Коллектив авторов - Правовые основы регулирования банковской деятельности в РФ. Курс лекций. Учебное пособие

Следует отметить, что в различных странах мира банковское законодательство отличается различным уровнем систематизации. Например, в Германии, как и в России, банковское законодательство не кодифицировано, имеет комплексный характер, представлено Гражданским кодексом, а также целым рядом федеральных законов. Различными законами регулируется банковская деятельность и в Армении.

В других странах, наоборот, банковское законодательство более структурировано и систематизировано. Примером может служить Банковский кодекс Республики Беларусь от 25 октября 2000 г. № 441–3, который объединил в себе различные группы правовых норм рассредоточенных в российском Гражданском кодексе и двух вышеназванных федеральных банковских законах. Другой пример – Франция, в которой законодательство в целом отличается высоким уровнем кодификации, а нормы банковского права систематизированы в рамках Денежно-финансового кодекса.

Необходимо отметить, что проблема систематизации отечественного банковского законодательства неоднократно поднималась представителями финансово-правовой науки советского и современного периода.

Более того, в 2000 г. была разработана концепция Банковского кодекса РФ 43, авторы которой отмечают отсутствие систематического характера в деятельности законодателя в банковской сфере. Законы, регулирующие банковскую деятельность в России, в основном являются вынужденной реакцией финансовых властей на сложившуюся чрезвычайную ситуацию в кредитно-банковском секторе. К сожалению, не приходится говорить о последовательной и систематической работе, осуществляемой в соответствии с четкими представлениями о средне- и долгосрочных потребностях банковской сферы и перспективах ее развития.

Кроме того, идея о необходимости систематизации банковского законодательства позволит комплексно проанализировать все действующие нормативно-правовые акты в банковской сфере, переработать их, однако кодификация банковского законодательства представляется преждевременной.

При этом законодатель должен обратить должное внимание на такие сферы банковской деятельности, требующие особого законодательного регулирования, как взаимодействие банковской системы и государства, участие иностранного капитала в российской банковской системе (в том числе посредством создания филиалов и представительств иностранных банков в России), разработка общих положений банковского законодательства, которые в настоящее время отсутствуют, закрепление в рамках общих положений финансово-правовых принципов банковской деятельности, которые легли бы в основу структуры банковского кодекса.

2.4. Роль судебной практики в правовом регулировании банковской деятельности

Особого внимания заслуживает судебная практика и то влияние, которая она оказывает на оптимизацию правоприменительной деятельности кредитных организаций. В этой связи следует отметить, что противоречивость во мнениях ученых относительно места судебного прецедента и судебной практики в правовой системе имела место еще в дореволюционный период.

Так, известный российский ученый-правовед Н. М. Коркунов признавал судебную практику в качестве источника права: «Источники русского права те же самые, что и всякого положительного права: закон, обычай, судебная практика… В настоящее время судам предписывается всякое дело решать на основании существующих законов, не останавливая решения под предлогом неполноты, неясности, недостатка или противоречивости законов, а выполнить такое требование можно только при свободном толковании законодательных постановлений… И в действительности наша судебная практика, вследствие неполноты и казуистического характера нашего законодательства, по необходимости имеет творческий характер» 44.

Е. Н. Трубецкой отмечал, что судебная практика имеет значение самостоятельного источника права, но это значение было официально признано за ней только со времени издания Судебных уставов 1864 г. 45

Существовали и кардинально противоположные мнения. Так, видный научный деятель Л. И. Петражицкий писал: «Судебная практика, конечно, не есть особый, самостоятельный вид права или вид обычного права; вообще она не право, а явление совсем иного порядка – ряд человеческих действий, поступков» 46. Но следует признать, что и право есть не что иное, как ряд человеческих действий, ведь кто как не человек осуществляет правотворческую деятельность. В этой связи аргументация Л. И. Петражицкого представляется недостаточно основательной.

Современное понимание судебного прецедента также неоднозначно. Так, Е. И. Спектор является сторонницей признания прецедентного характера решений высших судебных инстанций и рассмотрения судебного прецедента в качестве источника права 47.

А. А. Ялбулганов применительно к финансовому праву отмечает, что источниками права являются официально признаваемые государством правовые формы, содержащие финансово-правовые предписания, в совокупности образующие систему источников позитивного финансового права (законы, международные договоры, подзаконные нормативные правовые акты и т. д.) 48. Таким образом, под источником права названный автор понимает формы внешнего выражения и закрепления правовых норм.

Концепция, в соответствии с которой источником права признается источник правовых норм, является наиболее верной. Представляется очевидным, что судебный прецедент, акт толкования права и нормативный договор не будут являться источниками права, так как они не являются источниками норм права, не создают и не изменяют таких норм.

Следует отметить, что вопросы правовой природы судебной практики и судебного прецедента вызывают интерес и у зарубежных ученых-правоведов. Например, во Франции, принадлежащей к системе романо-германского права, судебной практике в системе национального права уделяется большое внимание. Некоторые французские ученые считают источником права только решения Кассационного суда, другие же обращают внимание на то, что французское гражданское право постепенно перестает быть писаным правом, становясь общим.

По причине молодости российского банковского законодательства значение судебной практики нельзя недооценивать, ее роль в оптимизации правоприменительной деятельности велика. Неоднократно решения высших судов служили основанием для реформирования и совершенствования банковского законодательства.

Так, в 1999 г. норма ч. 2 ст. 29 Федерального закона «О банках и банковской деятельности», закреплявшая право банка на изменение в одностороннем порядке процентной ставки по срочным вкладам граждан, была признана не соответствующей ст. 34 и 55 (ч. 2 и 3) Конституции РФ как позволяющая банку произвольно снижать процентные ставки исключительно на основе договора, без определения в федеральном законе оснований, обусловливающих такую возможность. Данным постановлением гражданин был признан слабой стороной договора банковского вклада 49.