Джульетта Абгарян - Практика международного трибунала по морскому праву

Менее институциализированные, а потому более гибкие средства разрешения споров предполагают меньшую степень обязательности сотрудничества: если одна из сторон предлагает провести переговоры, вторая сторона обычно никак не обязана соглашаться на это, кроме слабого обвинения в недружественной позиции. Если же одна из сторон подает жалобу в международное судебное учреждение, другая сторона обязана представлять собственную точку зрения. Конечно, это обязательство другой стороны вытекает из заранее данного согласия с обязательной юрисдикцией этого учреждения.

К обязательству сотрудничества между судебными учреждениями нередко применяют доктрину «запрещения срыва разбирательства» [18] Эта доктрина больше известна в английском выражении «non-frustration of adjudication». Поскольку общепринятого аналога в русском языке пока нет, «запрещение срыва разбирательства» предлагается нами как вариант перевода. . Это выражение означает, что судебное или арбитражное разбирательство не должно быть сорвано из-за надуманных процессуальных предлогов.

Международное право, регулирующее разрешение международных споров, состоит из множества обязательств как государств между собой, так и взаимных обязательств между судами и государствами, которые к ним обращаются.

с) общие характеристики международных судебных учреждений

Еще во время работы Третьей конференции ООН по морскому праву предложения о введении в международные отношения целого ряда новых судов и арбитражей стали подвергаться резкой критике со стороны ученых.

Одним из серьезных объектов критики были планы создания множества судебных органов и право выбора из них на том основании, что у каждого из них явно будут собственные функции и будет невозможно обеспечить соответствие судебного процесса в каждом из них тем задачам, которые будут перед ними стоять. Особенно резко высказывались некоторые члены Международного суда [19] См.: Shigeru Oda. The International Court of Justice Viewed from the Bench // 244 Recueil des Cours, 1993. P. 127. .

Однако анализ учредительных документов различных международных судебных учреждений, а также их практики показывает, что тенденции формирования и осуществления полномочий таких учреждений в целом совпадают.

Юридическая природа международных судов – это явно выраженная воля государств; существует неоспоримый принцип, что ни одно государство не обязано представлять свой спор на рассмотрение какого-либо суда без выраженного согласия [20] Шинкарецкая Г. Г. Тенденции развития судебных средств мирного разрешения международных споров. М., 2009. С. 70–78; Shabtai Rosenne. The law and practice of the International Court of Justice. 2nd rev. ed. Leyden, 1985. V. II. P. 549–557; Ian Brownlie. Principles of Public International Law (6th ed, 2003). P. 4–5. . Точно так же согласие государств лежит в основе процессуальных полномочий судебного учреждения, в том числе его полномочий на установление объема собственной юрисдикции [21] См., напр.: ст. 36 (6) Статута Международного суда, ст. 288 (4) Конвенции ООН по морскому праву, ст. 41 (1) Вашингтонской конвенции о порядке разрешения инвестиционных споров между государствами и иностранными лицами других государств. Вашингтон. 18 марта 1965 года. .

Что касается материальных полномочий, то и в этой сфере наблюдается единообразие. Это полномочия решать дела по существу; предписывать временные меры правовой защиты [22] См.: ст. 41 Статута Международного суда, ст. 290 Конвенции ООН по морскому праву, ст. 47 Вашингтонской конвенции, ст. 36 Статута Суда Европейского союза (Protocolon the Statute of the Court of Justice, Consolidated Version of the Treaty establishing the European Economic Community, OJC 325/33, 167 (24 December 2002). , полномочия на допуск третьей стороны к участию в разбирательстве [23] Ст. 62–63 Статута Международного суда, ст. 31–32 Статута МТМП, ст. 37 Статута Суда ЕС. , полномочия толковать свои решения и постановления [24] Ст. 6 °Cтатута Международного суда, ст. 33 (3) Статута МТМП, ст. 50 Вашингтонской конвенции, ст. 4 °Cтатута Суда ЕС. , полномочия на их пересмотр [25] Ст. 61 Статута Международного суда, ст. 51 Вашингтонской конвенции, ст. 41 Статута Суда ЕС. .

Учредительные документы многих международных судов не содержат детальных положений, регулирующих процедуру разбирательства или возможные меры осуществления решения. Истоки этой практики уходят во времена разработки Статута Постоянной палаты международного правосудия в 1920 г. Консультативный комитет юристов, который занимался Международного суда разработкой Статута, не посчитал необходимым делать это и ограничился лишь некоторыми общими правилами [26] Statute of the Permanent Court of International Justice // PCIJ Publications, Ser D (№ 1), 7; Manley Hudson. The Permanent Court of International Justice: A Treatise. 1934. P. 258. . Вместо этого во многих статутах предусмотрено право самостоятельно формулировать правила деятельности (Регламент) [27] Ст. 3 °Cтатута Международного суда; ст. 16 Статута МТМП; ст. 245 Статута Суда ЕС; ст. 14 Статута Международного уголовного трибунала для Руанды; ст. 15 Статута Международного уголовного трибунала для бывшей Югославии. . Международные суды нередко используют эти полномочия для значительного расширения своих прав. Так, в Регламент введены положения относительно расследований на месте для сбора доказательств [28] Регламент Международного суда. Ст. 66. Доступен на сайте суда: ‹http://www.icj-cij.org› . В Регламенте Европейского суда по правам человека указано полномочие на практические указания [29] European Court of Human Rights, Rules of Court, available at ‹http://www.echr.coe.int›, Rule 32. .

В случае с Международным трибуналом по морскому праву полномочие на толкование решений также предусмотрено Регламентом [30] ITLOS Rules of the Tribunal, available at ‹http://www.itlos.org›, art 126. . Отметим, что отличие Регламента от Статута состоит в том, что это документ, так сказать, второго порядка. Поэтому, хотя Регламент можно рассматривать как источник процессуального права, который основывается все-таки на согласии государств, государства в действительности не имеют полного контроля над этим документом, его содержание определяется в конечном счете самими членами суда, то есть их юридическую природу согласие государств составляет не напрямую, а косвенно. Содержание этих документов отражает представление суда о том, каким образом он может осуществлять свои функции. Однако иногда встречаются исключения. Так, по Вашингтонской конвенции о сохранении морских котиков стороны в споре могут варьировать выбор арбитражных правил (ст. 44), а в Регламенте МТМП есть следующее уточнение: сторонам в споре дано право совместно вносить изменения в процедуру (ст. 48). Это положение дает сторонам в споре некоторую степень контроля над правилами, если они этого потребуют; в случае Международного суда и МТМП внесение изменений в правила возможны, если суд сочтет их «подходящими», а в случае Центра по разрешению инвестиционных споров – такие изменения обязательны для суда. На самом деле такие изменения до сих пор совершались очень редко – мне удалось отметить только, что просьба об этом была внесена в МТМП в деле Swordfish [31] Conservation and Sustainable Exploitation of Swordfish Stocks in the South-Eastern Pacific Ocean (Chile v European Community) (Order of 20 December 2000). .