Александр Агафонов - В ореоле Лунной радуги

© Александр Иванович Агафонов, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

[Книжный вариант; полные варианты: www.razumei.ru/lib/article/1712 и www.moonrainbow.ru/forum/viewtopic. php? t=928.]

***

Мэтр североамериканской фантастики Гарри Гаррисон (Генри Максвелл Демпси) в интервью, данном перед приездом в Россию, заявил, что научная фантастика умерла:

– Что, по вашему мнению, сейчас происходит с научной фантастикой?

– Ничего хорошего.

– Мне кажется, что ваше поколение не оставило преемников. Я права?

– Абсолютно. Та научная фантастика, на которой я вырос, умерла.

Прав ли мэтр? И если да, то стоит ли горевать по «умершей»?..

«…Уже хрестоматийным примером стала фраза отца практической космонавтики Сергея Павловича Королева: „Заняться ракетной техникой меня побудило чтение научной фантастики“. Такое признание действительно шуткой не назовешь. Лет двадцать назад [написано в 1989-ом, т. е., речь – о конце 60-ых гг. ХХ века] в нашей периодике хотя бы периодически появлялись подобные признания известных деятелей науки и техники. Где всё это сегодня? Сегодня этого нет даже в газетных выпусках, целиком посвящённых вопросам жанра НФ. Почему? Трудно ответить. То ли современное поколение деятелей науки и техники прекратило читать научную фантастику в свои школьные и студенческие годы, то ли в редакциях газет и журналов идёт целенаправленная сепарация поступающих туда признаний, высказываний и пожеланий. Сепарация эта отнюдь не в пользу научной фантастики, но зато конечный продукт сепарации представляет собой весьма калорийное удобрение для той фантастики, которая без прилагательного…»

– отечественный писатель-фантаст Сергей Иванович Павлов говорил тогда о «просто» фантастике, каковая на Западе именуется «фэнтези» и засилье каковой теперь уже и в нынешней России беспокоит его и иных писателей, умеющих предвидеть будущее (какое оно, уже наступившее тогдашнее будущее, о коем тревожились – чуть ниже).

«На страницах газет и журналов бесконечно варьируется одна и та же тема: дескать, да, современный читатель обожает фантастику, но не ту, которая научная, а ту, которая о сегодня, о человеке в современном мире, о морально-этических проблемах, о вопросах нравственности, то есть, понимаете ли, ту фантастику, которая не утомляет мозг новейшими концепциями науки („на кой леший они вообще нужны“), которая о человеке, о движении его души, которая за человека и против „синдрома Маугли“ в электронных джунглях, которых у нас ещё что-то не видно, но которые того и гляди вырастут, если читатель (особенно молодой) будет читать научную, а не просто хорошую фантастику „человековедческого“ направления… »

Что ж, почва – почва нашего нынешнего социально-экономического краха – была тщательно подготовлена, как теми, кто делал сие сознательно и злонамеренно, так и теми, кто, как обычно, руководствовался благими намерениями.

Чем вот руководствовался Борис Натанович Стругацкий, отвечая на вопрос читателя:

«Реальный мир, искажённый одним-единственным фантастическим допущением – вот что такое настоящая добротная фантастика. Реальная провинциальная Англия конца XIX века – только вот Невидимка бродит по округе. Совершенно реальная, до заскорузлости знакомая Москва 1937 года – только вот Сатана объявился на Патриарших прудах. Совершенно реальные, вполне нам понятные и не слишком хорошие люди осваивают дальний Космос – только в контакт они входят с планетой-мозгом… Пока человек интересуется собой и пока работает писательская фантазия, создающая Необычайное, Невероятное, Невозможное, – до тех пор реалистическая фантастика будет процветать. А вот „фантастическая“ фантастика, пытающаяся существовать за счет нагромождения выдумки на выдумку… Хотелось бы мне написать „…умрёт естественной смертью“, но это было бы неправдой. Она существует потому, что всегда были и всегда будут люди с дурным или просто неразвитым пока литературным вкусом. А значит – существовать ей вечно! Аминь» ?

Да теми самыми благими намерениями, надо полагать… Потому, что:

« Научная фантастика трактует проблемы взаимодействия Человека и Вселенной, в самом широком смысле этих понятий. Эти проблемы интересны и важны, хотя, в связи со всеобщим разочарованием в возможностях науки, внимание читательской публики к ним сегодня явно пошло на убыль – в сравнении с началом ХХ века, например. Фэнтези – это современная авторская сказка (в отличие от народной, фольклорной). И НФ, и фэнтези имеют свои блистательные достижения и вершины – „Непобедимый“ Лема, „Штамм АНДРОМЕДА“ Крайтона, сказки Е. Шварца, „31 июля“ Пристли, сам Толкиен, наконец. Но в массе своей обе эти разновидности фантастики представляются мне малоинтересными: НФ – утратила свою изначальную свежесть и своеобычность, а фэнтези превратилась фактически в духовный наркотик – средство уйти из реальной жизни в несуществующие и невозможные миры. Будущее, на мой взгляд, за „реалистической фантастикой“, описывающей реальный мир, лишь искажённый фантастическим допущением. Эта литература сочетает в себе остроту сюжета, могучую игру воображения и жёсткое сцепление с реальностью, без которого, по-моему, художественная литература (то есть рассказ о судьбе человека среди людей) не может существовать по определению ».

И о ком говорил Иван Антонович Ефремов, судите сами: (фрагмент беседы И. А. Ефремова с коллегой по перу касательно специфики и значения жанра НФ):

«Видите ли, надо прежде всего договориться о терминах. Научная (это прилагательное в последнее время стали забывать) фантастика призвана экстраполировать развитие знаний, техники, человеческого общества на неограниченное количество лет в грядущее. Призвана будить воображение молодёжи, готовить её к парадоксальным открытиям современной науки… Теперь же многие используют фантастику как литературный приём для построения сатирических произведений… Я не против юмора, но писатель, прежде всего, должен выдавать новую информацию. Если же он топчется на месте, варьирует без конца одну и ту же расхожую мысль, множит слова, а не идеи, стремится каким-нибудь вывертом ошарашить читателя – это не писатель».

(Ефремов, понятно, здесь имеет в виду писателя-фантаста).

Борис Натанович так отзывается [здесь и далее – теперь уже, увы, в прошедшем времени] о Ефремове: