Виктор Аракчеев - Пенсионное право России

С этих позиций мы позволим себе не согласиться с мнением С. С. Алексеева, который, обоснованно доказывая примат предмета над методом правового регулирования [110] В связи с этим он отмечает, что «своеобразный, качественно особый вид общественных отношений, требующий правового регулирования при помощи специфического метода и механизма регулирования, – вот главный системообразующий фактор, который определяет формирование компактной общности юридических норм» (там же. С. 48). , признает за последним качество классификационного основания для отраслевого деления права, но с определенными уточнениями, что методы используются как второочередные основания классификации [111] Алексеев С. С. Общие теоретические проблемы системы советского права. С. 10–11. и что их нельзя сводить только к совокупности приемов воздействия на поведение субъектов, а следует рассматривать как:

а) единый способ юридического воздействия… выражающийся в статусе субъектов правоотношений;

б) юридический инструментарий, определяющий формы и способы возникновения прав и обязанностей, способ защиты, процедурно-процессуальные формы и т. д.;

в) правовые принципы, характеризующие содержание отрасли права;

г) отрасль законодательства, в которой заглавную роль играет определенный кодифицированный акт [112] Проблемы теории государства и права. Учебник / Под ред. С. С. Алексеева. М., 1987. С. 208–209. .

Несмотря на то, что все эти элементы правовой надстройки, именуемой С. С. Алексеевым «юридическим режимом», имеют важное значение для уяснения сущности права, они в своей совокупности и каждый в отдельности в плоскости рассматриваемого вопроса могут быть охарактеризованы как следствие, а не причина (основание) обособления определенной общности юридических норм. И законодательство, и правовые принципы, и метод правового регулирования (в узком смысле этого слова), и другой юридический инструментарий приспосабливаются не ко всей совокупности существующих отношений, а к их определенной области, группе, части и таким образом способствуют функционированию и развитию этих отношений в направлении, отвечающем государственным интересам. Следовательно, обусловленная спецификой тех или иных отношений воля законодателя первична; она определяет структуру нормативных актов для урегулирования соответствующих отношений, а в них, в свою очередь, находят свое закрепление правовые принципы, наиболее приемлемый способ воздействия на поведение субъектов и другой юридический инструментарий. В связи с этим мы солидаризуемся с мнением ученых, которые исключают метод правового регулирования из числа системообразующих факторов [113] См., напр.: Сорокин В. Д. Метод правового регулирования. Теоретические проблемы. М., 1976. С. 115–118; Тиунова Л. Б. Указ. соч. С. 93–94. и рассматривают его в качестве характеристики правового положения субъектов правоотношений [114] Мешкова О. Е. Трудовое право в системе отраслей российского права. Дис… канд. юрид. наук. Омск, 1999. С. 20. .

Но тем не менее все указанные С. С. Алексеевым элементы юридического режима имеют важное значение для определения «самобытности» определенной общности юридических норм, в том числе и норм пенсионного права, которая, по мнению Д. А. Керимова, должна характеризоваться устойчивостью и автономностью функционирования [115] Керимов Д. А. Указ. соч. С. 296. – Разумеется, автономность функционирования и устойчивость системных образований имеют относительный характер, более того, постоянное совершенствование, то есть внесение изменений в правовые системы, и обеспечивает требуемую устойчивость и относительную их автономность. Без соответствующих «поправок» право не будет соответствовать своему предназначению – быть регулятором существующих в реальной жизни взаимоотношений его субъектов. .

Устойчивость системы нормативно-правовых предписаний означает, что она занимает свою нишу в правовой системе государства, независимо от его внутренней и внешней политики, от его политического режима, господствующей в обществе идеологии, в том числе религиозной, и в целом от характера тех отношений, которые складываются на конкретном историческом этапе развития общества. Автономность функционирования предполагает такое свойство системы, при котором она, будучи «включенной» в систему более высокого порядка, в состоянии реализовать возложенные на нее задачи даже в том случае, если в функционировании иных элементов этой более общей системы имеют место различного рода приостановки, неритмичность и даже прекращение их существования. Иными словами, качество и состояние иных элементов общей правовой системы может отражаться на содержании определенного блока нормативно-правовых актов, может оказывать на него прямое или косвенное влияние, но не предрешает его судьбы. Пенсионное законодательство существовало, существует и будет существовать обособленно постольку, поскольку в нашем государстве всегда были, есть и будут нуждающиеся граждане (дети, пожилые люди, инвалиды), которых оно обязано содержать для обеспечения собственного существования. С этих позиций следует посмотреть на пенсионное право и пенсионное законодательство, ибо последнее, и в этом отношении мы полностью разделяем мнение С. С. Алексеева, входит составной частью в понятие «юридический режим», специфирующий определенную общность правовых норм. Пенсионное законодательство, пожалуй, имеет более глубокую историю, чем иные блоки законодательства о социальном обеспечении, и сам по себе этот факт свидетельствует об устойчивости пенсионной системы – признаке, обособляющем эту правовую общность от иных. Законодательство о пенсиях представляет собой, как и пенсионные отношения, наиболее объемный пласт в системе нормативно-правовых актов о социальном обеспечении и занимает в ней доминирующее положение. Оно обширно и многообразно, и одной из его особенностей является то, что законом, как ведущим нормативно-правовым актом, регулируются наиболее важные, принципиальные положения о пенсионном обеспечении, а основную «нагрузку» берут на себя подзаконные акты органов исполнительной власти. К примеру, из 134 статей Закона от 20 ноября 1990 г. более 20 статей имели отсылочный характер и наделяли достаточно широкими полномочиями Правительство России, которое, в свою очередь, делегировало их другим инстанциям. Значительными полномочиями федеральные органы исполнительной власти наделены и действующим пенсионным законодательством. Так, в силу п. 3 ст. 1 Закона о государственном пенсионном обеспечении Правительство уполномочено определять порядокреализации прав на пенсию и устанавливать условия назначения пенсий отдельным категориям граждан, что (последнее) всегда относилось к исключительной компетенции органов законодательных. А если учесть, что сфера социального обеспечения в силу п. «ж» ст. 72 Конституции отнесена к совместному ведению Российской Федерации и ее субъектов, то в настоящее время в результате активной нормотворческой деятельности субъектов Федерации, муниципальных органов, конкретных организаций – работодателей пенсионное законодательство представляет собой значительный массив нормативно-правовых актов, функционирующих изолированно от иных источников права социального обеспечения.