Коллектив авторов - Полный курс уголовного права. Том I. Преступление и наказание

Суммируя изложенное, можно сделать вывод, что в действующем законодательстве последовательно отражается общественная опасность преступлений и проступков, но при этом со всей очевидностью проводится мысль о том, что степень их общественной опасности неоднозначна. Именно ее следует учитывать в первую очередь, когда речь идет об отграничении преступлений от других видов правонарушений, вследствие чего им, вне всяких сомнений, соответствует бо́льшая степень общественной опасности, которая, достигая определенной критической массы, и сигнализирует о преступном характере противоправных деяний, запрещенных уголовным законом.

Признание общественной опасности обязательным качеством (хотя и в различной степени) всех правонарушений отнюдь не означает размывания границ между преступлениями и проступками. Напротив, оно лишь означает, что такое признание, как справедливо отмечает О. Э. Лейст, должно сопровождаться дальнейшей конкретизацией этого качества по степени общественной опасности правонарушения, характеру его последствий, которые объективно требуют для своего устранения различных форм государственно-принудительного вмешательства. А это обстоятельство, в свою очередь, обусловливает настоятельную необходимость при установлении правовых запретов в отношении всего многообразия общественно опасных посягательств дифференцировать их юридическую природу в зависимости от объема общественной опасности, присущего конкретным видам отклоняющегося поведения. И в первую очередь это находит проявление в особом характере противоправности преступлений и проступков, который выстраивается с учетом уровня общественной опасности тех или иных деяний.

Различие противоправности преступлений и проступков, прежде всего, означает, что если первые запрещаются только федеральными законами, то вторые – и федеральными законами, и законами субъектов Российской Федерации (административные правонарушения), и даже уставами муниципальных образований (конституционные проступки). Помимо этого важно учитывать, что противоправность административных и дисциплинарных проступков может вытекать из подзаконных актов как государственных, так и муниципальных органов власти, а в отношении гражданско-правовых деликтов она может быть следствием нарушения не нормы права, а условий договора. Заметим также, что если противоправность преступлений не допускается по аналогии закона (ст. 3 УК), то применительно к такому виду правонарушений, как дисциплинарные проступки, она, напротив, в большинстве случаев имеет характер юридической аналогии, так как законодательство практически не содержит упоминаний о конкретных видах (составах) дисциплинарных правонарушений.

Следует указать на существующие различия и применительно к виновности как обязательному признаку преступлений и иных правонарушений. Для преступных посягательств характерно, что форма вины имеет, как правило, юридическое значение. В зависимости от нее могут выстраиваться различные составы умышленных и неосторожных преступлений, определяться вид и размер наказания. В отношении же проступков (административных, дисциплинарных и др.) она не только не влияет на квалификацию содеянного, но и нередко не может быть учтена даже при выборе меры принудительного воздействия на нарушителя. Отметим также, что если универсальность виновности как обязательного признака преступлений никем не подвергается сомнению, то применительно к гражданско-правовым нарушениям в юридической литературе допускается постановка вопроса об усеченном характере оснований гражданско-правовой ответственности [251], предполагающем отсутствие виновности в качестве необходимого признака, лежащего в основании правонарушения.

Наказуемость преступлений и других правонарушений также характеризуется принципиальными отличиями. Во-первых, если наказуемость преступления может быть реализована в течение довольно продолжительного времени, исчисляемого годами (ст. 78 УК), то наказуемость административных проступков, например, утрачивает свое юридическое значение, как правило, по истечении двух месяцев с момента совершения правонарушения (ст. 4.5 КоАП РФ). Во-вторых, последствием применения наказания за преступление является судимость, которая ни при каких условиях не может быть результатом других правонарушений, для которых характерно наступление наказанности лица, совершившего административное или дисциплинарное нарушение. В-третьих, судимость отличается дифференциацией ее сроков в зависимости от видов преступлений, следствием которых она является, в то время как административная наказанность проступков имеет унифицированный характер, не зависящий от категории административного правонарушения, вследствие чего лицо, которому было назначено административное наказание за совершение административного правонарушения, во всех случаях считается подвергнутым такому наказанию в течение одного года со дня окончания исполнения назначенного наказания (ст. 4.6 КоАП РФ).

Отмеченные отличия позволяют достаточно легко и свободно ориентироваться в вопросах отграничения преступлений от правонарушений, особенно в тех случаях, когда речь идет о запрете и наказуемости тех или иных противоправных деяний, предусмотренных соответственно только нормами уголовного, административного или гражданского права. Однако при совершении деяний, посягающих на общественные отношения, защищаемые и уголовными, и административными, и иными юридическими санкциями, уяснение и практическое использование критериев отграничения преступлений от проступков становится нередко весьма затруднительным [252]. Наиболее остро это затрагивает разграничение преступлений и административных правонарушений, поскольку уголовная и административная ответственность имеют в наибольшей степени взаимообусловленный и взаимодобавляющий характер в механизме правового регулирования ответственности за противоправное поведение и нередко дополняют друг друга в борьбе с конкретными правонарушениями. В подобных случаях для того чтобы провести разделительную линию между преступлением и административным проступком, необходимо опираться на конкретные индивидуализированные их признаки, отраженные в законодательстве и свидетельствующие о природе совершенного деяния, характере его противоправности и наказуемости.

Как показывает анализ уголовного и административного законодательства, основным показателем, позволяющим отграничивать преступления от смежных с ними проступков, является причиненный вред . Именно вред или его величина дают возможность оценить степень общественной опасности совершенного деяния и отнести его к преступлению, в отличие от административного правонарушения, которое, как правило, не связано с реальным причинением материального или иного ущерба. Так, нарушение правил техники безопасности или иных правил охраны труда, совершенное лицом, на котором лежали обязанности по соблюдению этих правил, если это повлекло по неосторожности наступление тяжкого вреда здоровью человека либо смерть потерпевшего, является преступлением и влечет ответственность по ст. 143 УК. Однако те же действия (бездействие), не повлекшие за собой указанных последствий, не могут быть приравнены к преступлению, а влекут только административную ответственность (ст. 5.27 КоАП РФ).