Александр Чучаев - Государственные преступления в уголовном праве России в XX веке. Историко-правовые очерки

1917. № 77. Ст. 438. Это постановление воспринимается политической программой Временного правительства в области законодательства, в том числе его теоретической платформой. В частности, в нем говорится: «Падение старого государственного строя, явившегося пережитком прошлых времен, могло произойти с такой легкостью, среди такого всеобщего ликования и при таких единодушных выражениях народного гнева и ненависти к прошлой власти и ее агентам лишь благодаря тому, что прежний порядок пришел в полную ветхость и негодность… Судебные уставы 1864 года, являвшиеся в своем первоначальном виде прекрасным образцом весьма совершенного для своего времени судебного устройства, были значительно испорчены позднейшими узаконениями, подорвавшими начало правильного судоустройства – гласности, независимости судей и участия в суде общественного элемента. Судебная же практика в деле уклонения от этих начал пошла еще далее: независимость судей стала пустым звуком, гласность исчезла из суда по первому желанию администрации, наиболее важные дела – о государственных и должностных преступлениях, о проступках печати – были изъяты из ведения суда присяжных заседателей. Исключительный военный суд стал обычным явлением…». .

Исходя из этого, в журналах «Право», «Юридический вестник» и других правовых изданиях обосновывалась целесообразность старого законодательства. Так, Б. Кистяковский писал: «Непрерывность правового порядка, которая до сих пор соблюдалась, должна охраняться и в будущем» [5] Кистяковский Б. Непрерывность правового порядка // Юридический вестник. 1917. Кн. XVII. С. 10. . А.Ф. Кони, наоборот, отмечал неполноту уголовного законодательства, его существенное отставание от жизни, однако при этом также предлагал умеренный вариант его обновления, в частности, считал необходимым совершенствование уголовно-правового регулирования ответственности за спекуляцию, незаконную продажу спиртных напитков, половые преступления против несовершеннолетних [6] Кони А.Ф. Ближайшие задачи уголовного законодательства // Журнал Министерства юстиции. 1917. № 2–3. С. 53. .

Помимо комиссии по пересмотру судебных уставов в это время работала комиссия по пересмотру и введению в действие Уголовного уложения 1903 г. [7] В ее состав входило четыре подкомиссии: 1) по пересмотру общей части уголовного уложения; 2) по рассмотрению вопросов о религиозных преступлениях; 3) по рассмотрению вопросов о государственных преступлениях; 4) по рассмотрению вопросов о преступлениях печати. Следует заметить, что эта комиссия была образована еще 19 января 1917 г. Николаем II, возглавил ее сенатор, профессор Трегубов. Он продолжал руководить комиссией и после февральской революции. Комиссия рекомендовала отменить ст. 103–107 Уложения, предусматривавшие ответственность за различные виды оскорбления царя и членов его семьи. Статьи о государственной измене предлагалось оставить в прежней редакции, так как «теперь, во время войны, неудобно изменять законы о государственной измене, ибо это внесло бы расстройство в работу военных судов в действующей армии» [8] Право. 1917. № 12. С. 716. .

Комиссия разработала законопроект, предусматривавший ответственность виновного «в публичном призыве или в призыве, распространенных или публично выставленных произведениях печати, письме или изображениях:

1) к учинению тяжкого преступления;

2) к учинению насильственных действий одной части населения против другой;

3) к неповиновению или противодействию закону, или обязательному постановлению или законному распоряжению власти». Наказание дифференцировалось в зависимости от обстоятельств времени совершения преступления: в мирное время деяние каралось заключением в исправительном доме сроком не свыше трех лет, в военное время – срочной каторгой [9] Там же. С. 1102. Необходимо отметить, что закон подвергся критике оппонентами буржуазных революционеров. Так, И.В. Сталин писал: «…Ярче всех отразил новый курс внутренней политики Временного правительства министр Переверзев («тоже» социалист!). Он требует ни более, ни менее как «срочного введения закона о преступлениях против государственного спокойствия». Каторжное законодательство этого, с позволения сказать, «социалистического» министра. Очевидно, что Временное правительство неуклонно катится в объятия контрреволюции» ( Сталин И.В. Соч. Т. 3. С. 85–86). .

3 марта 1917 г. приказом А.Ф. Керенского вначале в Петрограде, а затем и в других местностях были образованы временные суды, целью деятельности которых было «быстро устранить печальные недоразумения, возникающие между солдатами, населением и рабочими». Согласно § 2 Инструкции для временных судов от 22 марта 1917 г. к их подсудности, помимо иных преступлений, относились «посягательства против нового порядка, если они совершены не ранее 27-го февраля с.г. частными лицами, в том числе и военными чинами вне службы». Если в первые дни отношение прессы к временным судам было сочувственным, то в последующем оно резко изменилось [10] См. об этом подробно: Исаев М.М. Уголовное право РСФСР. М., 1925. С. 56. Так, Равич писал: «Суд, не связанный с законом, – не суд. И в лучшем случае его можно назвать расправой» ( Равич М. С. Временные суды // Право. 1917. № 17. С. 972). Председатель съезда мировых судей В. Меншуткин указывал: «…Невозможно, даже только при близко подходящих к нормальным условиям жизни, предоставлять суду право самому определять, составляет ли действие обвиняемого преступное деяние, не руководствуясь уголовным кодексом, нельзя давать такой широты простора в выборе наказаний и лишать стороны права обжалования приговоров, но если ввести судопроизводство во временных судах в обычные рамки мирового разбирательства, то на основании пятидесятилетнего опыта можно заключить, что мировой судья, избранный всем населением, с успехом справится с порученным ему делом и единолично…» ( Меншуткин В. Временные суды в Петрограде // Журнал Министерства юстиции. 1917. № 4. С. 190). . Эти суды просуществовали недолго, вскоре были упразднены.

Временное правительство отменило некоторые уголовные законы, сущность которых не соответствовала новым политическим реалиям и организации государственной власти, 6 марта 1917 г. издало указ об амнистии. Как говорилось в самом указе, общая политическая амнистия была объявлена «во исполнение властных требований народной совести, во имя исторической справедливости и в ознаменование окончательного торжества нового порядка, основанного на праве и свободе» [11] См. об этом подробно: Люблинский П.И. Мартовская амнистия // Журнал Министерства юстиции. 1917. № 4. С. 4. .

Читать дальше