Инга Михайловская - Изменение законодательной модели российского уголовного судопроизводства. Монография

Нужно добавить к этому, что право обвиняемого (подозреваемого) заявлять в ходатайстве о заключении соглашения с прокурором в законе не указано. Это лишний раз свидетельствует о чрезвычайной сложности (а вернее, невозможности) «одеть» оперативно-розыскную деятельность в процессуальную форму. Аналогична ситуация и с законодательной регламентацией полномочий прокурора, в число которых право заключать досудебное соглашение с обвиняемым не включено.

Законодательное построение альтернативной модели уголовного судопроизводства завершилось (по крайней мере, на сегодняшний день) введением в УПК главы 32 1«Дознание в сокращенной форме» (Федеральный закон от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ). Положения этой главы окончательно поставили знак равенства между доказательствами и иной информацией, не имеющей процессуальной формы. Статья 226 5УПК достаточно загадочна и допускает различное толкование. С одной стороны, часть первая этой статьи предусматривает, что «доказательства по уголовному делу собираются в объеме, достаточном для установления события преступления, характера и размера причиненного им вреда, а также виновности лица в совершении преступления с учетом особенностей, предусмотренных настоящей статьей».

С другой стороны, как это видно из текста части второй этой же статьи, дознаватель обязан произвести только те следственные и иные процессуальные действия, непроизводство которых может повлечь за собой невосполнимую утрату следов преступления или иных доказательств. Фактически речь идет о неотложных следственных действиях, которые в п. 19 ст. 5 УПК определяются как осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому производство предварительного следствия обязательно, в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования.

Различие состоит в том, что неотложные следственные действия – это лишь начало предварительного расследования, а при сокращенной форме дознания это и начало, и окончание (ч. 1 ст. 226 7УПК).

Своей «оригинальностью» отличается третья часть рассматриваемой статьи. В этой части перечисляются процессуальные действия, которые дознаватель вправе не совершать: не проверять доказательства, если они не были оспорены подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем; не допрашивать лиц, от которых в ходе проверки сообщения о преступлении были получены объяснения, за исключением случаев, если необходимо установить дополнительные, имеющие значение для уголовного дела фактические обстоятельства, сведения о которых не содержатся в материалах проверки сообщения о преступлении, либо необходимо проверить доказательства, достоверность которых оспорена подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем; не назначать судебную экспертизу по вопросам, ответы на которые содержатся в заключении специалиста по результатам исследования, проведенного в ходе проверки сообщения о преступлении, в следующих случаях: а) необходимость установления по уголовному делу дополнительных, имеющих значение для уголовного дела фактических обстоятельств; б) необходимость проверки выводов специалиста, достоверность которых поставлена под сомнение подозреваемым, его защитником, потерпевшим или его представителем; наличие предусмотренных ст. 19 6УПК оснований для обязательного назначения судебной экспертизы.

Дознаватель также вправе не производить следственные и процессуальные действия, направленные на установление фактических обстоятельств, сведения о которых содержатся в материалах проверки сообщения о преступлении, если такие сведения отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам уголовно-процессуальным кодексом.

Помимо того, что перечень тех действий, которые дознаватель вправе не производить, не может быть составлен в принципе, поскольку не может быть исчерпывающим, конструкция «вправе не делать» не укладывается в общую задачу УПК: построение правил, которые нужно соблюдать, чтобы процедура расследования и судебного рассмотрения уголовного дела отвечала требованию законности.

Если обратиться к ч. 1 ст. 226 7УПК, то возникает вопрос, чем же отличается дознание в сокращенной форме от обычного. Согласно этой норме закона, дознаватель, признав, что необходимые следственные действия произведены и объем собранных доказательств достаточен для обоснованного вывода о совершении преступления подозреваемым, составляет обвинительное постановление. В обвинительном постановлении указываются обстоятельства, перечисленные в п. 1–8 ч. 1 ст. 225 УПК, а также ссылки на листы уголовного дела. Таким образом, единственное отличие обвинительного постановления от обвинительного акта (итогового документа дознания в общем порядке) отличается только существованием списка лиц, подлежащих вызову в суд (п. 9 ч. 1 ст. 225 УПК).

В ч. 6 ст. 226 7сделана попытка ограничить круг ходатайств, которые вправе заявлять обвиняемый, его защитник, потерпевший и (или) его представитель до окончания ознакомления с обвинительным постановлением и материалами уголовного дела. Остается неясным, что будет с ходатайством, касающимся обстоятельств, исключающих участие в уголовном судопроизводстве (глава 9 УПК).

Ограничение прав суда содержится в ч. 5 ст. 226 9, согласно которой положение ч. 6 ст. 316 УПК не применяется при рассмотрении уголовных дел, если дознание по ним производилось в сокращенной форме. Упомянутая норма закона (ч. 6 ст. 316) говорит о праве суда при возражении подсудимого, государственного или частного обвинителя, потерпевшего против постановления приговора без проведения судебного разбирательства, либо по собственной инициативе судья выносит постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства и назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке.

Таким образом, сколько бы стороны не возражали против особого порядка судопроизводства и сколько не был бы уверен судья в необходимости перехода к рассмотрению дела в общем порядке, он это сделать не вправе. Получается, что орган дознания лишает суд свободы выбора.

Следует подчеркнуть, что практика весьма прохладно отнеслась к предоставленным ей возможностям до предела упростить процедуру, избавиться от кропотливой и трудоемкой работы по поиску и сбору доказательств, их оценке и логическому осмыслению. Если из общего числа уголовных дел, рассмотренных судами по существу, свыше 80 % было разрешено в порядке главы 40 УПК в то же время процедура, предусмотренная главой 40 1, нашла применение лишь в 0,3 % от общего их количества.