Александр Шахматов - Правовое регулирование содействия граждан органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность

Надо отметить, что Рачковский мог обоснованно утверждать это исходя и из личного опыта, как человек, ранее являвшийся агентом III отделения. В 1879 г. в III отделении были получены сведения о близком знакомстве Рачковского с некими Семенскими, которые обвинялись в укрывательстве Мирского после совершения им покушения на жизнь генерал-адъютанта Дрентельна, о том, что Рачковский пользуется в студенческих кружках репутацией выдающегося революционного деятеля. Ввиду этого он был подвергнут обыску, аресту и привлечен в качестве обвиняемого. Дело в том же году было прекращено, так как Рачковский выразил готовность оказывать полиции агентурные услуги. В дальнейшем Рачковский был разоблачен как секретный агент революционным кружком при содействии одного из членов этого кружка – Клеточникова, служившего в III отделении, и вынужден был скрыться на несколько лет в Галицию. В 1883 г. он поступил на службу в Министерство внутренних дел с откомандированием в Департамент полиции [175] Об этом см: Записка о деятельности Рачковского // Сватиков С. Зарубежная агентура Департамента полиции. М., 2002. С. 180–181. , где, пройдя различные должности, в 1905 г. был назначен вице-директором Департамента полиции [176] О П. И. Рачковском см.: Жухрай В. М. Тайны царской охранки: авантюристы и провокаторы. М., 1991. С. 37—132. .

В своей записке 1892 г. Рачковский ставит вопрос об идеологическом обосновании агентурных отношений, в связи с чем пишет: «Даже в официальных сферах установились закоренелые предрассудки против внутреннего агента, как продажного, безнравственного и предательствующего человека… У нас почти никто не склонен видеть в агенте лицо, исполняющее скромный долг перед родиной вопреки, например, французам, немцам или англичанам, которые в качестве честных людей сами помогают полиции в раскрытии преступлений и публично гордятся каждым представившимся случаем, который дает им возможность исполнить эту патриотическую обязанность. Таким образом, при беседах с новыми внутренними агентами, необходимо больше всего убеждать их, что они отнюдь не презренные шпионы, а лишь сознательные сторонники правительства, которые борются с беспочвенными проходимцами, посягающими на спокойствие, честь и национальное достоинство России» [177] Политическая полиция и политический терроризм в России (вторая половина XIX – начало XX в.). Сборник документов. М., 2001. С. 123. .

Спустя 10 лет, П. И. Рачковский в записке «Об условиях деятельности русской политической полиции» отводит секретной агентуре «первенствующее место», считая, что при правильной постановке она будет не только сообщать то, что происходит в революционных организациях, но и «влиять на них в желательном смысле». Предлагая немедленно приступить к «правильной организации внутренней агентуры, чтобы этим способом учредить рациональный и вполне достигающий своей цели надзор за всеми оппозиционными элементами в столицах и во всех выдающихся культурных центрах империи», он указывал, что «таким образом Департамент полиции будет получать точные и всесторонние сведения о положении революционного движения из всех пунктов, и розыскная деятельность не будет основана только на удаче, как до сих пор, но приобретет строгую систему…» [178] Содержание записки приводится по публикации 3. И. Перегудовой «Департамент полиции и секретная агентура (1902–1917)» // Материалы Исторических чтений на Лубянке. 1997–2000 гг. Российские спецслужбы. История и современность. М., 2003. С. 102.

П. И. Рачковским было верно подмечено, что развитие общественно-политической ситуации требовало новых подходов в осуществлении политического сыска.

Существенные изменения в организации деятельности по использованию негласных методов работы произошли с созданием розыскных отделений.

Согласно утвержденному 12 августа 1902 г. министром внутренних дел В. К. Плеве Положению о начальниках Розыскных отделений [179] Текст положения опубликован. См.: История полиции России. Краткий исторический очерк и основные документы. М., 1998. С. 158–161. предусматривалось учреждение розыскных отделений в местностях Империи, где отмечается усиленное развитие революционного движения [180] Положение было доведено на места циркуляром Департамента полиции от 13 августа 1902 г. № 5200. См.: Органы внутренних дел Российской империи. Т. 1. М., 2002. С. 94. . Охранные отделения являлись оперативно-розыскными органами. На начальников этих отделений возлагалось заведование политическим розыском, в том числе секретной агентурой. При этом в Положении указывалось, что «на обязанности начальников отделений лежит приобретение секретных агентов, руководство их деятельностью, а также выбор и обучение наблюдательных агентов» и вменялось в обязанность начальников отделений доносить Департаменту полиции о всех поступающих к ним агентурных сведениях.

Положение строго разграничивало компетенцию жандармерии и охранных отделений. Жандармам вменялось в обязанность производство дознаний по политическим преступлениям, а охранным отделениям – осуществление оперативно-розыскных мероприятий по этим же преступлениям [181] Об этом см.: Сизиков М. И., Борисов А. В., Скрипилев А. Е. История полиции России (1718–1917 гг.). Вып. 2. М., 1992. С. 41–42. .

Начальникам Губернских жандармских управлений вменялось в обязанность направлять лиц, предлагающих агентурные услуги, начальникам розыскных отделений.

12 августа 1902 г. министром внутренних дел В. К. Плеве был также утвержден Свод правил о начальниках Розыскных отделений, разосланный затем циркулярно на места. Свод содержал целый ряд положений, касающихся агентурной работы. В частности, в нем указывалось:

«1. Задачей Розыскных отделений является розыск по делам политическим…

7. Розыск производится через агентуру и филерское наблюдение…

8. На обязанности начальников Розыскных отделений лежит главным образом приобретение внутренней агентуры…

13. Секретные агенты должны быть известны директору Департамента. Как об агентах, имеющихся ныне, так и вновь приобретаемых, начальники Розыскных отделений сообщают директору Департамента частными письмами без черновиков и занесения в журнал Отделения» [182] См.: Лурье Ф. М. Полицейские и провокаторы: Политический сыск в России. 1649–1917. СПб., 1992. С. 122–123. .

Вопросы агентурной работы нашли отражение и в документах, регулирующих деятельность охранных отделений.

Например, в 1904 г. было разработано «Временное положение об охранных отделениях», в § 8 которого говорилось: «Главнейшей обязанностью начальников отделений в целях наилучшего обеспечения их служебной осведомленности является приобретение секретных агентов и руководство таковыми» и указывалось, что особое внимание должно быть обращено на то, чтобы они ни в коем случае не устраивали сами государственных преступлений [183] См.: Перегудова 3. И, Департамент полиции и секретная агентура (1902–1917) // Материалы Исторических чтений на Лубянке. 1997–2000 гг. Российские спецслужбы. История и современность. М., 2003. С. 104. .