Олег Кутафин - Российский конституционализм

Важнейшая особенность российского конституционализма – отсутствие, даже в Новейшее время, его широкой социальной опоры в виде растущего среднего класса с присущими ему политическими интересами. В России социальным носителем конституционной идеологии постоянно являлись представители правящих классов – различных элитных групп, по тем или иным причинам выступающих за конституционное ограничение власти.

В российской правовой литературе термин «конституционализм» не получил широкого использования. В дореволюционной литературе ему предпочитали такое понятие, как «конституционное государство». В советский период этот термин длительное время связывали лишь с зарубежными странами. И только в постсоветский период термин «конституционализм» стал использоваться достаточно широко, хотя главным образом лишь в исследованиях, специально ему посвященных.

Своим происхождением термин «конституционализм» обязан американской политико-правовой мысли. Основатели Конституции США 1787 г. обозначали им верховенство писаной конституции над издаваемыми законами и иными правовыми актами [1] См.: Берман Г. Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. Пер. с англ. М., 1994. С. 370. . Однако в дальнейшем в правовых и других исследованиях этот термин получил более широкое значение и стал применяться для характеристики демократизма общественного строя различных государств.

В российской правовой литературе не выработано единое понятие конституционализма.

Так, авторы монографии «История буржуазного конституционализма XVII–XVIII вв.» рассматривали конституционализм как теоретическую доктрину, идейно-политическое движение и государственно-правовую практику [2] См.: История буржуазного конституционализма XVII–XVIII вв. М., 1983. С. 3. .

«Конституционализм, – писали они, – означает прежде всего сам факт наличия конституции и ее активного влияния на политическую жизнь страны, верховенство и определяющую роль конституции (писаной или неписаной) как основного закона в системе действующего законодательства, опосредованность политических отношений конституционно-правовыми нормами, конституционную регламентацию государственного строя и политического режима, конституционное признание прав и свобод личности, правового характера взаимоотношений гражданина и государства» [3] История буржуазного конституционализма XVII–XVIII вв. С. 4. .

В другой книге, посвященной теории и практике буржуазного конституционализма XIX в., авторский коллектив также исходил из понимания конституционализма как теоретического знания, идейно-политического движения и государственно-правовой практики.

«Для конституционализма как политико-правовой практики существенное значение, – указывается в этой книге, – имеет сам факт наличия конституции и ее активного влияния на политическую жизнь страны, реальное функционирование конституции в системе действующего законодательства. Конституционализм предполагает, кроме того, конституционно-правовую регламентацию государственного строя и политического режима, конституционную защиту прав и свобод личности в ее взаимоотношениях с государством.

Как специфический способ устройства и осуществления политической власти определенного класса (классов) конституционализм включает в себя правовую регламентацию полномочий и деятельности государственного аппарата» [4] История буржуазного конституционализма XIX в. М., 1986. С. 3 .

Говоря о собственно юридических аспектах конституционализма, авторы выделяют порядок обсуждения и принятия конституционных актов, их место и значение в системе законодательства, структуру конституций, связь общих принципов и конкретных норм в тексте конституции.

Авторы считают, что анализ политико-правовой идеологии в той ее части, которая непосредственно относится к конституционализму, должен касаться представлений о народном суверенитете и демократии, разделении властей и избирательной системе, режиме парламентаризма, гражданских свободах, правовом статусе личности, законности и т. д. [5] Там же.

О буржуазном конституционализме писали и другие авторы. Так, авторы книги «Практика буржуазного конституционализма» относили к конституционализму все, что связано с конституцией [6] См.: Практика буржуазного конституционализма. М., 1982. .

А. А. Мишин, также связывая конституционализм с созданием конституций, рассматривал его как государственное правление, ограниченное конституцией. «Первыми буржуазными конституциями в собственном смысле слова, – писал он, – были Американская 1787 года и Французская 1791 года. В эту же эпоху возникает и институализируется концепция конституционализма, который понимался как правление, ограниченное конституцией. Концепция конституционализма, выведенная из идей естественного права, являлась буржуазно-демократической антитезой феодальной тирании. Теоретики того времени учили, что конституция не только ограничивает пределы государственной власти, но и устанавливает процедуры осуществления властных функций. Иными словами, устанавливалась юридическая граница между сферой приложения верховной государственной власти и правами гражданина-собственника. Одновременно регламентировалось то, что американская конституция называла «надлежащей правовой процедурой». Объективно идеи конституционализма (конституционного государства, конституционного правления, господства права) были исторически прогрессивными, как и само буржуазное государство и буржуазная демократия» [7] Государственное право буржуазных и развивающихся стран. М., 1989. С. 67. .

Вместе с тем советские исследователи конституционализма длительное время связывали его предмет исключительно с буржуазным государством и правом, буржуазными конституциями. При исследовании советских конституций, советского государства и права это понятие не использовалось. А в советских правовых словарях и энциклопедиях слово «конституционализм» даже не упоминалось [8] См., например: Энциклопедия государства и права. М., 1930. Т. 2; Современный буржуазный конституционализм в теории и на практике. Межвузовский сб. научных трудов. Свердловск, 1985; и др. .

Видный исследователь данной проблемы И. М. Степанов объяснял это тем, что «в познании идей и принципов социалистического конституционализма в их динамике по законам диалектико-материалистической логики» советское государствоведение застряло в своем движении на уровне 30-х гг. [9] См.: Степанов И. М. Социалистический конституционализм: сущность, опыт, проблемы // Советское государство и право. 1987. № 10. С. 4. Первую из причин он видел в дефиците реализма в оценке положения дел, порожденном самой обстановкой нагнетания романтически-идеализированных представлений о социализме. Вторую причину – в неприятии поначалу самого термина «конституционализм» как якобы если и не совсем чуждого общему строю социалистического миропонимания, то, во всяком случае, на дело конституционного правотворчества не работающего [10] Там же. .