Коллектив авторов - Ведомственное нормотворчество (теория и практика применения). Монография

Профессиональная юридическая деятельность предполагает в этой связи не воспроизведение, а использование языка права в соответствии с конкретными особенностями социальной среды, а также целями и задачами, стоящими перед юристом в той или иной ситуации. Именно в этом смысле юридическую технику можно рассматривать как умение пользоваться языком права. И только в таком прикладном значении язык выступает как средство юридической техники.

Существование человечества, а также становление общества и государства связаны с информацией и обусловлены ею. На современном этапе наблюдается существенное повышение места и роли информации в жизни личности, общества и государства. Информация сегодня превратилась в незаменимый ресурс, имеющий даже большую ценность, чем природные, финансовые, трудовые и иные ресурсы. Мы вступили в эпоху информационного общества, и дальнейшее наше благополучное развитие зависит от того, насколько будут приспособлены к новым реалиям старые нормы, регулирующие традиционные области общественных отношений. Не является исключением и право. Правовая информация представляет собой сведения о форме и содержании правовых предписаний 29. Как отмечает С. С. Алексеев, одно из свойств права – определенность содержания: способность права предельно точно фиксировать в формализованном виде необходимые признаки жизненных ситуаций, требующих решения с позиций права, стороны и грани внешнего поведения лиц, их поступков, в том числе определять границы внешней свободы, а также последствия нарушения этих границ 30.

Поэтому, чтобы оказывать воздействие на сознание людей, на их поведение, право должно обрести материальную форму существования. Таким образом, правовую информацию можно представить в виде системы правовых знаков, которыми обозначаются те или иные явления или предметы постоянно изменяющихся общественных отношений.

Любое правовое явление – будь то закон или судебный процесс – есть текстовое явление, явление речевой коммуникации. М. М. Бахтин писал, что текст – это первичная данность для лингвистики, филологии, литературоведения, истории, права и вообще всего гуманитарно-философского мышления, он «является той непосредственной действительностью (действительностью мысли и переживаний), из которой только и могут исходить эти дисциплины, и это мышление. Где нет текста, там нет и объекта для исследования и мышления». Текст в данном случае – это то, что когда-либо было артикулировано языком.

Итак, своим возникновением, развитием и функционированием право во многом обязано языку. В этой связи не совсем правильно ставит вопрос Т. В. Губаева, когда рассматривает преимущества языкового выражения права по сравнению с иными знаковыми системами. Подобная формулировка создает впечатление, что языковая форма сознательно выбрана кем-то для выражения права. В то время как никакого права вне этой языковой формы не могло бы быть изначально. «Суть изучения роли языка… в том, чтобы рассматривать его в качестве единственного начала самого права. Право живет как в действиях людей, так и в языке, который используется не только для его обозначения: из языка создается оно само, его структура… Право – языковое явление; язык – его плоть и кровь» 31.

Язык права часто рассматривается как древнейший слой языка. Именно потребностями регламентации общественных отношений некоторые ученые объясняют возникновение письменной речи. В дальнейшем становление и развитие языка права происходит под влиянием множества факторов, среди которых исследователи называют категориальный строй общественного сознания; особенности правового мировоззрения; состояние правовой системы общества; особенности законотворческой деятельности. Безусловно, необходимо добавить в этот перечень факторов национальный язык, а также все исторические особенности и этапы его формирования. Являясь продуктом развития естественного языка, юридический язык испытывает на себе влияние всех культурологических, цивилизационных и иных факторов, обусловливающих специфику языка естественного.

Строение языка права может быть рассмотрено как минимум в двух аспектах: вертикальном и горизонтальном. Первый предполагает анализ иерархии языковых единиц, из которых строится «материя» языка. Изучение этих единиц с необходимостью должно базироваться на данных филологической науки, в частности на представлении о лингвистических уровнях. Второй аспект исследования структуры языка права учитывает возможные сферы его приложения и, соответственно, специфику функционирования в той или иной сфере. В качестве теоретической основы построения такой функциональной структуры выступают знания о структуре правовой системы и уровнях существования самого права.

Таким образом, в основу структурирования языка права могут быть положены как интралингвистические, так и экстралингвистические факторы. При этом в обоих случаях необходимо сочетание филологических и юридических знаний. Так, сведения о лингвистических уровнях интересуют нас не сами по себе, а в той мере, в которой они позволяют понять строение и особенности языка права. Из всех сфер существования права, наоборот, привлекают внимание те, которые отличаются языковой (например, стилистической) спецификой.

I. Синтаксическая (вертикальная) структура языка права. Многие аспекты этой темы до сих пор являются дискуссионными даже в филологической науке. В частности, сама идея выделения лингвистических уровней подвергалась иногда критике на том основании, что язык при таком подходе предстает не в виде целостного образования, а в виде «разборной модели», которую можно собрать из отдельных частей. Большинство специалистов, однако, исходят из того, что «только понятие уровня поможет нам обнаружить во всей сложности форм своеобразие строения частей и целого». Наиболее традиционная последовательность лингвистических уровней выглядит следующим образом: фонемы, морфемы, слова, предложения.

II. Функциональная (горизонтальная) структура языка права 32. Язык права обслуживает все сферы его существования, образуя при этом несколько уровней (или срезов), которые тесно взаимосвязаны между собой и представляют в совокупности функциональную структуру юридического языка. А. Н. Шепелев включает в нее следующие элементы: 1) язык закона, 2) язык правовой доктрины, 3) профессиональная речь юристов, 4) язык процессуальных актов, 5) язык договоров.

Н. Д. Голев называет четыре сферы «пересечения» языка и права:

– язык как объект правового регулирования;

– язык как средство законодательной деятельности;

– язык как средство правоприменительной деятельности;