Мария Кешнер - Экономические санкции в современном международном праве. Монография

Таким образом, современное международное право, запрещая произвол и насилие в межгосударственных отношениях, вместе с тем допускает возможность и необходимость принуждения, в качестве которого выступает дозволенное его нормами правомерное применение международно-правовых санкций в ответ на международные правонарушения. Предусматриваемое Уставом ООН и уставами других международных организаций нормативное регулирование применения санкционного принуждения направлено не на ограничение возможностей государств обеспечивать свою безопасность, а на предотвращение риска злоупотреблений правом, которые, как свидетельствует международная практика, могут выливаться в насильственный произвол, грубо нарушающий нормы международного права.

Вместе с тем, рассматривая вопросы принуждения в международном праве и применения мер принуждения как средства воздействия на правонарушителя, необходимо избегать весьма распространенной в доктрине и практике переоценки их роли в обеспечении уважения к международному праву. Так, по мнению Ю. М. Колосова, «санкции являются далеко не единственным средством, обеспечивающим соблюдение норм международного права, и их абсолютизация ничем не оправдана»[36]. «Главная роль в обеспечении соблюдения норм международного права, – считает И. И. Лукашук, – заключается в том, что этого требуют интересы государств и международного сообщества в целом. От этого в конечном счете зависит не только нормальное функционирование международной системы, приобретающей растущее значение для каждого государства, но и само выживание человечества»[37].

В доктрине международного права отсутствует однозначная оценка соотношения международных санкций и международно-правовой ответственности. Этот момент нашел отражение в разнообразии теорий и взглядов, особенности и недостатки которых широко освещены в отечественной и зарубежной литературе[38]. Проявляется это в том, что, с одной стороны, международные санкции считают формой ответственности государства, а с другой – формы его ответственности наряду с принудительными мерами рассматривают как международные санкции.

Истоки такой трактовки международных санкций, по мнению В. А. Василенко, «в равнозначном отнесении и форм ответственности, и мер принуждения к негативным для субъекта-правонарушителя последствиям под влиянием внутригосударственных концепций, которые были в значительной мере основаны на отождествлении ответственности и принуждения»[39].

Необходимо обратить внимание на тот факт, что во внутреннем праве государств отсутствует единообразное употребление термина «санкция». Им обозначают целый ряд понятий[40]. Санкцией, в частности, называют: 1) часть правовой нормы или ее структурный элемент, где фиксируется указание на объем и формы или меры ответственности за нарушение предписаний диспозиций самой нормы; 2) собственно объем и формы или меры ответственности, предусмотренные в предписаниях правовой нормы и носящие карательный характер; 3) принудительные меры, применяемые государствами для поддержания правопорядка, преследования и последующего наказания правонарушителей; 4) любые неблагоприятные последствия (т. е. и меры ответственности и меры принуждения) для субъектов, нарушивших предписания правовой нормы. Кроме того, термином «санкция» обозначают различные веления государственных органов, которые утверждают, разрешают, одобряют, удовлетворяют или подтверждают какие-либо акты или деятельность.

Анализ внутригосударственной практики и доктрины свидетельствует, что меры, предусмотренные санкциями правовых норм в качестве форм тех или иных видов ответственности в соответствующем объеме (например, штраф, лишение свободы, возмещение ущерба), тесно переплетаются, а иногда имеют даже внешнее подобие с мерами, также предусмотренными правовыми предписаниями и осуществляемыми органами государства в качестве средств, призванных обеспечить возложение ответственности на правонарушителя (например, задержание, обыск, арест, предварительное заключение и содержание обвиняемого под стражей).

С помощью и мер принуждения, и мер ответственности, предписываемых санкциями правовых норм, обеспечивается достижение единой цели – соблюдение порядка и законности внутри страны. Именно тесное функционально-целевое единство этих двух разных явлений, по мнению В. А. Василенко, равно как и обозначение различных по своей природе правовых предписаний единым термином «санкция», порождает определенную небрежность в использовании данного термина: «Довольно часто независимо от того, идет ли речь о применении лишь мер принуждения или о реализации предписаний правовых норм, содержащих указание на формы ответственности, употребляют почти одинаковые выражения – “применение санкций” или “реализация санкций”»[41].

Такое терминологическое равнозначное обозначение тесно связанных, но разных по существу правовых явлений приводит к тому, что, с одной стороны, под ответственностью понимают реализацию санкций правовых норм независимо от характера предусматриваемых ими мер воздействия на правонарушителя, а с другой – считают санкциями все предусматриваемые нормами права, неблагоприятные для правонарушителя последствия, включая и формы ответственности, и меры собственно принуждения[42].

Подобную ситуацию можно встретить и в доктрине международного права. Существуют весьма серьезные расхождения относительно того, что представляют собой санкции. Так, термин «международные санкции» определяют как принудительные меры или формы ответственности, или одновременно и то и другое, или просто структурный элемент международно-правовой нормы[43].

Сам термин «санкция» можно встретить в различных контекстах и словосочетаниях. Например, встречаются следующие интерпретации: «международно-правовая санкция», «международная санкция», «санкция нормы международного права», «санкционированные нормы», «международные политические и экономические санкции», «санкции в порядке самопомощи», «санкции международных организаций».

В результате, несмотря на то что данной теме посвящено немалое количество работ, в науке до сих пор не выработано единого понятия международно-правовых санкций. Исходя из анализа международно-правовой доктрины в развитии, можно выделить три основные тенденции трактовки международно-правовых санкций в связи с проблемой международной ответственности.

Первая тенденция обусловлена тем, что длительное время в сфере межгосударственного общения отсутствовал институционный аппарат принуждения и международному праву были неизвестны «преступление» и «наказание» в том виде, в каком они существуют в национальном праве. В силу этого многие представители дооктябрьской международно-правовой доктрины, исходя из цивилистических концепций, считали, что возмещение или удовлетворение является единственно возможной санкцией в отношении государства-правонарушителя[44]. Сторонниками гражданско-правового характера ответственности государства были А. Гертер, Ф. Мартенс, Х. Трипель и др.[45]