 75, 76 УК РФ).

Особенности действующего уголовного законодательства порождают возможность легального использования в правоприменительной деятельности и метода криминализации. Речь идет о толковании оценочных признаков, неопределенность содержания которых, в принципе, позволяет правоприменителю выйти за пределы законодательно осуществленной криминализации. Мы же, рассматривая данное явление как негативное, считаем, что уголовно-политический метод криминализации может применяться только в сфере правотворчества. [261] Иной позиции по соответствующему вопросу придерживается В. Н. Кудрявцев (см.: Основания уголовно-правового запрета… С. 30).