Олег Баев - Следователь (основы теории и практики деятельности)

Далее (с учетом выше сформулированных выводов о сущности уголовно-процессуального доказательства и его атрибутивных признаках) следует хотя бы вкратце остановиться на принципиально значимой и остро дискуссионной проблеме достаточности доказательств для обоснованного уголовного преследования, его доказанности.

Это необходимо даже не потому, что, в соответствии с законом (ст. 88 УПК), в уголовном судопроизводстве все собранные доказательства в их совокупности подлежат оценке сточки зрения их достаточности для разрешения уголовного дела; этого требует методология и логика познания, в том числе познания уголовно-процессуального: любое явление, событие, факт может считаться установленным достоверно, если для вывода о том есть достаточная совокупность подтверждающих такой вывод доказательств.

Сразу следует оговориться: достаточность есть не свойство доказательств, как почему-то иногда не очень корректно считается в литературе [132] «В науке данное свойство доказательств трактуется по-разному» – пишет, например Е. А. Загрядская. – Загрядская Е.А. К вопросу о достаточности доказательств обвинения // Обвинение и защита по уголовным делам: исторический опыт и современность. СПб, 2015. С. 278. , а свойство доказанности. Верная его оценка позволяет сделать вывод о том, что некое уголовно-релевантное обстоятельство установлено или опровергнуто «совокупностью относимых, допустимых и достоверных доказательств, которые имеются в материалах уголовного дела и находятся между собой в логической взаимосвязи и взаимозависимости» [133] Там же. .

К слову сказать, уголовно-процессуальное законодательство отдельных постсоветских государств сочло необходимым в нем закрепить то, что следует понимать под доказанностью в уголовном процессе: «Совокупность доказательств признается достаточной для разрешения уголовного дела, если собраны относящиеся к делу допустимые и достоверные доказательства, неоспоримо устанавливающие истину обо всех и каждом из обстоятельств, подлежащих доказыванию» (ст. 125 УПК Республики Казахстан, ст. 95 УПК Республики Узбекистан).

Иными словами, по нашему разумению, доказанность есть оценка (в нашем случае следователем) качества всей системы имеющихся по делу доказательств относительно отдельного подлежащего доказыванию или иного значимого для обоснованного уголовного преследования факта и (или) обстоятельства, а потому на нее вполне корректно экстраполировать все сказанное выше о принципах оценки качества в целом. Объективную оценку качества доказанности следует проводить, думается нам, по аналогии с процессом идентификации, в качестве объектов которой выступают уголовно-релевантный факт, обстоятельства (объект идентифицируемый) и совокупность имеющихся в его отношении доказательств (объект идентифицирующий).

В то же время одной из наиболее специфических и принципиальных особенностей досудебного уголовного преследования является то, что определение следователем необходимости производства большинства следственных действий – а они, как известно, являются основными средствами формирования доказательств – есть не что иное, как проявление его по этих вопросам усмотрения. При этом сразу подчеркнем: если следователь принял решение о производстве того или иного следственного действия, то способы непосредственной его реализации ограничены процессуально установленным порядком осуществления каждого из них. Нарушение этих предписаний, о чем подробно говорилось выше, делает доказательства недопустимыми для использования в уголовном преследовании.

Сказанное касается и большинства принимаемых следователем при уголовном преследовании процессуальных решений – как промежуточных, так и итоговых – они также есть его усмотрение о необходимости принятия такового решения для рационализации этой деятельности в сложившейся ситуации расследования преступления.

И вот в этом-то и таится наибольшая опасность проявлений феномена усмотрения при правоприменении, на которую обращают внимание практически все его исследователи: та тонкая (если не сказать более – тончайшая) грань, отличающая его от произвола в соответствующей сфере судопроизводства, в нашем случае при осуществлении уголовного преследования следователем.

Уместно в этой связи вспомнить Л. Н. Толстого, очень рельефно выразившего психологическую сущность феномена следственного усмотрения в следующих словах:

«Теперь же, судебным следователем, Иван Ильич чувствовал, что все, все без исключения, самые важные, самодовольные люди – все у него в руках и что ему стоит только написать известные слова на бумаге с заголовком, и этого важного, самодовольного человека приведут к нему в качестве обвиняемого или свидетеля, и он будет, если он не захочет посадить его, стоять перед ним и отвечать на его вопросы. Иван Ильич никогда не злоупотреблял этой своей властью, напротив, старался смягчать выражения ее; но сознание этой власти и возможность смягчать ее составляли для него главный интерес и привлекательность его новой службы» [134] Толстой Л. Н. Смерть Ивана Ильича / Толстой Л. Н. Повести и рассказы. М, 1983. С. 140. .

А потому мы уверены, что без раскрытия сущности феномена следственного усмотрения дальнейшее исследование теоретических основ деятельности следователя в первую очередь как субъекта уголовного преследования не является продуктивным и сколь-либо завершенным.

До настоящего времени «[судейское] усмотрение, – как справедливо пишет известный правовед Аарон Барак, перевод работы которого на русский язык в 1999 г. явился серьезным стимулом для исследования проблем усмотрения в судопроизводстве современными отечественными исследователями, – остается затянутым в царство неведомого, окутанным покровом таинственности, с неясными даже философскими основами» [135] Барак А. Судейское усмотрение. М, 1999. С. 8–9. «Только пальцами шевелишь и чертыхаешься от полного бессилия», – как выражался сталкер Шухард, пытаясь описать один из артефактов Зоны. – Аркадий и Борис Стругацкие. Неназначенные встречи. М, 1980. С. 76. .

Так же, на наш взгляд, обстоит дело с методологическими основами исследования «усмотрения» и в российской общей теории права, в его отдельных отраслях.

При анализе современной отечественной процессуальной, в первую очередь, естественно, уголовно-процессуальной, литературы, в которой в тех или иных аспектах исследуются проблемы следственного усмотрения, отчетливо проявились несколько подходов к их решению.