Александр Агафонов - Ответственность за посягательства на безопасность жизни или здоровья потребителей

Однако необходимо отметить, что доктринальные позиции ученых, занимающихся этим вопросом, в настоящее время разделились на три основные группы. Часть из них придерживается определения объекта преступления как системы общественных отношений. Эти авторы склонны рассматривать и здоровье населения как объект уголовно-правовой охраны в том же ракурсе. В частности, Р. Р. Галиакбаров и B. С. Устинов определяют здоровье населения именно как комплекс общественных отношений, создающих условия для сохранения здоровья населения (физического и духовного) от распространения наркотиков, эпидемии, воздействия сильнодействующих и ядовитых веществ [164].

С ними солидарны А. Ф. Истомин [165], С. П. Никулин [166], К. Ф. Щергина [167], Б. В. Яцеленко [168].

Вторая группа авторов считает что в качестве объекта преступления выступают лишь интересы людей, и здоровье населения пытаются определить через призму этого понятия.

Так, С. В. Полубинская под здоровьем населения понимает только охраняемые уголовным законом интересы в сфере обеспечения безопасных и (или) безвредных условий обитания и жизнедеятельности людеи [169].

Третья группа ученых в определении этого термина вообще попыталась обойтись без анализа самой сути видового объекта этого преступления. Например, Н. Н. Смирнова определяет здоровье населения просто как правильное, нормальное состояние организма людей [170].

Мы придерживаемся мнения о том, что объектом преступления выступает именно комплекс общественных отношений и ничто иное. Поэтому считаем, что здоровье населения как видовой объект преступлений представляет собой совокупность охраняемых уголовным законом общественных отношений, направленных на обеспечение безопасности и (или) безвредных для здоровья граждан России условий их проживания, труда, быта, отдыха, включая состояние окружающей природной среды и иных условий жизнедеятельности людей.

Завершая правовой анализ содержания видового объекта преступления, предусмотренного ст. 238 УК РФ, хочется указать, что состав последнего имеет ряд признаков, которые мы можем обнаружить и в иных смежных составах. Естественно, возникает вопрос об их разграничении, так как «разграничение преступлений есть обратная сторона квалификации» [171]. Разграничение, по общему правилу, проводится по отдельным элементам преступления: объекту, объективной стороне, субъекту и субъективной стороне.

Поэтому на уровне видового объекта, видимо, следует разграничивать состав анализируемого нами преступления от составов преступлений, предусмотренных главами: 16 (Преступления против жизни и здоровья), 21 (Преступления против собственности), 22 (Преступления в сфере экономической деятельности), 23 (Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях), 26 (Экологические преступления), 30 (Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления), 32 (Преступления против порядка управления), 34 (Преступления против мира и безопасности человечества) УК РФ.

Особое значение в юридическом анализе состава настоящего преступления представляет его непосредственный объект.

Современная доктрина, по нашему мнению, обусловливает три основных позиции по поводу научного определения непосредственного объекта преступления при производстве, хранении, перевозке либо сбыте товаров и продукции, выполнении работ или оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности.

Так, некоторые авторы под непосредственным объектом настоящего преступления понимают собственно «здоровье населения» либо его «безопасность», причем при его определении используют в первую очередь не правовой, а медицинский критерий [172].

Другие ученые считают, что в роли непосредственного объекта этого состава выступают «общественные отношения в сфере обеспечения здоровья либо обеспечивающие безопасность здоровья населения» [173]. Положительным моментом в этом случае является то, что они пытаются обосновать свое мнение, в первую очередь, правовыми категориями.

Третья группа ученых при юридическом анализе состава указанного преступления постаралась вообще обойти своим вниманием юридическую характеристику его непосредственного объекта [174].

Наиболее аргументированной представляется позиция Б. В. Волженкина [175], который считает, что непосредственным объектом преступления, предусмотренного ст. 238 УК РФ, является «здоровье населения в случаях, когда граждане выступают в качестве потребителей». Однако и в этом случае решение этой проблемы обосновывается, в первую очередь, с точки зрения медицинской науки, налицо всего лишь конкретизация разновидности понятия «здоровье населения».

Анализируя все указанные позиции, хотелось бы сделать ряд замечаний.

Прежде всего, во всех без исключения изложенных позициях имеются, безусловно, как положительные, так и отрицательные моменты.

К первым можно отнести стремление практически всех ученых рассмотреть указанную проблему в широком аспекте, ко второму – определенная нестыковка их научных положений и выводов с мнением российского законодателя, который считает здоровье населения видовым объектом настоящего преступления, на что однозначно указывает уже само название гл. 25 УК РФ.

Далее хотелось бы отметить, что вне системы общественных отношений, регулируемых нормами права, в первую очередь уголовного, обеспечить надлежащее здоровье населения фактически не представляется возможным, так как если отсутствует лицо, в обязанность которого будет входить порядок его обеспечения, существование права личности на здоровье и ее безопасность окажется юридической фикцией.

Поэтому, по нашему мнению, в качестве непосредственного объекта преступления при производстве, хранении, перевозке либо сбыте товаров и продукции, выполнении работ или оказании услуг, не отвечающих требованиям безопасности, выступают общественные отношения, охраняемые уголовным законом, обеспечивающие безопасные условия жизни и здоровья населения, но только в тех случаях, когда отдельные физические лица будут выступать в качестве потребителей.

Еще менее определенно высказываются перечисленные выше авторы по поводу определения содержания дополнительного объекта настоящего преступления. Только С. И. Мурзаков и авторы учебника «Уголовное право. Часть Особенная» под редакцией профессора В. Н. Петрашева считают, что дополнительным объектом этого преступления являются материальные интересы потребителей. В 2001 г. их фактически поддержал В. В. Дорошков, который указал, что «объект данного преступления – не только здоровье населения, но и отношения в сфере торговли, работ и оказания услуг, обеспечивающих права потребителей» [176].