Леонид Чертов - Знаковая призма. Статьи по общей и пространственной семиотике

Так, предметно-функциональный код делает своими основными единицами в ПВ отдельные предметные формы с фиксированными соотношениями их внутренних частей, допуская в то же время свободное варьирование межпредметных отношений (форма движущегося автомобиля, например, обычно не образует единой знаковой конструкции с предметами, мимо которых он проезжает).

Напротив, в архитектоническом коде структуры ПВ создаются, прежде всего, фиксированными внешними отношениями между формами, определенной системой проемов и преград, опор и перекрытий – при большей свободе в оформлении телесных масс, которые можно менять без изменения конструкции, как например, лепной декор на фасадах домов. В отличие от предметно-функционального кода, ориентированного на достаточно точную фиксацию места предметной формы в персональном пространстве использующего ее человека, архитектонический код не только допускает, но и непосредственно диктует более или менее определенное движение человека в организованном с его помощью пространстве. При этом знак оценки у «позитивных» и «негативных» элементов пространства меняется на обратный: еще А. Г. Габричевский [1923] отмечал, что в динамически осмысленном пространстве именно его пустота становится позитивным моментом, связанным с возможностью движения для человека.

Наконец, в социально-символическом коде в равной степени значимы как телесные формы (включая тело самого человека), так и пространственные отношения между ними. Например, человек, сидящий в кресле судьи, выделенном как формой, так и пространственным положением, наделяется иным социальным статусом, чем посаженный на скамью подсудимых. В этом коде предметно-пространственные отношения могут строить знаковые конструкции, имеющие субъектно-предикатную структуру подобно высказываниям вербальной речи. Так, например, кольцо, надетое на палец; флаг, поднятый над зданием; монумент, возведенный на площади и т. п. утверждают какие-то события или идеи за счет помещения значимой формы в значимую зону персонального или социального пространства (ср. положение кольца в кармане, флага на складе, а монумента в мастерской реставраторов).

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Публикуется впервые. Статья написана на основе доклада «Семиологические проекты и проблема границ семиосферы», представленного 17 апреля 2003 г. на конференции: «Новый этап становления общей семиотики: вклад техно– и биосемиотики», ВРФШ, Санкт-Петербург.

Опубликовано в сб.: Философия гуманитарного знания. Русская академическая традиция и современность. Тезисы научной конференции. Санкт-Петербург. 24–26 ноября 1997 г. СПб. 1997: 74–77.

Полный текст публикуется впервые. Тезисы опубликованы в сб.: Проблемы и перспективы междисциплинарных фундаментальных исследований / Материалы Второй научной конференции Санкт-Петербургского союза ученых 10–12 апреля 2002 г. СПб. 2002: 89–90.

Опубликовано в сб.: Научные чтения–2003. Материалы конференции 15–17 декабря 2003 г. С.-Петербург / Приложение к журналу «Язык и речевая деятельность» (т. 5) / СПб.: Филол. факультет СПбГУ. 2004: 176–181.

Опубликовано в сб.: Человек и город: пространства, формы, смысл: Материалы Международного Конгресса Международной ассоциации семиотики пространства (Санкт-Петербург, 27–30 июня 1995 г.). В 2-х т. Т.2. С.-Петербург; Женева; Салоники; Екатеринбург: Архитектон. 1998: 25–41.

См.: Леви-Строс 2001 (1983). Гл. II–IV.

Пространственное положение центра советских семиотиков – г. Тарту – само семиотично: вытесняемая на периферию официальной науки в СССР, тартуская семиотическая школа была проводником новых научных методов, распространявшихся с Запада на Восток. В то же время никакие географические границы не могут поставить под сомнение правомерность рассмотрения этой школы в истории отечественной науки. О деятельности школы см.: // Ю. М. Лотман и ТМСШ 1994. Там же см. библиографический указатель серии «Труды по знаковым системам» (далее – ТЗС) и других сборников ТГУ.

См.: Зализняк и др. 1962; От редакции 1965: 5–8; Лотман 1967, 1998: 21–22.

В предельно заостренной форме эта позиция высказана И. И. Ревзиным: «Предметом семиотики является любой объект, поддающийся средствам лингвистического описания». – Цит. по кн.: Лотман 1992: 11.

См.: Лотман 1998: 26–31.

См.: Иванов 1972.

См., в частности: Иванов, Топоров 1965; 1977; Лотман 1965б. См. также: Бахтин 1965: 395, 436–439; Гуревич 1972: 67–70.

См.: Топоров 1965, 1971, 1972: 93–98, 1973a, 1973б, 1982, 1983; Мелетинский 1976: 212–217.

См., например: Лотман 1965б; Цивьян 1973, 1978; Неклюдов 1972 и др.

См., в частности: Байбурин 1983а, 1983б; Бгаджноков 1983; Новик 1984.

Еще О. М. Фрейденберг отмечала, что единая семантика мифа может выражаться не только в слове или действии, но и в пространственной форме вещи. См.: Фрейденберг 1997: 179 и след., 1978: 62–73, 98–103. См. также о выражении представлений о мире в пространственной структуре предметных форм: Байбурин 1981; Рыбаков 1975: 40–42, 1981, 1988; Сегал 1972; Этносемиотика 1993.

См., например: Байбурин 1983; Иконников 1978; Токарев 1970.

См.: Иванов 1986.

От текста, образуемого городским пространством, следует, поэтому, отличать понятие «текст города» в смысле совокупности его литературных описаний (см., например: Топоров 1984. Ср. различение пространства как текста и текста как пространства в статье: Топоров 1983).

См.: Долгий, Левинсон 1971; Иконников 1981; Кнабе 1985; Топоров 1987.

В качестве первичных знаков языка города «минимальные, содержательно нерасчленимые пространства, отмеченные специфическими чертами», рассматривает, например, Л. Л. Гуревич (Гуревич 1974).

См.: Даниэль 1979; Топоров 1983: 263–264.

См.: Байбурин 1983б: 136–145; Кнабе 1999: 111–112; Успенский 1995: 175.

См.: Лотман 1965б: 212; 1998: 220, 224, 228; 1992: 241; Неклюдов 1972: 30.

Семиотические функции «проема – в–преграде» рассмотрены в статье: Даниэль 1979: 76–78.