Николай Китаев - Неправосудные приговоры к смертной казни

Комната с трупом Ковалева В. А., который лежит на спине, на полу между кроватью и столом. Под трупом находится одеяло и простыня. На трупе надета майка и плавки белого цвета, правая нога согнута в коленном суставе и несколько в тазобедренном суставе. В области шеи имеются множественные линейные параллельные раны, расположенные в косом направлении. Длина ран 6–8 см. В области правой брови, спинки носа, правой щеки, в области подбородка имеются 4 раны линейной формы. На внутренней поверхности правого бедра имеются потеки крови, идущие сверху вниз в нижней части бедра. На кровати лежит подушка, обильно пропитанная кровью (т. 1, л. д. 3–14).

Заключением судебно-медицинской экспертизы установлено, что смерть Ковалева В. А. наступила в начале суток 25 февраля 1983 г. от множественных рубленых ран головы с повреждением вещества головного мозга и костей черепа, осложнившихся кровопотерей, кровоизлиянием под твердую и мягкие мозговые оболочки и в желудочки мозга, ссадины в области передней поверхности шеи, перелом щитовидного хряща по средней линии. Множественные повреждения головы и шеи причинены рубящим орудием с тупым лезвием, щеки которого неровные. Таким орудием мог быть клин топора. Подтверждением действия рубящего предмета является наличие ран веретенообразной формы с ровными краями, острыми концами, с гладкими стенками. На трупе обнаружено 8 рубленых ран и 6 ссадин линейной формы, которые также образовались от действия клина топора. Длина лезвия клина топора около 9 см.

При судебно-медицинском исследовании трупа Аболмасовой О. Б. обнаружены множественные раны лица, шеи и волосистой части лба с повреждением костей мозгового и лицевого черепа, твердых и мягких оболочек, кровоизлиянием и разрушением ткани мозга в лобных долях, перелом подъязычной кости и щитовидного хряща. Множественные повреждения головы, шеи причинены рубящим орудием с тупым лезвием, щеки которого неровные, имеют осадненные края. Таким орудием мог быть клин топора. На трупе обнаружено 17 рубленых ран головы с повреждением вещества головного мозга и костей черепа, осложнившихся массивной кровопотерей. Смерть Аболмасовой О. Б. наступила в начале суток 25 февраля 1983 г.

Физико-техническим отделением Краснодарского бюро СМЭ установлено, что рубленые повреждения Ковалеву В. А. и Аболмасовой причинены орудием с затупленным лезвием (т. 1, л. д. 18–39).

В пояснении к актам судебно-медицинской экспертизы судебно-медицинский эксперт Исаев Ю. Л. отметил, что смерть Ковалева и Аболмасовой наступила в одно время, следов борьбы и самообороны на трупах не обнаружено. Смерть наступила быстро (т. 4, л. д. 104–105).

Протоколом осмотра топора, изъятого с места преступления, установлено, что топор имеет топорище длиной 38 см, топорище деревянное. На конец топорища насажена металлическая часть. Длина обуха 5 см, ширина 3 см, высота клина 6,5 см, длина лезвия 9,8 см. Металлическая часть имеет на себе следы вещества бурого цвета, похожего на кровь. Лезвие топора затуплено (т. 1, л. д. 154–155).

Заключением судебно-биологической экспертизы установлено, что на топоре, обнаруженном и изъятом в доме Аболмасовой О. Б., обнаружена кровь, принадлежащая Аболмасовой О. Б. и Ковалеву В. А. (т. 2, л. д. 91–97).

Допрошенные в суде свидетели Васильев В. М. и Крайний И. Ю. подтвердили правильность данных протокола осмотра места происшествия.

Свидетель Крайнин И. Ю. подтвердил правильность данных в протоколе осмотра топора. Сомневаться в правильности данных в актах судебно-медицинских экспертиз оснований не имеется.

Эти доказательства позволяют сделать вывод, что Ковалев В. А. и Аболмасова О. Б. убиты в одно время, в начале суток 25 февраля 1983 г., в своих кроватях, одним топором, причем оба убиты спящими, т. к. следов борьбы и самообороны на трупах нет. Следов взлома входных дверей при осмотре не обнаружено, что говорит о том, что преступник вошел в дом свободно. В доме Аболмасовой О. Б. взломан только сервант, однако золотые изделия, находящиеся в серванте в различных упаковках, не взяты, как и другие вещи, хотя они выброшены из шифоньера на пол. Следовательно, преступник хорошо ориентировался в доме и добивался определенной цели – взять определенную вещь или определенные ценности.

Подсудимый Карагодин в стадии предварительного следствия дал показания об обстоятельствах совершенного им преступления, которые полностью соответствуют данным протокола осмотра места происшествия и актов судебно-медицинских экспертиз и подтверждают, что убийство Аболмасовой О. Б. и Ковалева В. А. совершено именно им.

4 августа 1983 г. Карагодин добровольно явился в линейный отдел милиции на ж/д станции г. Могилев БССР и заявил, что убийство Аболмасовой О. Б. и Ковалева В. А. в г. Краснодаре в ночь на 25 февраля 1983 г. совершил он, а не осужденный за их убийства Аболмасов Г. Г.

Сразу же он дал показания, где подтвердил совершение преступления. Доставленный в г. Краснодар, он в первый день доставки написал заявление на имя прокурора Октябрьского района г. Краснодара следующего содержания: «Я, Карагодин, 20 февраля 1983 г. выехал из Могилева в Москву до друга Демидова Геннадия, где уговорил его обокрасть квартиру Аболмасовой… В Краснодар мы приехали 22 февраля 1983 г., переночевали… вечером пошли к Бовану Виктору и там долго просидели, пропьянствовали. Когда я увидел, что Демидов слишком пьяный, мы собрались домой… Генку я уложил спать, а сам поехал к Аболмасовой… Это было в ночь с 24 на 25 февраля 1983 г. около часа ночи. Я позвонил, тетя Оля открыла окно и выглянула… впустила меня в дом. Я был выпивший, она мне стала жаловаться на сына Геннадия, что он не слушается ее и просила помочь ей с ним поговорить. Я попросил, чтобы она меня положила сейчас куда-нибудь спать, а завтра поговорим. Тогда она положила меня на раскладушку у Виталия в комнате, и я сразу уснул, а когда проснулся и встал попить воды, то включил свет и увидел, что все спят. Когда я возвращался в комнату, слева около двери лежали два топора. Я взял маленький топор и ударил им Виталия по левой стороне шеи, а затем еще раз или два спереди. Потом зашел к тете Оле, она пыталась приподняться, я ее ударил по лицу или голове, не помню, потом по шее спереди, тоже 2 или 3 раза. Когда вернулся в комнату к Виталию, то увидел, что он стоит на корточках, облокотившись на кровать у ног, и голову опустил на руки. Я еще раз ударил его сзади по шее и толкнул ногой. Он упал вдоль кровати, раскинув руки, и, кажется, поджав в колене одну ногу. Затем я вернулся к тете Оле, накрыл ее раны одеялом, вытер топор об одеяло и положил на стол газету, вымыл руки, открыл «Шампанское», которое взял на серванте, выкинул из шкафа вещи, сложил раскладушку и поставил под окном, постель снес в шкаф, выкинул письма, бумаги. Топором взломал замок в серванте, взял деньги около 5 тыс. руб., взял две бутылки спирта и сумку Виталия, сложил туда 2 бутылки спирта и набор носовых платков… Открыл дверь ключом на веранду, затем на улицу, ключи положил в карман. Бутылка «Шампанского» была в руке, шел по улице и пил. Возле дома «Книги» по ул. Красной поймал такси и вернулся в Елизаветинскую. Демидов еще спал. Я разделся, смыл с рубашки и пуловера кровь, разбудил Демидова и сказал, чтобы он собирался, поедем в Москву» (т. 3, л. д. 10–13).