Протоиерей Георгий Ореханов - В. Г. Чертков в жизни Л. Н. Толстого

Е. И. Черткова была известна как последовательница учения лорда Редстока и содействовала созданию мужем своей сестры Александры Ивановны, В. А. Пашковым, русской секции евангелистов, называемых «пашковцами» – именно Е. И. Черткова познакомила В. А. Пашкова с приехавшим в Санкт-Петербург в 1874 г. известным английским проповедником евангелического толка лордом Г. В. Редстоком (1831–1913).

Впервые Е. И. Черткова встретилась с лордом Редстоком в Париже на домашнем собрании, где искала утешения после смерти двух сыновей: Михаила (скончался в возрасте 10 лет) и Григория (умершего в 17-летнем возрасте). Смерть Михаила произвела на нее особенно сильное впечатление: маленький мальчик под влиянием домашнего учителя – англичанина, выпускника теологического факультета, стал читать Евангелие и задавать матери интересующие его вопросы, а во время предсмертной болезни много молился и просил маму поверить в Христа и любить Его. Кроме того, сама предсмертная болезнь продолжалась долго – около года, несомненно, Е. И. Черткова пережила глубокий и тяжелый опыт. Сохранился замечательный документ – записки Е. И. Чертковой о последнем годе жизни сына Михаила, из которых следует, что это был очень вдумчивый ребенок, серьезно и с большим доверием относившийся к евангельским свидетельствам и с большими духовными задатками (незадолго до смерти, по свидетельству матери, он говорил ей: «Я уверен, что Христос, что ангелы Его здесь вокруг моей кровати. Бог так близок; я Его так люблю, так люблю, что хотел бы обнять. Ничего мне теперь не страшно, ни смерть, ничего. Я так, так счастлив! Ни елка, ни подарки, ни именины, ничего с этим сравниться не может»). Михаил приобщался перед смертью Святых Христовых Тайн с большим «благоговением, от всего сердца, с твердым намерением исправиться от всех своих недостатков» и горячо верил в вечную жизнь [22] ОР ГМТ. Ф. 60. Оп. 1. Ед. хр. 11. Смерть верующего ребенка (Записки о последнем годе жизни младшего сына Михаила, сделанные 12 января – 3/15 декабря 1865 г. в Ментоне). Л. 3 об. – 4, 12 об. . Замечательно также то обстоятельство, что совсем незадолго до смерти Миша просил маму не оставить его тело во Франции, потому что ему очень хочется «в России лежать» [23] Там же. Л. 17. По поводу сына Григория в записках Е. И. Чертковой есть карандашное примечание о том, что он был очень умным ребенком, постоянно поглощенным наукой (Там же. Л. 7). .

После смерти сыновей Е. И. Черткова решительно оставляет придворную жизнь и начинает заниматься широкой благотворительностью, а также проповедью Евангелия, в частности в тюрьме Литовского замка, о чем сохранились ее собственные записки, датируемые 1872–1874 гг., т. е. временем непосредственно перед приездом в Россию лорда Редстока [24] ОР ГМТ. Ф. 60. Оп. 1. Ед. хр. 10. Тюремный журнал (о своей благотворительной деятельности в тюрьме Литовского замка). .

Записки о смерти сына Михаила, очень теплые и искренние по тону, действительно свидетельствующие, какой личной трагедией должна была стать для нее болезнь и смерть 10-летнего сына, в то же время являются иллюстрацией того типа духовности, который культивировали представители евангелического христианства, – на первом месте здесь стоят «хорошие, добрые чувства», которые для Е. И. Чертковой являются главным свидетельством присутствия Божия в человеке, присутствия Христа здесь и теперь, а также постоянное чтение Евангелия и стремление к христианским переживаниям.

На этом эпизоде необходимо остановиться чуть подробнее, так как можно предполагать, что под влиянием матери учение Пашкова – Редстока оказало некоторое влияние на формирование взглядов молодого Черткова. В любом случае, как показывает ранняя переписка Черткова и Л. Толстого (1885–1887), первоначально новый молодой друг писателя обладал стандартным набором протестантских представлений о религии и Личности Христа.

На фоне низкого социального статуса православного духовенства в XIX в., когда случаи принятия сана дворянами были большой редкостью, значительный интерес представляет именно религиозное оживление в среде русской аристократии в 1870-е гг., связанное в первую очередь с именами Редстока и Пашкова.

Личность английского лорда – проповедника в исторической науке исследована недостаточно подробно. Он был представителем английского аристократического рода, который восходит к сэру Ричарду Уолгрейву, члену парламента в 1330-е гг., и сыном адмирала английского флота. Образование получил в лучших английских учебных заведениях – школах Хэрроу и Беллиол-колледже, а затем в Оксфорде, и был участником Крымской войны, где во время тяжелой болезни с ним произошел религиозный переворот, приведший его к вере. Он раздал имущество, распустил прислугу и оставил военную службу в 1866 г. в возрасте 33 лет в чине полковника [25] См. подробнее: Бачинин В. А. У истоков российского протестантизма // ВИ. М., 2007. № 3. С. 22. . Редсток становится проповедником и выступает с проповедью в Англии, Голландии, Франции и Индии. В результате встречи с Е. И. Чертковой лорд Редсток весной 1874 г. оказывается в России и благодаря обширным связям своей русской покровительницы скоро получает возможность появляться в столичных аристократических салонах [26] По другим сведениям, источником которых в свое время явился Н. С. Лесков, лорд Редсток был приглашен в Петербург его пламенной последовательницей, дочерью поэта Д. Давыдова Ю. Д. Засецкой (см. подробнее: Ипатова С. А. Достоевский, Лесков и Ю. Д. Засецкая: спор о редстокизме: Письма Ю. Д. Засецкой к Достоевскому // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 16. СПб., 2001. С. 413). .

Результат проповеди «лорда-апостола» был впечатляющим: в 1876 г. русские последователи Редстока основывают «Общество поощрения духовно-нравственного чтения», в деятельности которого принимали участие многие видные представители великосветского круга, в том числе В. А. Пашков, бар. М. М. Корф, гр. А. П. Бобринский, кн. М. М. Дондукова-Корсакова, сестры – княгини В. Ф. Гагарина и Н. Ф. Ливен, Ю. Д. Засецкая и ее младшая сестра гр. Е. Д. Висконти, гр. Е. И. Шувалова, гр. М. И. Игнатьева, бар. П. Н. Николаи, Ф. Г. Тернер и многие другие [27] См.: Бачинин В. А . Цит. соч. С. 22. Следует иметь в виду свидетельство А. Фодора, который обращает внимание на повышенный интерес «лорда-проповедника» к вопросам организации военного и военно-морского дела в России. А. Фодор считает, что Редсток помимо решения чисто религиозной задачи мог иметь и дополнительную – быть проводником имперских интересов Британии в России (см. подробнее: Fodor A . A quest for a non-violent Russia: The partnership of Leo Tolstoy and Vladimir Chertkov. Р. 16–18). Складывается впечатление, что русские власти были поставлены перед сложной задачей: с одной стороны, они не могли сочувствовать проповеди Редстока, с другой – он был активным сторонником внешней политики России и в июне 1877 г. опубликовал в «Таймс» статью в поддержку российских действий на Балканах, сравнивая их с политикой Британской империи в Индии (см.: там же. Р. 20–21). . Принимал некоторое участие в этом движении и Н. С. Лесков.