Михаил Митюков - Выступления полномочного представителя Президента РФ в Конституционном суде (2004-2005 гг)

Требование неукоснительного соблюдения норм о подведомственности и четкого ограничения круга дел, относящихся к исключительной компетенции Конституционного Суда РФ, воспроизведено в п. 11 Постановления Пленума Верховного суда РФ от 20 января 2003 г. № 2 «О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса РФ».

Компетенция Конституционного Суда РФ и Верховного Суда РФ (статья 125 и 126 Конституции РФ соответственно) строго разграничена. В случае несогласия с решением Верховного Суда РФ о признании недействующим нормативного правового акта Правительство РФ в соответствии с частью 2 статьи 125 наделено правом обращения в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности данного Постановления. Таким образом, Верховный Суд, вынося решение по делу, фактически ему неподсудному, ставит Конституционный Суд в положение, когда последнему приходиться брать на себя функции дополнительной инстанции по проверке вступившего в законную силу решения суда общей юрисдикции, что не соответствует положениям статей 125 и 126 Конституции Российской Федерации.

Кроме того, суды общей юрисдикции и арбитражные суды, непосредственно применяя Конституцию, имеют свою определенную сферу правоприменительной деятельности, связанную с рассмотрением конкретных дел.

По своей природе абстрактный нормоконтроль не является предметом гражданского процесса и административного судопроизводства. Первый предназначен для решения имущественных споров и экономических вопросов, второй – с точки зрения классической административной юстиции, предназначен для разрешения жалоб на должностных лиц и органы управления, нарушающих права граждан.

Согласно ч. 2 статьи 120 Конституции суды, установив при рассмотрении дела несоответствие акта государственного или иного органа (в том числе Постановления Правительства) закону, принимают решение в соответствии с законом. По смыслу этой конституционной нормы не соответствующие закону нормативные акты не являются в данном случае непосредственным предметом оспаривания. Решая вопрос, какой акт подлежит применению при разрешении дела, суд игнорирует противоречащий закону нормативный акт, признавая его недействующим для данного дела.

Таким способом осуществления нормоконтроля суды эффективно обеспечивают защиту прав и законных интересов граждан и организаций от незаконных актов, что, в свою очередь, не ограничивает право граждан и организаций обжаловать в судах решения и действия (бездействие) органов власти и должностных лиц, основанные на нормативных актах, в том числе на Постановлениях Правительства, противоречащих федеральным законам, и не препятствует судам признавать такие решения незаконными.

Непосредственно из Конституции РФ не вытекает также, что суды вправе вне связи с рассмотрением конкретного дела осуществлять нормоконтроль в отношении нормативных актов Правительства и признавать их недействующими в связи с несоответствием иному акту, имеющему большую юридическую силу.

Как указал Конституционный Суд в Постановлении от 16 июня 1998 г., подобное положение в соответствии со статьями 71 (пункт «о»), 118 (часть 3) и 128 Конституции РФ может устанавливаться только федеральным конституционным законом с закреплением в нем целого ряда параметров, которые на основе Конституции сформулированы в п. 7 мотивировочной части и п. 3 резолютивной части Постановления, начиная от видов нормативных актов, подлежащих проверке судами, до обязанности решений судов по результатам проверки акта для всех правоприменителей по другим делам.

При отсутствии такого вытекающего из Конституции регулирования суды, по мнению Конституционного Суда, не обладают полномочием по прекращению юридической силы перечисленных в статье 125 Конституции нормативных актов.

Этот вывод полностью согласуется с общепризнанными принципами и нормами международного права. Надлежащим судом для рассмотрения дела признается суд, созданный и действующий на основании закона (статья 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод), что подразумевает закрепление в Конституции и принятом в соответствии с нею законе полномочий различных судов. Данный принцип находит свое выражение в статьях 47, 118, 120 и 128 Конституции РФ и лежит в основе определения предметной, территориальной и инстанционной подсудности дел, а также разграничения видов судебной юрисдикции.

В отсутствие подобного регулирования, как указано в Постановлении Конституционного Суда от 16 июня 1998 г., суды общей юрисдикции и арбитражные суды не обладают полномочиями по прекращению юридической силы нормативных актов, перечисленных в статье 125 (пункты «а» и «б» части 2) Конституции РФ.

Сегодня, к сожалению, разграничение сфер судопроизводства вопреки Конституции и правовым позициям Конституционного Суда осуществляется не на основе федерального конституционного закона, а на основе процессуального кодекса, являющегося разновидностью федерального закона.

Вопрос о компетенции судов общей юрисдикции в сфере нормоконтроля законодатель, глава государства и Верховный Суд РФ в соответствии с Конституцией РФ и правовой позицией Конституционного Суда намеревались урегулировать в федеральных конституционных законах, внесенных в парламент в 1999 г.: «О полномочиях судов общей юрисдикции по проверке соответствия нормативных правовых актов Конституции РФ, федеральным конституционным законам, иным нормативным актам», «О судах общей юрисдикции в Российской Федерации».

Не буду повторяться, так как 17 июня с. г. в выступлении по делу о проверке конституционности положений ГПК РСФСР и ФЗ «О прокуратуре» мною уже раскрывалась история вопроса этой законодательной инициативы.

Согласно правовым позициям Конституционного Суда РФ, выраженным в его решениях (Постановление от 16 июня 1998 г, Определение от 5 ноября 1998 г., Постановление от 11 апреля 2000 г. и др.), а также исходя из предписаний части второй статьи 87 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ», разграничение компетенции в области нормоконтроля между Конституционным Судом РФ и другими судами не отрицает правомочия судов общей юрисдикции и арбитражных судов подтверждать недействительность законов и иных нормативных актов, содержащих положения, которые уже были признаны неконституционными на основании Постановления Конституционного Суда, сохраняющего свою силу (Постановление КС РФ от 16 июня 1998 г.).

Вопреки этой правовой позиции, правоприменительная практика Верховного Суда РФ пошла по пути «сплошного» нормоконтроля Постановлений Правительства, результатом которого стало признание противоречащими федеральному закону, недействующими и не подлежащими применению нормативных Постановлений Правительства во всех случаях, а не тогда, когда уже имелись решения Конституционного Суда о признании их не соответствующими Конституции.