Альфред Жалинский - Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения

К счастью, реальная социальная жизнь не такова. Это проявляется и в дифференциации участия в социально-правовом мышлении. Ряд групп населения, в частности управленцы, хозяйственники, пенсионеры, молодежь, имеют свои специфические интересы и связывают их с укреплением законности в сфере охраны «должностных», профессиональных прав и статусов, с обеспечением невмешательства в социально полезную деятельность в сфере экономики, с защитой их социальных и экономических прав. Это проявляется во внимании к принципу «разрешено все, что не запрещено» и реальному механизму его осуществления.

Поэтому названные группы населения активно анализируют и предлагают решения, направленные на обеспечение стабильности, четкости, информативности общего законодательства, формулируют социальный заказ на решение задач создания отдельных отраслей законодательства, не извращаемого подзаконными, ведомственными или местными нормативными актами.

Интенсивное участие в социально-правовом мышлении проявляется в последнее время кооператорами. Они стремятся к решению задачи охраны их деятельности от незаконного вмешательства лиц, имеющих возможность разрешать и запрещать, распределять фонды, контролировать процесс производства и сбыта, к предупреждению рэкета – преступных посягательств со стороны отдельных шантажистов и организованных групп. В то же время группы потребителей решают социально-правовые задачи предупреждения обмана со стороны тех же кооператоров, работников торговли, сферы обслуживания, задачи борьбы со спекуляцией, незаконным повышением цен.

Пенсионеры, родители малолетних детей, группы населения, связанные с воспитанием несовершеннолетних ставят и решают задачи борьбы с преступностью и общественным поведением несовершеннолетних, обращают внимание на негативное, по их мнению, влияние эротики, сцен насилия в фильмах, книгах, требуют запрещения рок-музыки, настаивают на ужесточении контроля за средствами массовой информации.

Вместе с тем, говоря о субъектном составе социально-правового мышления, приходится отмечать как недостаток общую неподготовленность к его осуществлению, собственно говоря, и обусловившую постановку партией задачи о развертывании юридического всеобуча. Однако проблема не сводится только к отсутствию профессиональных правовых знаний, которые, строго говоря, и не нужны гражданам в большом объеме. Трудность состоит в том, что среди значительных слоев населения господствует неверное мнение о возможностях права, ложные стереотипы о сущности права и механизме его применения, функционирования, влияния на жизнь общества. Все это не случайно. В значительной мере неподготовленность к социально-правовому мышлению, его личностные деформации формировались под влиянием объективных факторов: отклонений от закономерностей общественного развития в нашей стране, трудностей ее истории, социальной нетерпимостью, массовыми репрессиями, привычкой жить в условиях командно-административной системы, жесткого регулирования, не считающегося с личностью и ее потребностями.

«Конформность, – пишет психолог Б. Кочубей, – один из сильнейших механизмов инерции… К сожалению, особую эффективность механизму конформности в нашем обществе, – продолжает он, – придают глубокие корни в нашей истории». [43] См.: Кочубей Б. Перестройка сознания // Наука и жизнь. 1988. № 10. С. 86. Автор считает, опираясь на реальности тирании общины по отношению к крестьянину, что наш историко-культурный фон не очень благоприятствует развитию навыков самостоятельного мышления. [44] Там же. См. также: Вишневский А. Состояние общества. Социальные регуляторы. Человек // Коммунист. 1989. № 4. С. 31.

И сложившиеся неправильные представления, к сожалению, играют очень существенную роль, не позволяя гражданам добиваться положительных результатов, которые может принести право, негативно влияют на общественную деятельность.

Приведем пример. Существует очень стойкое убеждение о тесной связи между введением уголовно-правовых запретов и состоянием правопорядка. Вследствие этого в органы государственной власти и управления поступает огромное количество предложений о расширении и усилении ответственности. Этого обычно требуют на встречах с юристами, разнообразных совещаниях. Даже сами юристы, рассматривая какие-либо вопросы борьбы с отдельными видами преступлений и констатируя низкую эффективность этой работы, нередко приходят к тем же самым предложениям. Такой подход имеет свои корни. Средства, которые могли бы обеспечить желаемые результаты, нередко просто неизвестны. Но надо что-то делать. И стремление найти хоть какой-то выход из положения очень часто приводит к тому, что вносится предложение об усилении ответственности. К сожалению, такие предложения мало что дают на практике, поскольку в состоянии негативного явления реально ничего не меняется, кроме того, что усиливаются попытки уйти от ответственности. Известно, что и сами правоохранительные органы далеко не всегда в таких случаях применяют введенный запрет, поскольку считают, что ответственность является слишком жесткой и не соответствующей общественной опасности деяния.

Можно говорить и о целом ряде других стереотипов, которые влияют на поведение людей и на состояние нашей правовой системы. Эта совокупность стереотипов весьма сложна и противоречива. Люди, с одной стороны, переоценивают возможности действия закона, с другой – считают возможным не исполнять его предписания, поскольку господствует известный юристам стереотип: исполнение закона обязательно для всех, кроме меня и моих близких. Существуют стереотипы дешевизны закона, самореализации правовых предписаний. Например, считается, что если какая-то правовая норма принята или издан правовой акт, то не нужны уже никакие организационные усилия для их действия. Между тем это совершенно не так: ведь даже запрещающая норма требует определенных затрат, действий аппарата для ее реализации.

Правовое мышление недостаточно внедрено в общественное сознание, в интеллектуальную деятельность тех лиц, которые не являются работниками правоохранительных органов. Оно не стало неотъемлемым компонентом мышления, не связано с экономическим, политическим мышлением и пока недостаточно используется как средство решения различных задач. В то же время лица, которых условно обозначим как «неюристы», не получают необходимой помощи от специалистов в области права. В стране существует огромное количество контролирующих служб; мышление их работников направлено на оценку чужой деятельности с позиций права в целях привлечения к ответственности. Консультационная, упреждающая, регулирующая деятельность развита крайне слабо.