Вадим Филимонов - Норма уголовного права

И. М. Гальперин обратил внимание на противоречивость указанной точки зрения. Он обоснованно отметил: «Если наказание не способно воздействовать на снижение преступности, то на основе каких обстоятельств можно утверждать, что оно все же способно удерживать ее уровень? Можно ли исходить из того, что влияние на снижение преступности и удержание ее в определенных пределах – это качественно различные процессы, связанные с различными формами воздействия наказания на преступность»? [20] Гальперин И. М. Наказание: социальные функции, практика применения. М., 1983. С. 19. Необходимо также учитывать, что положительное воздействие на состояние и уровень преступности может быть достигнуто в результате эффективного осуществления уголовным правом своей предупредительной и восстановительной функций.

Недооценка задач уголовного законодательства по предупреждению преступлений и наказанию преступников просматривается, как уже было сказано ранее, также во взглядах А. М. Яковлева, по мнению которого «уголовное право… принципиально ретроспективно, т. е. обращено в основном к прошлому, совершенному преступлению, смысл уголовного права – в решении вопросов ответственности (задачи общего и специального предупреждения по отношению к этой функции – производны, вторичны, не имеют самостоятельного значения)». [21] Яковлев А. М. О понятии «опасность личности преступника». Проблемы совершенствования уголовного закона. М., 1984. С. 56.

А. М. Яковлев считает, что «практика отыскания внутри человека того, что объясняет его поведение, уводит исследователя в сторону от выявления подлинных причин противоправного поведения», что «представление о том, что предметом изучения человека в целях выявления закономерностей его поведения служит его психика, духовный мир, взгляды, убеждения и т. п., – вчерашний день в развитии психологической науки». [22] Яковлев А. М. Теория криминологии и социальная практика. М., 1985. С. 105, 108. С его точки зрения, нравственные свойства человека не участвуют в регулировании поведения. «Если под словом „нечестен“ (эгоистичен и т. п.), – пишет он, – понимать некое внутреннее состояние, играющее роль причины поведения, и если никакому объективному наблюдению и измерению это состояние само по себе не поддается, то оно никак не может служить в качестве реального объяснения соответствующего поступка». [23] Яковлев А. М. Теория криминологии и социальная практика. М., 1985. С. 107.

Отказавшись от признания нравственных свойств человека регуляторами его поведения, А. М. Яковлев пришел к выводу, что преступление есть всего лишь реакция человека на внешние раздражители. Оно, по его мнению, выражается или в так называемом оперантном поведении – поведении, ориентированном на потребности человека, или в так называемом респондентом поведении – поведении, отражающем реальности данной среды, ситуации, в рамках которой действует субъект, в том числе требования, предъявляемые к нему этой средой. [24] Яковлев А. М. Теория криминологии и социальная практика. М., 1985. С. 150–161.

Взгляды А. М. Яковлева воспроизводят, по существу, положения хорошо известной на западе бихевиористической теории. Данная теория, отвергающая нравственные начала в поведении человека, уже подвергалась обстоятельной критике в нашей психологической и юридической литературе. [25] См.: Современная психология в капиталистических странах. М., 1963; Мансуров Н. С. Современная буржуазная психология. М., 1962; Филимонов В. Д. Общественная опасность личности преступника. Томск, 1970. С. 38–53.

Таким образом, уголовное законодательство наряду с криминологическими мерами направлено не просто на охрану утвердившихся в социуме общественных отношений, но и на постепенное искоренение преступности.

3. С учетом этой цели определяется и санкция норм уголовного права.

Ю. А. Демидов в свое время обоснованно отметил, что в санкциях, как и во всем уголовном законодательстве, выражается политика государства. Вместе с тем, по его мнению, «в некоторых случаях государство считает необходимым усилить борьбу с какими-либо общественно опасными деяниями, и в законе появляется санкция, предусматривающая более строгое наказание, чем прежде. Это изменение может произойти и тогда, когда общественная опасность преступления не претерпела существенных изменений» [26] Демидов Ю. А. Социальная ценность и оценка в уголовном праве. М., 1975. С. 98, 99. О необходимости учитывать при определении санкции цель общего предупреждения преступлений писал также (см.: Кудрявцев В. Н. Основания уголовно-правового запрета. М., 1982. С. 250). .

Указанное утверждение встретило возражение со стороны И. М. Гальперина. С его точки зрения, оно противоречит требованию, чтобы учет факторов социального развития, влияющих на изменения в уголовном праве, осуществлялся «прежде всего и главным образом посредством оценки общественной опасности преступления». Развивая свою мысль, он писал, что «усиление строгости наказания за преступление должно исходить из того, что в определенных условиях возрастает его общественная опасность и лишь усиленная санкция способна повысить эффективность наказания, содействуя достижению цели как общей, так и частной превенции». [27] Гальперин И. М. Указ. соч. С. 15.

По нашему мнению, при рассмотрении этого вопроса необходимо иметь в виду различие между двумя несовпадающими понятиями – понятием «общественная опасность преступления» и понятием «общественная опасность вида преступлений».

Различие между ними состоит в том, что первое определяется на основе признаков конкретного деяния (объекта преступления, размера причиненного ему вреда, формы вины и др.), а второе – на основе того вреда, который причиняется обществу всей совокупностью преступлений определенного вида за тот или иной отрезок времени. Если общественная опасность отдельного преступления характеризует вред, причиненный отдельным общественным отношениям или группам отношений, то общественная опасность определенного вида преступлений – общественным отношениям в целом. Отдельное преступление, как правило, не способно поколебать утвердившиеся в обществе отношения, а вся совокупность такого рода преступлений – может. Она может и резко изменить ситуацию в стране.

И. М. Гальперин, по всей вероятности, считал, что рост числа преступлений, увеличение их общего количества повышают степень общественной опасности каждого из них, и, поскольку возрастает степень общественной опасности каждого преступления, законодатель именно на этом основании вправе повысить санкцию нормы, предусматривающей ответственность за их совершение. По нашему мнению, такое соображение было бы неверным.