Андрей Кашкаров - Адаптация мигрантов. Роль библиотеки. Методические рекомендации от специалистов-практиков

Работа с детьми мигрантов в многонациональных классах ведется таким образом, что после школы, на классных часах и факультативно дети-инофоны занимаются русским языком и литературой. По статистики прошлого учебного года такую программу в нашем городе прошли за 3 месяца 680 детей.

В СМИ широко обсуждается и программа «Толерантность», но обсуждается скорее с отрицательной подоплекой.

Одним из решений сложившейся непростой ситуацией с миграцией в Санкт-Петербурге могло бы стать повышение доли квалифицированных рабочих и ИТР в общей доле трудовых мигрантов. Но как это сделать в реалии, учитывая то, что российский работодатель, прежде всего, заполняет вакансии невостребованных специальностей – уборщиков, строителей, транспортировщиков (и др.)?

Практика нескольких последних лет в России показала, что имеющимися административными инструментами (в соответствии с действующими законодательными актами РФ) возможно пользоваться более успешно (усиление ответственности по линии ГИБДД, ССПИ, относительно недавняя по времени ситуация с ужесточением мер относительно мигрантов-таджиков во время конфликта с задержанием российских пилотов в Республике Таджикистан показала, что мигрантов-нарушителей мы в силах – в соответствии с законами – привлекать к серьезной ответственности вплоть до депортации и ограничения (действует после 2-х административных правонарушений) последующего въезда в Россию). Но почему-то эти меры срабатывают только тогда, когда у власти имеется на то политическая или иная воля.

Полагал бы также обратить внимание и на то, что важно не столько наказание нарушителей (хотя сотрудники УФМС активно способствуют реальному поступлению денег в бюджет), сколько «здоровый» пример, и превентивные меры предупреждения нарушений.

Сегодня иностранцы, желающие получить разрешение на работу (или продлить срок действия разрешения), должны документально доказывать знание русского языка.

По состоянию на май 2013 года при российских вузах и зарубежных образовательных учреждениях уже действуют 160 центров, получивших право проводить государственное тестирование по русскому языку как иностранному.

Документом, подтверждающим, что приезжий в достаточной мере владеет языком, служит сертификат установленного образца о прохождении государственного тестирования по русскому языку, или документ об образовании в объеме не ниже основного уровня общего образования (формат средней школы). Такой сертификат, впрочем, может выдаваться и на территории иностранного (относительно Российской Федерации) государства, при условии, что данный документ и образовательное учреждение, выдавшее его, признается в России.

К примеру, таким документом вполне может являться диплом (документ) государственного образца, выданный и до 1 сентября 1991 года образовательным учреждением (далее – ОУ), ведшим свою лицензированную деятельность на территории одного из государств, входивших в состав СССР. Причем для граждан стран, где русский язык является государственным, подтверждений не требуется.

К слову, нормативы, обязывающие мигрантов знать язык страны, где они работают, уже давно действуют во многих государствах, и нет никаких оснований полагать, что экзамен станет дискриминационной нормой.

Экзамен по русскому языку необходим особенно тем иностранцам, которые работают в постоянном контакте с населением. Это торгово-социальная сфера, жилищно-коммунальное хозяйство. Язык нужен и всем приезжим для комфортного пребывания в стране, для возможности защиты своих прав и полноценной социальной адаптации в принявшем их обществе. Закон после подписания его президентом вступил в силу 1 декабря 2012 года.

Встает и еще один важнейший вопрос, который будет практически исследован в данной книге.

Да, число нелегальных мигрантов возрастает. Что можем противопоставить этой экспансии мы, и можем ли что-то изменить уже сегодня?

Исправлять критическую (без преувеличения) ситуацию нужно обдуманно: лечить не последствия, а предпосылки, обратив внимание на симптомы проблемы. А симптомы как говорится – на лицо: отсутствие мотивации и обязательств знания языка и наших культурных традиций. И в этом ключе уместно говорить о том, что может сделать библиотека как институт культуры в нашем многонациональном обществе. Задачи библиотеки на данном этапе видятся в соответствии с изречением Фомы Аквинского: «знание столь драгоценная вещь, что его не зазорно добывать из любого источника». А источники эти в распоряжении библиотечного сообщества имеются, равно как и успешно реализуемые проекты, о которых далее мы будем говорить предметно.

Наша ситуация сегодня похожа на описанную на одной из глиняных табличек в Древнем Шумере: «Торгующих стало больше, чем работающих, и государство пало». С той лишь разницей, что долго не ограничиваемый поток мигрантов сделал культурную ситуацию в России критической. Скоро уже можно будет говорить о некоей «точке невозврата». И как часто бывало в русской истории, мы начинаем «креститься» только после того, как грянет гром.

А чтобы не стало так, библиотечному сообществу, к которому и я себя отношу, стоит приложить определенные усилия. Как это сделать с помощью «библиотечных инструментов» я расскажу в книге, которая перед вами.

Решение важнейшей задачи немыслимо без некоторых проблемных вопросов, возникающих между библиотекарем и читателем-мигрантом, практика преодоления которых в Петербурге в ряде библиотек успешно решена. Так формы включенности трудовых мигрантов в активное взаимодействие с библиотеками разного уровня знакомы большинству работников библиотек, особенно тем, кто регулярно повышает свой профессиональный уровень на семинарах и курсах. Что характеризует эти формы?

Оппозиция «библиотекарь – читатель мигрант», наличие того, кто якобы учит (потому что знает все) и тех, кто учится (потому что знают пока немного).

Локализация и ограниченность по времени и месту обучения.

Заданное внешнее содержание: тематика изначально создается библиотекарем, но нет уверенности в практичности и личной полезности для мигранта нового материала.

При контроле за обучением мигрантов предполагается выполнение некоторых аттестационных процедур (в формате зачета), на основании которых делается вывод о том, что адаптационный курс «пройден».

Каждый мигрант, пришедший в библиотеку, по сути, работает в одиночку, в этом ключе важно понимать, что групповое взаимодействие – факультативный, а не системообразующий элемент.

Целью такого обучения во многих случаях становится некая исчисляемая сумма знаний и умений обучаемого инофона («раньше не знал– теперь знаю и умею»). Такая модель для библиотекаря-наставника привычна, а сам подход успешен в ситуации, когда результаты обучения конкретны и формализованы. Об этом мы поговорим подробно далее – в соответствующем разделе.