Виктор Аракчеев - Пенсионное право России

На основании изложенного и подводя итог всему сказанному выше, мы предлагаем дать следующее определение пенсии: «Пенсия – это ежемесячная денежная выплата, предоставляемая нуждающемуся гражданину с целью его содержания по основаниям, на условиях, в размерах и порядке, предусмотренных (настоящим) законом».

Взаключение рассмотрения вопроса о понятии пенсии хотелось бы обратить внимание на следующее обстоятельство. Мы считаем, что в законодательстве должно быть закреплено единое, общее и универсальное понятие пенсии как отправной категории всей пенсионной системы России, но нормотворческими органами избран иной подход к решению этого важнейшего вопроса. Суть этого подхода состоит в том, что в законодательстве закреплено не одно, а два определения пенсий, основа различий которых закладывается способом формирования средств на пенсионное обеспечение. Если таковыми средствами являются страховые отчисления, то пенсия именуется трудовой и ее целью является компенсация заработной платы или иного дохода гражданина. Если же в основе пенсионного обеспечения лежит бюджетное финансирование, то соответствующая государственная денежная выплата предоставляется не только с целью компенсации заработка (дохода) гражданина (без указания на его государственно-правовую принадлежность), но и для предоставления ему средств к существованию [55] Обращает на себя внимание, что при буквальном прочтении понятия государственной пенсии следует, что соответствующим субъективным правом обладают лишь граждане России, хотя ст. 3 этого же Закона наделяет им также иностранцев и лиц без гражданства. Таким образом, между нормой-дефиницией и нормой, определяющей действие закона по кругу лиц, сложилась коллизия, которой можно было бы избежать, если бы в легальном определении пенсии вместо слова «гражданин» был употреблен термин «лицо», как это имеет место в Федеральном законе о трудовых пенсиях. . Отсюда следует, что государство снимает с себя ответственность за реализацию своей обязанности по обеспечению граждан, которые своим трудом принимали участие в решении общезначимых задач только по той причине, что они не отнесены им же к категории лиц, имеющих право на государственную пенсию. К такой категории отнесены работники науки, здравоохранения, образования, представители творческих профессий, работники предприятий, учреждений и организаций, труд которых оплачивается за счет средств федерального бюджета и др. Это свидетельствует одновременно о политике применения двойных стандартов в пенсионном обеспечении даже по отношению к тем гражданам, которые выполняли своим трудом общегосударственные задачи, с той лишь разницей, что одни из них работали в статусе служащих, а другие к этому статусу государством причислены не были. Будущее закладывается настоящим, в связи с чем каждый человек, стремящийся к достойному обеспечению своего существования в будущем и приобретет статус пенсионера, должен своим трудом создать соответствующие предпосылки. Такой подход к пенсионному обеспечению сложился исторически и социально оправдан. Но если в основу качественного состояния обеспечения пенсионера будет положен лишь формальный признак отнесения того или иного вида трудовой деятельности к государственно значимой и только он будет давать право на получение государственных пенсий, то из этого может следовать лишь один вывод – государство не заинтересовано в достойной компенсации трудового вклада лиц, не отнесенных им к категории служащих, и в какой-то степени снимает с себя ответственность за уровень их пенсионного обеспечения.

Поэтому мы считаем, что принятие двух, а возможно, и большего числа законов, в каждом из которых будет закреплено понятие пенсии, свойственное исключительно обеспечению определенной категории лиц, определений, которые должны основываться на общих закономерностях пенсионного права, и прежде всего принципах гуманности, социальной справедливости и единства правовой политики, нецелесообразно. С этой целью и должно быть сформулировано единое общее определение пенсии, закрепляющее единый «масштаб мер», а конкретные условия, с учетом заложенных в нем признаков, позволят отразить различные обстоятельства и таким образом дифференцировать правовое положение пенсионеров различных категорий.

Любая классификация преследует прежде всего цель более детального и углубленного анализа исследуемого объекта. Характеризуя теоретико-познавательное и практическое значение классификации пенсий, Я. М. Фогель совершенно верно считает, что она позволяет выявить как наиболее типичные, сходные черты пенсий, так и существенные различия между ними, и на этой основе показать цели и функции пенсионного обеспечения и рассмотреть перспективы его совершенствования [56] Фогель Я. М. Указ. соч. С. 59. . Классификация правовых явлений целиком и полностью основывается на действующем законодательстве, если та или иная категория правом не опосредована, то и нечего классифицировать, но на этой основе, конечно же, можно делать определенные прогнозы.

Пенсионная система России подвержена постоянным изменениям, в ней меняется многое: и условия, с которыми закон связывает возникновение права граждан на пенсию и которые определяют ее размер, правила исчисления пенсий, запреты и разрешения на продолжение работы после назначения пенсии и т. д. Но как бы то ни было, законодательство о пенсиях всегда базировалось на каких-то исходных и одновременно ставших традиционными для него позициях, в связи с чем в нем закреплялись следующие виды пенсий: пенсии по возрасту (старости), за выслугу лет, по инвалидности и по случаю потери кормильца. Стало быть, законодательство прошлого и настоящего времени за основу выделения перечисленных видов пенсий брало один и тот же критерий. Таковым, по мнению Я. М. Фогеля, является нетрудоспособность гражданина, более того, она (нетрудоспособность) должна выступать и выступает в качестве общего и определяющего основания для любой пенсии независимо от ее вида или «отнесения ее к той или иной пенсионной подсистеме» [57] Фогель Я. М. Указ. соч. С. 61. . Исходя из этого, указанный автор не разделяет высказанного В. А. Ачарканом и поддержанного многими учеными мнения о том, что «пенсионное обеспечение – это такое сложное явление, которое нельзя охватить одной классификацией или классификацией по одному признаку» [58] Ачаркан В. А. Указ. соч. 1967. С. 72. . Прежде чем высказать свое отношение к изложенным выше позициям, хотелось бы уточнить точку зрения Я. М. Фогеля, поскольку она была высказана им без так называемой «поправки на время». На этапе социализма, как известно, существовала всеобщая обязательность труда и даже трудовая повинность. Поэтому труд был, по существу, единственным способом самообеспечения граждан и главным мерилом отношения государства к человеку. Разумеется, рациональное зерно в таком подходе имелось, но его не следовало абсолютизировать. В тех случаях, когда гражданин по признаваемым государством уважительными причинам утрачивал способность к труду, и, следовательно, средства к существованию, оно наделяло его правом на тот или иной вид социального обеспечения, в том числе и правом на пенсию. Но и в те годы обеспечению подлежали определенные категории трудоспособных лиц. Например, право на пенсию по случаю потери кормильца имели «один из родителей или супруг, независимо от возраста и трудоспособности, если он занят уходом за детьми, братьями, сестрами или внуками кормильца, не достигшими 8 лет, и не работает» (п. «в» ст. 28 Закона от 14 июля 1956 г. [59] Закон СССР «О государственных пенсиях» от 14 июля 1956 г. // Ведомости Верховного Совета СССР. 1977. № 41. Ст. 617. ), и, напротив, обеспечению не подлежали инвалиды III группы – члены колхозов (ст. 10 Закона от 15 июля 1964 г.).